Книга От любви не убежишь - Барбара Данлоп

Он тепло посмотрел на нее:

— Я буду баловать тебя столько, сколько ты захочешь.

— Тебе вообще не нужно меня баловать. — Она поднесла его широкую ладонь к своим губам. — То, что я хочу от тебя, не купить ни за какие деньги.

— Я могу дать тебе это уже в «Риц-Карлтоне».

— Ты можешь дать мне это в любом месте, где только захочешь, ковбой, — намеренно понизила голос Мелисса, добавив в него хрипловатых ноток.

— Чем занят? — спросила Стефани.

Джаред сидел в бутике, в удобном кресле у окна с видом на озеро, и разговаривал с сестрой по телефону.

— Смотрю, как Мелисса примеряет платья.

За это время он успел сделать три международных звонка, проконсультироваться со своим финансовым отделом и увидеть Мелиссу в дюжине платьев. И в каждом из них она выглядела бесподобно.

— Нисколько не сомневаюсь, что она выглядит сногсшибательно.

— Так и есть.

Мелисса вышла из примерочной в золотистом обтягивающем платье с бретельками и полупрозрачным шарфиком вокруг шеи. Джаред не понял назначение шарфика, но платье ему очень понравилось.

Он поднял четыре пальца, оценивая все платья по пятибалльной шкале.

Мелисса подняла руку и коснулась золотого колье с бриллиантами, которое на ее шее застегнула продавщица. Джаред молча поднял вверх большой палец.

— Неплохо провел вчерашнюю ночь? — спросила Стефани.

— Не твое дело.

— Без тебя и Ройса здесь так скучно!

— Мы тоже по тебе скучаем. Приезжай на вечеринку. Ройс может тебя подвезти.

— Я не могу. — Стефани вздохнула. — Завтра начинаются первые юниорские соревнования.

Мелисса вновь скрылась в примерочной, а Джаред пожалел, что не успел ничего сказать про ее туфли — черные, блестящие, на высоких каблуках, со вспыхивающим горным хрусталем вокруг щиколотки. Вот в этих туфлях он нисколько не сомневался — они обязательно должны быть у Мелиссы!

— Как обстоят дела с Мелиссой?

— Сегодня вечером она всех сметет.

— Включая тебя?

— Не слишком-то надейся, Стеф.

— Но когда-нибудь ты просто обязан влюбиться.

— Не обязательно.

В эту минуту снова появилась Мелисса. На этот раз на ней было изумрудно-зеленое атласное платье без бретелек. Лиф тесно обтягивал ее грудь, а юбка волнами спадала чуть ниже колен, обнажая стройные загорелые лодыжки и изящные щиколотки. Подобное платье отлично бы подошло для ночного клуба. По счету это уже был тринадцатый наряд, но Джаред вдруг подумал, что не возражал бы купить все, что он здесь видел.

— Мне пора, — сказал Джаред в трубку.

Закончив разговор со Стефани, он снова начал размышлять, какую работу может предложить Мелиссе в «Райдер ингернэшнл». А еще лучше — работу в филиале, так что она, хотя не попадет под его непосредственное руководство, будет всегда рядом. А вечерами они могут ходить в рестораны или в театры, и Мелисса сможет надеть все тринадцать платьев. Джаред уже почти твердо был убежден в том, что ни одной, ни пары ночей с этой женщиной ему будет недостаточно.

И опять какая-то тревога возникла в глубине его сознания.

— Она — полный нокаут, — услышал Джаред голос Ройса, а затем и сам брат плюхнулся в соседнее кресло.

— Трудно спорить.

Мелисса улыбнулась Ройсу и приветственно махнула рукой. Взгляд, которым Ройс уставился на ноги Мелиссы, вызвал глухое раздражение у Джареда, и он ничего не мог с этим поделать. Тревожная мысль мелькнула снова…

— Как у тебя с Мелиссой? Серьезно? — спросил Ройс.

— А что? — Как ни старался Джаред это скрыть, но в его голосе отчетливо прозвучали, чуть ли не враждебные нотки.

Ройс иронично усмехнулся:

— Все ясно. Ответа не требуется.

— Она завтра уезжает в Сиэтл.

И это его неприятно огорчало. Он предложил Мелиссе задержаться, но она улыбнулась, сказав, что хотела бы продолжить свое путешествие. Это был сигнал, который трудно не заметить, — какие бы чувства он ни испытывал к Мелиссе, пора от них избавляться.

— Хочешь, чтобы я ее подбросил?

— Нет.

Этого он точно не хотел.

Усмешка Ройса стала шире.

— Занятно…

— Отвали!

— С какой стати? — удивился Ройс.

Мелисса выплыла из примерочной в платье цвета слоновой кости, доходившем ей до щиколоток, с двойной юбкой, обволакивающей фигуру мягкими волнами, кружевными рукавами и вырезом в форме сердца, в центре которого блестели драгоценности. Талия была перехвачена широкой лентой.

Она широко улыбнулась и крутанулась на месте. Бриллиантовые серьги в ушах засияли.

В груди у Джареда что-то сжалось. Ей бы еще букет цветов в руки — и невеста готова! Ее широкая, но искренняя улыбка сказала ему, что она даже не осознает, как потрясающе выглядит. Зато это прекрасно осознавал Джаред, не в силах отвести от Мелиссы взгляд.

Наконец он поднял ладонь с поднятыми пятью пальцами вверх, и Мелисса повернулась, чтобы скрыться в примерочной.

— Я должен это сказать? — спросил Ройс.

— Лучше не надо.

— Ну и как ты собираешься ее здесь удержать?

— Еще не решил.

Они остановили свой выбор на черном шелковом платье с тонкими бретельками, прошитом металлическими золотыми нитями. Юбка у него была такой широкой, что Мелисса легко вообразила себя на балу — вот она кружится с Джаредом в вальсе… Легкие туфельки, украшенные бусинами из горного хрусталя, казались почти невесомыми. Волосы Мелисса собрала в узел на затылке, и Джаред настоял на том, чтобы купить золотое колье и пару сережек.

В смокинге у Джареда был такой же грубовато-дерзкий вид, как и в джинсах и рубашке, и этого не мог скрыть даже строгий костюм.

Шампанское лилось рекой, сверкал хрусталь, повсюду были расставлены изумительные по красоте букеты цветов и среди всего этого — калейдоскоп дизайнерских платьев. Складывалось такое ощущение, что каждый знал и, судя по всему, испытывал глубокое уважение к Джареду, если даже сам мэр подошел к нему, чтобы перекинуться словечком.

Хотя Мелисса обещала себе не использовать в статье ничего, что касалось бы сегодняшнего вечера, затем передумала и решила дать несколько своих личных впечатлений, тем более, что она увидела другого Джареда: дальновидного, проницательного, бывшего в курсе чуть ли не всего, что затрагивало экономику Чикаго. Как можно не написать об этом в деловом журнале?

В первый час вечера Мелисса не уставала высматривать представителей прессы и любого, кто мог бы ее узнать, но оказалось, что вечеринка была закрытой.