Книга Ментальная карта и национальный миф - Виталий Владимирович Аверьянов

Этот герой Лескова «терпеть не может», когда других мучат, – и на этом основании он готов подставить под муку себя: принимает телесное наказание за другого, идет в рекруты вместо другого крестьянина. Его мотивация практически агиографична: «Знаешь ли, как надо сберечь душу-то? Надо, брат, ее не жалеть, а пусть ее за другого пострадает…»

Есть у Лескова два героя, носящих прозвание «Голован». Один из них, персонаж повести «Несмертельный Голован», – человек-загадка, человек со странностями, которого люди подозревали бог знает в чем, но на поверку оказавшийся угодником Божиим. Он помогал страждущим во время моровой язвы, рискуя сам заразиться и погибнуть, по-ангельски (как брат с сестрой) жил с женщиной, притом что окружающие считали их сожителями во грехе. и в конечном итоге погиб ради спасения людей. В нем, по выражению Лескова, «любовь совершенная подчинила природу».

Другой Голован – герой повести «Очарованный странник», Иван Северьяныч Флягин. Это бывалый человек, странник, солдат и герой на войне, монах, готовый снять рясу и вновь пойти на войну, ибо ему «за народ очень помереть хочется». Перипетии его жизненного пути – «от одной стражбы к другой» – причудливы и действительно представляют собой гремучую смесь добра и зла, подвига и падения. Тем не менее вектор его жизни однозначен – он преодолевает все обстоятельства и утверждается в самопожертвовании.

Еще один весьма выразительный образ праведника у Лескова – «загадочный чудак» в рассказе «Однодум». Пожалуй, это один из наиболее чистых типов праведника в миру, который прожил жизнь свою ровно, «ни разу не споткнувшись». О нем говорят, что он еще в юности прочитал всю Библию и даже «до Христа дочитался», а потому несколько поврежден умом. «Такие люди что юродивые – они чудесят, а никому не вредны». Однодум умудряется жить на мизерное жалованье, не только не берет взяток, но отказывается и от искренних подношений и, исполняя обязанности городничего, не готов даже справить себе соответствующего платья. Таким образом, Однодум становится укором для всего чиновного сословия. При этом сей «библейский социалист» не горд, никому не навязывал своих мыслей, хотя и не скрывал их. Самые заветные свои думы и пророчества он вписывал в толстую тетрадь под названием «Однодум». В народе же его называли просто: «он у нас такой-некий-этакий».

Знаменитый Левша – праведник-гений, устремленный к высокому идеалу. «Ничем его англичане не могли сбить, чтобы он на их жизнь прельстился», – говорит Лесков. Левшу использовали для показухи (утереть нос англичанам через блоху) – но он предназначен для высокой миссии. И более того, он реализует ее спонтанно – никто его к этому не готовил, не склонял, но он невольно становится разведчиком Российской империи. Осматривая оружие англичан, он полон решимости вернуться на родину не только из-за тоски по ней, но и для реализации своей миссии – донести до государя, что «англичане ружей кирпичом не чистят».

Хотя критики и называют лесковских праведников «кентаврами добра и зла», все же это просветленные типы. Если у шукшинских чудиков их лейтмотивом было бегство от усредненности, мечта о значительном, великом, то у лесковских праведников таким интегральным лейтмотивом становится предельная, доходящая до самопожертвования мечта о Высшей Правде, об исполнении своего предназначения в свете этой Правды.

4. Русский гений и русская мечта

По мысли Вальтера Шубарта, Россия всегда низко падает, чтобы обрести новую веру, и чем ниже ее падение, тем выше будет подъем. Сегодня черты глубокого падения налицо, хотя могущественные силы в нашем государстве пытаются это замаскировать и выдать за что-то естественное, «нормальное». Через усыпление самосознания пытаются опутать и обескрылить русскую мечту.

Однако, учитывая маятниковую природу национальной исторической динамики, они напрасно надеются на привыкание к текущему состоянию вещей. Волновой характер русской динамики (упадок – подъем) обманчив в том, что «перегрев» могут признать за некую слабость, якобы органически присущую русским. Однако упадок можно расценивать и как период собирания сил для нового рывка. По верной мысли Александра Елисеева, маятниковый характер русскости требует своего осознания: наш человек должен понять данную специфику своей ментальности (стремление к максимуму) и максимально же ее оптимизировать, предельно сократив все возможные издержки.

По мнению Александра Прохорова, автора нашумевшей книги «Русская модель управления», «маятниковая» модель развития исторически привела к тому, что «в глубине души самого забитого крепостного крестьянина, самого зашуганного чиновника есть представление о том, что наступит день, когда возможно все – переход в другой образ жизни». Прохоров рассматривал русскую модель управления преимущественно на примере сталинской мобилизационной модели и пришел к выводу об огромной роли фактора автономности низовых подразделений, которая включается в режиме чрезвычайной ситуации. Русская команда начинает работать в таких условиях не по регламенту, а в соответствии с ситуацией, с максимальным задействованием творческой инициативы каждого участника и его способности к авральному труду, к сверхусилию. При этом Прохоров недоучел таких факторов, как мощная предварительная системная работа государственных структур планирования, которая, к примеру, задолго до 1941 года подготовила условия для стремительной переброски советских промышленных объектов на восток страны. Высочайшая степень проработки относится и к другим наиболее фундаментальным советским программам развития (таким как освоение Севера, космическая программа, атомные проекты и т. д.).

Мы мало изучаем и знаем русский национальный гений. Совсем недавно стали появляться работы, посвященные этому важному предмету. Так, в издательстве Института русской цивилизации вышла книга А. Пецко, в которой показаны наиболее значимые открытия и откровения русских творцов – изобретателей и авторов достижений в области науки, искусства, географии, технологии, организации жизни, духовной культуры[41]. Всего, по подсчетам автора, русский гений дал порядка 1200 достижений мирового уровня, в том числе 112 географических открытий, около 400 изобретений, 176 космических первенств, порядка 400 научных достижений (научные открытия, основания теорий, систем, учений, открытие законов), более 200 приоритетов в создании прорывных технологий и других областях. Русские стали основателями таких наук и направлений, как астрофизика, бактериология, вирусология, геофизическая химия, теория движения ионов, евразийство, теория жидких кристаллов, звездная астрономия, иммунология, клеточная биология, лесовозобновления теория, микрооптика, неевклидова геометрия, ортобиотика, почвоведение, радиоуправление, сейсмология, трансплантология, теория устойчивости движения, физика высоких энергий, хроматография, цепных химических реакций теория, четвертичных оледенений теория, эволюционная генетика, ядерных ракетных двигателей теория и др.

Несколько лет назад мы в нашем журнале («Изборский клуб» № 1 за 2015 год) дали подборку справок о 33 наиболее ярких явлениях русского гения, в число которых вошли: гироскоп, двигатель внутреннего сгорания, иконоскоп, лампа накаливания, полупроводниковая электроника, анестезия, ультразвуковые исследования, экраноплан, пулемет ШКАС, автомат Калашникова, технологии мирного атома, технологии покорения космоса, теория вероятностей, периодическая система Менделеева, теория