Книга Мятежный - Кэти Эванс

целюсь в середину его бедра. И кидаю.

— Блядь! Ещё один сумасшедший мудак? А я-то думал, что ты хороший!

— Жаль тебя расстраивать, но ты уже встретил хорошего парня. — Я даже не притворяюсь, что улыбаюсь, я ничего не чувствую к этому ублюдку. Ни капли жалости. Достаю ещё один нож и трогаю его остриё. — Я тот парень, на чью девушку ты напал, так что я сделаю тебе ещё больнее. Буду отрезать по маленькому кусочку твоей кожи, по одному за раз. По одному яйцу за раз, по кусочку твоего члена за раз. Отрежу его, буду делать это медленно и больно, пока ты не скажешь мне, кто тебя нанял.

Я вгоняю нож в кончик его пальца, пригвоздив к подлокотнику. Мудак кричит. Улыбаюсь и достаю следующий нож.

— За ней велось наблюдение? — спрашиваю я.

Многие контракты начинаются со слежки и заканчиваются чем-то другим. Бью его по следующему пальцу. Он кричит и мочится в штаны.

— Ты похищал, чтобы потребовать выкуп?

Он задыхается от рыданий. Снаружи доносятся негромкие звуки уличного движения. А мне слышаться её рыдания под грёбаным чёрным мешком, я представляю большие мечтательные зелёные глаза принцессы, и, стиснув челюсти, бросаю ещё один нож, который приземляется прямо в центр его ладони.

— КТО ТВОЙ БОСС? — допытываюсь я.

Сейчас из его ран льётся кровь, но я не остановлюсь, пока из этой мрази не польются слова. Как только он отрубается, оцепенев от боли, я тихо приказываю Си Си:

— Музыку, пожалуйста. Сегодня мы не будем спать.

♥ ♥ ♥

Четыре часа спустя

У меня до сих пор нет имени.

Зато есть чёртова куча злости, тонна грёбаного разочарования, ноль сна и немного боли. Но ни единого грёбаного имени.

Мы не знаем, есть ли на ней метка, чья она цель.

Мне нужно вычеркнуть Мелани из этого списка, и побыстрее.

Как твоя гордость воспримет то, что я предложу тебе денег, принцесса?

Бросишь их обратно мне в лицо?

Ты ведь сделаешь именно это, правда?

Чёрт, я знаю, что ты так и поступишь…

Я вхожу в свою квартиру, но до сих пор не в состоянии избавиться от промелькнувшей перед глазами картины, которую увидел, когда оставил платье Мелани на ручке двери спальни, где она спала в постели, обложившись с обеих сторон горами подушек.

Она была восхитительной. Желанной. Уязвимой. Я стоял там, а моя кровь бежала по венам быстрее, член пульсировал так же сильно, как зашитые бицепсы и левая сторона груди.

Открываю сейф, чуть не выдернув ручку. Некоторые из наших должников попадают в неприятности, и им приходится расплачиваться вещами. Часами, золотом, драгоценностями. Иногда мы держим «барахло» для подкупа чиновников и любого, кто может доставить нам какие-либо неприятности в любом начинании. Иногда мой отец не принимает безделушки, и мне приходится отдавать наличные, заложив вещи, продав или использовав как-то ещё.

Я хватаю сверкающее бриллиантовое колье из полученных мной побочных доходов. Думал, что однажды мама захочет его носить. Теперь же надеюсь, что Мелани захочет его продать.

Я раскусил эту сладкую маленькую девочку, даже если она сложная маленькая штучка. В её прихотливый мозг, вероятно, никогда не приходила мысль, что она может проиграть. Она, должно быть, представляла, что купит себе в перспективе новые туфли или обновит гардероб, или, возможно, закроет кредит на свою машину. Вместо этого теперь её жизнь принадлежит «Андеграунду». Моему отцу. Мне. У нас есть тщательно подобранная команда для ведения бухгалтерского учёта, сбора всех долгов, организации боёв и продажи билетов. Член комитета «Андеграунда» занимается билетами и организацией боёв. Но именно Слейтеры управляют азартными играми и финансовым обеспечением: взысканием долгов и вещами, о которых никто и никогда не должен узнать.

Если Мелани похожа на любую другую женщину, которую я знаю, она примет подарок от своего нового воздыхателя, а потом пожалуется, что колье украли, вместо того чтобы сказать мне правду. Что она продала его, чтобы заплатить долг. И это нормально, она имеет право солгать. Мне тоже приходится ей лгать. Мы будем квиты. Принцесса заплатит свой долг, усвоит урок и никогда не узнает, что я часть её кошмара.

И я никогда не увижу, как её зелёные глаза смотрят на меня с таким же ужасом, как и глаза моей матери.

12

СВАДЬБА

Мелани

Я просыпаюсь и вижу перед собой моё красное платье, висящее на ручке двери спальни. Моргаю, и меня охватывает ужас, когда понимаю, что он был здесь. В моей спальне.

— Кто здесь? — кричу я, натягивая простыню до самой шеи.

Тишина. Вскакиваю с кровати, подбегаю к дверям и резко их все распахиваю на случай, если за ними кто-то прячется. К тому времени, как я заканчиваю кружить как ненормальная по всей квартире, я уже вымотана до предела. Прислонившись к стене, позволяю глазам осмотреть платье. Оно прекрасно. На нём нет никаких пятен. Зато есть бланк с печатью химчистки. Дрожащей рукой я касаюсь шёлка, и в голове мелькают обрывки прошлой ночи. Руки. Кровь. Слёзы.

Кажется, мы выжили оба, я и моё платье, но я умру, если придётся спать сегодня дома. Лучше попрошу Пандору пригласить меня на пару дней, или проведу ночь в отеле, одна.

Боже, но я не хочу быть одна.

Хочу ещё одну ночь с Грейсоном. Я две недели лежала в своей постели, вспоминая ту ночь, когда мы были вместе, и то, что я чувствую к нему, очень далеко за пределами желания, это похоже на потребность. На голод. Мне нужны его руки и его рот. Я хочу, чтобы его пыл и выражение его глаз заставили меня забыть, что у меня раны на бёдрах, на моей гордости и на моём сердце.

Выдохнув, я спешу в ванную, запираю дверь, наполняю ванну и напоминаю себе, что сегодня моя лучшая подруга выходит замуж.

После ванны я натираю свою кожу кокосово-миндальным маслом, натягиваю самые изящные стринги, надеваю красное платье, бирюзовые туфли на шпильках, толстый жёлтый браслет – на мне как минимум три цвета, что всегда заставляет хорошо себя чувствовать – и спешу в квартиру Брук, уговаривая себя перестать гадать, будет ли у меня пара, выплачу ли когда-нибудь долг, смогу ли когда-нибудь снова спокойно спать. Сегодня самое важное – свадьба моей лучшей подруги, и я собираюсь насладиться этим днём.

Я желала счастливого замужества для Брук ещё до того, как она сама этого захотела, и в тот момент, когда Ремингтон Тейт выскочил за ринг «Андеграунда» и попросил номер её