Книга Колдовской апрель - Мэрил Хенкс

- Так это он настоял? У меня сложилось впечатление, что ваша мать была женщиной с сильным характером.

- Да какая разница теперь-то? До тридцати лет я никуда не денусь. Бедный раб, томящийся в неволе...

Джина с усмешкой окинула взглядом ухоженные руки, шелковую рубашку с золотыми запонками.

- А на кого-нибудь другого ты не пробовал работать?

- Смеешься? Ты знаешь, что они мне предложили? Работать пять дней в неделю! Можешь себе представить?

- Какой ужас. Бедный раб.

- Ценю юмор, но для меня это и в самом деле кошмар. Здесь, у Рика, я по крайней мере могу иногда расслабиться и не приходить на работу. Главное, чтобы он об этом не узнал. Слушай, у меня сейчас еще и зубы заболят. От тоски. Что ты сегодня собиралась делать?

- Вообще-то пока не знаю.

- А Венецию ты уже видела?

- Нет, я только вчера приехала... Рикардо предложил съездить в Мурано, но...

- До вечера его теперь не жди. Работа для него все. Он вполне способен помчаться на ту встречу. Джина, ангел, не смотри с таким укором, у меня правда болел живот. Честное слово! Только Рик, этот бесчувственный дьявол, может мне не верить, но ты-то...

- Ну, не знаю...

- Такая красивая и такая вредная! Не буду вести партизанскую войну, такая вредина и без меня справится. Ну Джина, ну пожалуйста! Давай куда-нибудь пойдем, а?

- Не думаю, что могу согласиться.

- Это из-за этого тирана? Думаешь, он будет против?

- Думаю, да.

- А тебе-то что? Пусть злится на здоровье. Или ты его боишься?

- Я думала, ТЫ его боишься.

- Боюсь. Когда он рядом. Но сейчас-то его нет!

- Но если мы уйдем, неприятности неизбежны.

- А мы ему не скажем. Будем как настоящие партизаны. Уйдем в леса. Скроемся от преследования. Забросаем следы перцем. Отстреляемся, в конце-то концов!

- Да, вот он придет, а нас обоих нет...

- Он не придет, говорю тебе. Контракт срывается - значит, можно хоть на голове стоять, он не заметит. Ну Джина, ты что, хочешь весь день дома просидеть? Хороший дом, не спорю, каменный, с окошками, но ведь тюрьма же! Потом: мы же вернемся вечером!

Джина с сомнением смотрела на Адриано, взвешивая шансы. Если Рикардо узнает... А что, собственно, он должен узнать? Он же не сказал, чтобы она обязательно дождалась его? И вообще, почему она должна его слушаться?

Джина вдруг вспомнила, что...

- Погоди, у тебя же живот болел!

- Мне уже лучше.

- Но живот - это серьезно.

- Все прошло. Это было чисто нервное. Медвежья болезнь. У меня иногда бывает.

По дороге я тебе расскажу, как она протекает, ты обхохочешься.., то есть, обрыдаешься! Тебе что-нибудь нужно?

- Только сумку, наверху...

- Восточное крыло? Какой бог?

- Янус.

- Ого! Рядом с Риком! Неспроста это, ох, неспроста.

- Адриано!

- Молчу! Пошли, покажу черный ход. Он схватил ее за руку и стремительно протащил по коридору, затем свернул в неприметную низенькую дверь и слегка подтолкнул в спину.

- Теперь иди наверх. Потом пройдешь мимо комнаты Рика до конца коридора и найдешь точно такую же лестницу. Внизу я тебя и жду. Вперед, красавица!

У себя в комнате она с трудом перевела дух. Какая глупость. Они с Адриано - взрослые, а прячутся, словно дети. Смешной мальчик, настоящий клоун, это правда. В нем нет зла, только насмешка, да еще неизжитые комплексы. Как он смотрел на нее, когда они познакомились... Нет, это не неприязнь, это, скорее, настороженность.

Почему она так боится Рикардо? В конце концов, что он может ей сделать? Она взрослый и самостоятельный человек.

Кольцо! Надо его спрятать, раз оно такое ценное.

Джина торопливо достала маленький замшевый мешочек с кольцом, секунду помедлила, а затем решительно положила его в шкатулку.

Адриано ждал ее, нетерпеливо подпрыгивая на месте.

- Тебя никто не видел?

- Нет... А где мы сейчас? Вчера Рикардо вел меня как-то иначе.

- Чудачка, это же черный ход. Вы шли через главный.

Следующее потрясение ждало Джину на выходе. Их ожидала настоящая гондола, и плечистый гондольер в красной рубахе, с алой лентой поперек лба галантно подал ей руку, помогая сойти в лодку.

- Как здорово, Адриано! Я только на моторке ездила по каналам...

- Моторку взять было нельзя, Рикко заметит. А Джордже - мой друг. Он провезет нас не хуже водного такси по всей Венеции, а дома никто и не догадается, что мы сбежали.

- Я так полагаю, ты часто используешь этот путь?

- О да! Это здорово выручает, когда предстоят нудные нравоучения и домашние судилища. У нас так повелось, что старший брат - надежда и опора, а младший - паршивая овца в стаде. Ой, не будем о грустном, а то у меня опять начнется медвежья болезнь!

- Да ну тебя!

Они расхохотались, словно дети, а гондола тем временем величаво и стремительно уносила их от палаццо.

Джина с восторгом смотрела по сторонам. Жара прогнала с улиц местных жителей, остались одни туристы, но от канала шла прохлада, и жара здесь почти не чувствовалась.

Джина потихоньку начинала различать запахи города.

Цветы.., фрукты.., горячий хлеб.., рыба, много рыбы.., жареный лук.., кофе... И надо всем этим неумолчный плеск воды.

Как жаль, что рядом с ней нет Рикардо. Как жаль, что его никогда не будет рядом с ней.

- Джордже, мы здесь сойдем.

Звонкий голос Адриано ворвался в мысли Джины, и она огляделась по сторонам. Адриано о чем-то вполголоса сговаривался с гондольером, а потом махнул ему рукой и чуть ли не вприпрыжку примчался к Джине.

- Сейчас слишком жарко для пеших прогулок. Поехали на пляж?

- На пляж?

- Ну да. Там хорошо, под зонтиками тень, от моря прохладно.

- Но у меня нет купальника, и полотенца мы не взяли.

- А вот это не проблема. У меня есть тайна, я тебе ее открою, как партизан партизану. Сама понимаешь, Большой Брат об этом не знает. У меня в отеле "Луксор" есть постоянный номер. Там все найдем.

По дороге Джина с удивлением выяснила, что и в Венеции полно машин, хотя на первый взгляд это казалось немыслимым.

Адриано поймал такси, и вскоре они выходили возле отеля "Луксор". Ведя Джину по мраморному холлу, младший брат Рикардо без умолка тараторил:

- У меня есть подружка примерно твоего размера, в прошлый раз она оставила у меня купальник, если ты не против, то он тебе подойдет, я думаю...