Книга Мартин Воитель - Брайан Джейкс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ох, просто, это самое… сердце разрывается. Как думаешь, Паллум, услышала она эту песенку?
Мартин указал лапой на заросли папоротника. Между листьями мелькнул, исчезая, фартук в цветочек.
— Не гадай, Грумм. Она услышала песню Розы. Смотри!
На колючей ветке боярышника, нагнувшейся поперек тропинки, висели покачиваясь, как диковинные плоды, четыре куска торта.
Жаркий день подходил к концу, и все тени удлинились. Теплый пыльный берег согревали последние лучи заходящего солнца. Ворота Маршанка были распахнуты настежь. В освещенном факелами и угольными жаровнями дворе стояли вперемешку пираты и разбойники из шайки Бадранга. Для двух вожаков и их помощников был накрыт под открытым небом ужин. Все ожидали обещанного представления, а Бадранг и Клогг пытались изобразить на своих мордах беззаботность.
— Гляньте-ка, а вон и мой кореш Килорк со своей братвой чапает! — крикнул Клогг.
Бадранг окинул приближающуюся труппу хищным взглядом:
— Хм-м, так это и есть та потеха, которую мы столько ждали?
Оскорбленный таким пренебрежением Клогг злобно прищурился:
— Я тебя предупреждал. Не вяжись к этим ребятам, Бадранг, а о том, чтоб их в рабство забрать, и вовсе из головы выкинь. Кто напакостит моим корешам-волшебникам, пусть пеняет на себя!
Несмотря на закрывавшую его мордочку огромную маску лягушки, Бром весь похолодел. При виде Бадранга все его мысли смешались. Дубрябина слегка подтолкнула его в спину:
— Давай, лягушонок, не стой без дела!
Вспомнив, что под маской его невозможно узнать, Бром приободрился. Он громко квакнул и, подпрыгивая по-лягушачьи, направился в середину двора, где труппа «Шиповник» устанавливала декорации. На Феллдо была уморительная маска лисы, которая вращала глазами и высовывала язык всякий раз, когда он двигал головой. Феллдо вглядывался из-под маски в ненавистные морды: Бадранг, Гуррад, Хиск. Однако его отца Баркджона нигде не было видно.
Баллау, одетый в костюм кролика-волшебника Килорка, смело прошелся колесом до самого стола, за которым сидели вожаки, вскочил на этот стол и пощекотал бороду Клогга:
— Клогго, старый ты мой краб, морской ты мой волчище, добрейший тебе вечерок!
Трамун не смог сдержать смеха: выходки нового друга его очень позабавили. Между тем Баллау извлек из бороды Клогга две ложки и начал ритмично пощелкивать ими об его огромное брюхо:
Это папа Клогго, что ли?
В башмаках он и камзоле!
Старый кореш, волк морской -
Усатый, носатый, зверски волосатый
Капитан Трамун Клогг -
Вот он какой!
Бадранг повернулся к Баллау:
— Так, значит, ты и есть тот самый кролик-волшебник. Что ж, покажи, на что ты способен.
Схватив кубок Бадранга, Баллау опорожнил его одним глотком. Прежде чем тиран мог что-либо сказать, заяц снова наполнил кубок из ближайшей бутыли и выплеснул его прямо в морду Бадрангу. Тот изумленно ахнул и схватился за морду, но в кубке оказалось не вино, а сухие листья. От смеха Клогг свалился со стула:
— Видишь, я ж тебе говорил, старый мой кореш Килорк — кролик-волшебник! Отколи-ка нам еще какое-нибудь чудо!
Отвесив изысканный поклон, Баллау спрыгнул со стола:
— Властитель Бадранг, чего изволишь — спектакль или еще какое чудо?
Бадранг налил себе еще, предварительно убедившись, что это сливовый ликер, а не сухие листья.
— Присоединяюсь к старине Клоггу. Покажи-ка нам еще какое-нибудь чудо.
Баллау театрально взмахнул лапой:
— Принесите кинжал, несущий смерть!
Вперед торжественно вышли Гоучи и Кастерн, неся красную шелковую подушку. На ней лежал длинный кинжал, зловеще сверкавший в свете факелов. Дубрябина за кулисами продекламировала:
Из подгорной бездны тьмущей,
Где столетья пролежал,
К нам явился смерть несущий
Этот блещущий кинжал!
Затем Дубрябина вышла вперед, волоча за собой Селандину. Белочка взывала к милосердию, приложив лапку ко лбу:
Не надо! Не надо! Не надо!
Бедняжку не надо карать!
Пощады! Пощады! Пощады!
Я так не хочу умирать!
Баллау взял кинжал. Вынув из уха какой-то изумленной крысы яблоко, он рассек его сверкающим клинком на четыре части и со зловещей улыбкой обратился к окружавшим его злодеям:
Жить этой несчастной иль вмиг умереть?
Кто хочет немедля на смерть посмотреть?
Все притихли. Заплаканная Селандина была так хороша, что ни у одного разбойника не повернулся язык осудить ее на смерть. Ни у одного — кроме Бадранга:
— Проткни ее, кролик, и дело с концом!
Селандина взвизгнула и попыталась было убежать, но Дубрябина схватила ее и подтащила к Баллау. Заяц высоко поднял кинжал:
Бадранг! Ты приказал убить ее!
Я выполню желание твое!
Он ударил кинжалом Селандину. Та громко вскрикнула. Казалось, что клинок кинжала и впрямь пронзил грудь белочки, но на самом деле он незаметно ушел в рукоять. Баллау выпустил кинжал, Селандина схватилась за него обеими лапками. Делая вид, что пытается вырвать кинжал, она на самом деле прижимала его к себе. На морде Баллау застыла маска ужаса; закрыв глаза дрожащими лапами, он повернулся к публике:
О как теперь смеяться мне? О нет!
Несчастную убил во цвете лет!
Селандина между тем сделала по сцене несколько шагов, шатаясь и жалобно стеная:
Не видеть боле мне весны и лета,
Не видеть злата солнечного света,
Летящих птиц и пчелок на цветах -
Все кончено. Я умираю — ах!
Когда она оказалась рядом с Баклером, который бил в маленький барабан, тот, не разжимая губ, шепнул:
— Ну-ну, милая, будет тебе, не переигрывай. Умирай, это самое… живее.
Издав душераздирающий всхлип, Селандина грациозно упала на лапы Дубрябины и, по-прежнему сжимая лапками рукоять кинжала, умерла.
Когда Дубрябина обнесла вокруг сцены безжизненно обвисшее на ее лапах тело белочки, в толпе пиратов раздалось бормотание:
— Вот срам-то, такая белочка красивая была.
— Не говори, кореш. Кролик этот, может, и волшебник, да уж больно бессердечный!
Клогг сделал огромный глоток эля.
— Слушай, Килорк, ну на кой ты ее замочил? Все представление испортил. Что мы теперь весь вечер делать будем?
Баллау развернул свой плащ волшебника:
