Книга Мартин Воитель - Брайан Джейкс

Вскоре наступила тишина: рты были заняты серьезным делом — едой. Когда едоки насытились, старая кротиха снова заговорила:

— Друзья, которых вы, это… ищете, здесь не проходили.

Вздохнув, Роза налила себе мятного чая.

— Надеюсь, они живы и здоровы, Полликин.

Кротиха закрыла глаза и кивнула головой:

— Да уж, милая, сейчас они, значится… очень даже живы и здоровы, уж вы не беспокойтесь.

— Откуда ты знаешь?

— Да я много чего знаю, а откуда — почем мне знать? Всякое в мою голову старую влетает и вылетает, как пчелки эти самые из улья.

Мартин, забыв о еде, во все глаза разглядывал мудрую кротиху:

— Я как тебя увидел, сразу понял, что ты — необыкновенная.

Полликин пожала плечами:

— Ничего не могу с этим поделать, мышонок. Ты, значится… воин, как отец твой. Ножичек, что сейчас при тебе, — это не его меч. Тебе, значится… большой путь пройти надо, прежде чем этот меч к тебе вернется. Да только воин — он и без меча воин. Много я на своем веку воинов повидала — и сильных, и храбрых, а такого, как ты, Мартин, видеть не приходилось.

Тут старая кротиха задумалась и умолкла. Закончив ужин, путники легли и вскоре заснули. Пробиваясь через листья, из которых были сплетены стены домика, лучи падали на четырех спящих друзей. Неслышно подойдя, Полликин нежно погладила их, покачала головой и вытерла глаза передником:

— Бедные вы мои, сколько у вас впереди счастья, а уж горя… ежели бы вы только знали. Хорошо, что мне уж недолго жить осталось и судьбы других в старой моей голове держать.

Мартина разбудило пение птиц; открыв глаза, он увидел золотые лучи восходящего солнца, которые, пробиваясь сквозь сплетенные из листьев стены домика старой кротихи, становились зелеными. Бесшумно поднявшись, Мартин слез по стволу дуба на землю. Неподалеку из скалы бил родник, вода с журчанием стекала в небольшую ямку. Мышонок с удовольствием вымыл мордочку и лапы. Мимо него торопливо прошла Полликин с корзинкой:

— Доброе утречко, Мартин. Глянь-ка, грибочки да орехи, значится… ранние, а вот зелень — салат да яблочки дикие.

Из дома вышел явно успевший снова проголодаться Паллум, заглянул в корзинку и кивнул:

— М-м-м, вкуснотища-то какая! — Еж протянул лапу к маленькому грибку, но старая кротиха строго шлепнула по ней:

— Не лапай, безобразник! Подожди, пока я завтрак приготовлю.

Грумм с Розой наскоро ополоснулись в роднике и, отряхнувшись, поспешили наверх, в домик на дереве, завтракать.

Наевшись, Грумм сказал с сожалением:

— Ты уж прости, хозяюшка, жутко, это самое…жаль, да только нам пора уже в путь.

Сев рядом со старой кротихой, Роза погладила ее по спине:

— Мне, Полликин, хотелось бы остаться у тебя навсегда, но мы должны найти моего брата Брома и нашего друга Феллдо — если, конечно, они еще живы.

Полликин вздохнула:

— Я ж вам вчера вечером толковала — живы они оба, живы, это самое… и здоровы. Не спрашивайте, откуда я знаю, я вам не скажу, да только поверьте на слово — точно знаю. Отправляйтесь прямиком в Полуденную долину, а от крепости той злодейской держитесь подальше. Если вы туда вернетесь, с вами несчастье приключится.

Мартин подался вперед:

— Какое несчастье, Полликин?

Кротиха закрыла глаза и закачалась взад-вперед:

— Да нет, Мартин, этого я вам не скажу, а то навру еще чего-нибудь, а память моя старая нынче со мной всякие шутки играет.

Друзья не стали больше говорить на эту тему, но у Розы остался еще один вопрос:

— Ты нам посоветовала отправляться в Полуденную долину. По-моему, это правильно, но дело в том, что я понятия не имею, как туда добраться.

Кротиха стала медленно шарить по своим шкафам и ларям:

— Я, милая, писать-то да рисовать не велика мастерица. Вот, возьми-ка да запиши, что я скажу, а я пока вам, значится… в дорогу чего поесть соберу.

Роза взяла предложенную рогожку и древесный уголек. Она тщательно записала все, что говорила ей Полликин, иногда переспрашивая ее по два-три раза. Старая кротиха набивала провизией котомки и одновременно диктовала Розе свои наставления, но без особой радости: очень уж ей хотелось, чтобы гости задержались подольше.

Лучи полуденного солнца косо падали сквозь листья, когда Полликин незаметно ушла за новыми припасами для своих опустевших ларей. Трое друзей углубились в изучение записей Розы. Грумм смущенно улыбнулся:

— Знаешь, Роза, я в грамоте, это… не шибко силен. Может, вслух прочтешь?

Роза медленно прочла:

Иди за тенью до конца,

Три на вершине мертвеца.

Из двух дорог одна опасна,

Хотя и выглядит прекрасно.

В ночи и днем опаслив будь:

Трехглазый преграждает путь,

А после путь дальнейший ваш

Поведает Болотный Страж.

Мартин задумчиво поскреб подбородок:

— Жаль, что Полликин не сказала яснее.

Роза пожала плечами:

— Она просто не хочет, чтобы мы уходили: бедной кротихе тут так одиноко. Однако она знала, что мы должны дойти до Полуденной долины, и постаралась изложить все в рифму. Давайте-ка будем читать понемногу, а в пути все яснее станет. Но что значит — идти за тенью?

Паллум вскинул котомку на плечо.

— Думаю, это значит — солнце должно светить нам в спину, а мы должны идти за своей тенью. Ладно, пошли. А ну-ка…— Он взглянул на солнце и прикинул его путь по небу. — Значит, идем вон туда, прямо в чащу.

Грумм с неохотой поднял котомку:

— А где ж, это самое… Полликин?

Роза показала на росший вокруг густой кустарник:

— Где-нибудь спряталась потихоньку и дуется на нас, да и неудивительно. Мне и самой невесело отсюда уходить, но нам нужно идти. Спою-ка я ей на прощание. Не сомневаюсь, она меня услышит.

И друзья двинулись в путь. Мартин смотрел на дорогу перед собой, вслушиваясь в прекрасный голос Розы:

Теперь прощай, до скорого свиданья.

Я ухожу, ведомая судьбой.

Не надо слез, до скорого свиданья -

Еще, быть может, встретимся с тобой,

Ибо знать нам не дано,

Что нам в жизни суждено, -

Каждый следует назначенным путем.

Мы тебя благодарим -

И спасибо говорим:

Добротой твоей ведомые пойдем.

Путники уже углубились в зеленую чащу, когда Грумм всхлипнул и утер катившиеся из глаз слезы: