Книга Черный крест. 13 страшных медицинских историй - Андрей Шляхов

– Так уж и быть, я сам отнесу коньяк в администрацию и передам тебе прямо там, – сжалился Марк Самуилович. – Мне же тоже идти поздравлять. Короче – позвоню, как пойду.

– Сколько я тебе должна? – спросила Ольга.

– Я еще не решил, чем с тебя взять, – ответил заведующий урологией. – Хотя, признаюсь, больше всего хочется натурой.

– Ловлю на слове... – рассмеялась Ольга и ушла в приемное.

Пока шла, думала – а вдруг привезли что-то путное? – хотя по идее все путное, пригодное в доноры, должны были везти прямиком в реанимацию, минуя приемное. Напрасно раскатала губы – в приемном ее ждала семидесятилетняя гипертоничка с кризом.

– Вы что, белены объелись, дергать меня попусту?! Или, по-вашему, гиперкриз является показанием для госпитализации в реанимацию?! – наорала Ольга на молоденькую докторшу, имя которой ее совершенно не интересовало. Да потом врачи в приемном менялись так часто, что запоминать как их зовут, было бессмысленно. Один только Кочергин никуда не уходил, возможно потому, что ему просто некуда было идти.

– Она отключалась... – лепетала дура.

– Мозги ваши отключались! – осадила ее Ольга.

Надо же – оправдываться вздумала! Да твое цыплячье дело – слушать и помалкивать, когда старшие говорят.

Старуха, из-за которой разгорелся скандал, тихо сидела на кушетке и с огромным интересом наблюдала происходящее. Будет о чем рассказать и в отделении, и дома.

На шум прибежал заведующий приемным отделением Константин Александрович. Послушал с минуту и ушел, хорошо зная по собственному опыту, что лишние зрители и участники только раззадоривают Морозову.

Закончив разъяснительную работу, Ольга вернулась к себе в отделение, где в обычной рутинной суете просидела до часу. Затем созвонилась с Гольдманом и побежала в административный корпус. Цветами заморачиваться не стала – решила, что хватит с главного и хорошей бутылки. Отстояла небольшую очередь из поздравляющих, произнесла заранее заготовленный спич, чмокнула главного в щеку и вернулась к себе.

Только успела пообедать, если два яблока и баночку йогурта можно назвать обедом, как за дверью прогрохотала каталка и почти сразу же в кабинет ворвалась медсестра Кузнецова.

– Вас срочно просят в зал! – выдохнула она и тут же умчалась обратно.

Причину та не сообщила, но и так было ясно – кого-то привезли.

Действительно – привезли. И не кого-то, а, кажется, кого надо.

– Неизвестный без документов, наезд, закрытая чээмтэ[14], – доложил Башилов. – Взят на углу Печкальского и Бабасова.

– Состояние крайне тяжелое, – добавил врач «скорой».

– Перекладываем! – в четыре руки, осторожно, так, чтобы не выскочила трубка «системы» (в просторечии – капельницы), соединенная с подключичным катетером, раздетого до трусов мужчину переложили на кровать.

– Вещи будете сверять? – спросил молодой фельдшер, протягивая Башилову пластиковый пакет с вещами.

– Вы что-то брали? – спросил Башилов, подключая пациента к монитору. – Таня, бегом невропатолога мне сюда!

– Нет, конечно. – Фельдшер слегка оскорбился.

– Ну и ладно, – ответил Башилов, подсоединяя к эндотрахеальной трубке, торчавшей изо рта пациента, гофрированную трубку аппарата для искусственной вентиляции легких. – Сейчас автограф дам, минуточку...

– Николай Захарович, я распишусь, – сказала Ольга, проверила, правильно ли заполнен сопроводительный лист, и расписалась в карте вызова. – Милиции не было, я так понимаю?

– На месте – нет, – ответил врач. – Мы его по пути на подстанцию подобрали, сначала думали – пьяный, а когда осмотрели...

– Там еще осколки были на асфальте, явно от битой фары, – добавил фельдшер.

– Люда, звони в милицию, – распорядилась Ольга и сказала бригаде: – Спасибо, можете ехать.

– За что спасибо? – улыбнулся врач, берясь за каталку.

– За работу. Раздели, осмотрели, катетер поставили, трубку. Другие бы зашвырнули в машину – что возиться, больница в двух шагах, и привезли бы, ничего не сделав.

– Не скромничай, Юр! – вставил Башилов. – Хвалят – гордись.

«Дыхательный» аппарат он настроил на «добровольнопринудительный режим» – пока пациент дышит сам – аппарат бездействует, как только пациент перестает регулярно вдыхать и выдыхать – аппарат начинает дышать за него.

Час ушел на обычную и привычную возню с тяжелыми больными: поддержание жизненно важных функций, попытки стабилизировать состояние и параллельно – обследование. Еще не зная группы крови пациента, Ольга попросила лабораторию бросить все и провести срочные анализы на ВИЧ-инфекцию, сифилис и гепатиты.

– А гепатиты обязательно? – поинтересовалась доктор из лаборатории.

– Если у вас нет «полосок», я сделаю сама. – У Ольги был некоторый запас экспресс-тестовых полосок.

– Да мы сделаем, просто их информативность такова...

– Я в курсе, но тем не менее...

Экспресс-тесты могли пропустить тот или иной гепатит, но если уж определяли его, то наверняка.

Неожиданно быстро приехала милиция – два мужика в штатском. Ольга не помнила их должностей и званий, но знала, что одного зовут Саней, а другого – Виктором. Саня когда-то даже пытался с ней заигрывать, но быстро оставил это занятие, убедившись в его абсолютной бесперспективности.

Потоптавшись вокруг пациента, Саня поинтересовался:

– А когда его можно будет допросить?

– Скоро, – «обнадежил» Башилов, регулируя колесиком скорость капельницы и тут же добавил, чтобы не вводить представителей власти в заблуждение: – Только допрашивать его будет апостол Петр...

– Что – так хреново? – не поверил Саня.

– А что – не видно? – съехидничал Башилов.

Ольга расписалась там, где попросил Виктор, а Башилов тем временем сделал отметку о милицейском осмотре в истории болезни.

– Если он вдруг надумает поговорить с нами... – обернулся с порога Саня.

– Сразу же позвоним, – заверила Ольга. – Не первый день замужем.

Замужем, кстати говоря, она никогда не была. Сначала как-то не нравились кандидаты, а потом Ольга поняла, что одной жить скучнее, но проще. Да и что такое есть скука, как не оборотная сторона спокойствия? Хотя если бы сейчас какой-нибудь... нет, не какой-нибудь, а такой, какой надо, настоящий, одним словом, мужчина, позвал бы ее идти рука об руку и все такое прочее, то Ольга бы не отказалась. Кто ж от своего счастья отказывается? Только полные идиоты и идиотки.

Пришел недовольный невропатолог.

– Пообедать не дали, – пожаловался он.

– Так это ж только на благо, Дмитрий Григорьевич, – пошутил Башилов, хлопая невропатолога по солидному пузу. – Глядишь, так и зеркальная болезнь пройдет...