Книга Три полуграции, или Немного о любви в конце тысячелетия - Екатерина Вильмонт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что ты задаешь идиотские вопросы? Скажи, он на тебяимеет виды?
– Да нет.
– А ты на него?
– Боже упаси!
– Тогда зачем?
– Мне его жалко. И потом, вдруг ему кто-то из девчонокпонравится… – Тата не стала говорить, что Олег Степанович уже в восторгеот Алисы.
– А почему жена его бросила, этого мерзавца?
– Потому что она сама мерзавка! И к тому же молодая,всего двадцать четыре года!
– Ого! А ему сколько?
– Сорок два.
– Поц! Кто же женится на таких молоденьких? Боюсь,Татка, что после такой девахи вы ему покажетесь старыми кошелками. А он гой?
– Гой. Олег Степанович Дюжиков.
– Надеюсь, не антисемит?
– Нет, насколько я знаю.
– Что ты можешь знать! Вот я, например, всегда чуяла,что этот Сонькин мерзавец в душе антисемит. Ярослав Мудный!
– Тетя Берта! – расхохоталась Тата.
– Что – тетя Берта? Скажешь, я неправа была? Ты же вкурсе, что они с Сонькой расстались?
– Конечно.
– Слушай, Тата, Соньку надо срочно выдать замуж! Хотя яэто твержу уже больше двадцати лет, но ничего не получается… А ты мне вот чтоскажи… – Берта Яковлевна умолкла, словно не решаясь задать вопрос.
Это было так на нее непохоже, что Тата замерла.
– Что, тетя Берта? – заинтригованно проговорилаона.
– Ты мне скажи, я как, уже окончательно утратилатоварный вид?
От неожиданности Тата вытаращила глаза.
– Только отвечай как на духу!
– Да что вы, тетя Берта! Вы еще красавица! –совершенно искренне воскликнула Тата. – Конечно, за молодку вам не сойти,но для своих лет вы выглядите просто потрясающе!
Берта Яковлевна довольно улыбалась.
– Тетя Берта, у вас завелся мерзавец? – шепотомполюбопытствовала Тата.
– Еще не завелся, – тоже шепотом отозвалась БертаЯковлевна, – но, кажется, может завестись.
– А сколько ему лет?
– На два года старше меня. Ерунда для мужчины, правда?
– Конечно! Вы чудо, тетя Берта!
– Только прошу, Соньке ни звука! И Алиске тоже! Онибудут смеяться!
– Обещаю. Тетя Берточка, а он кто? Ваш пациент?
– Нет. А вообще, много будешь знать, скоро состаришься!И молчи в тряпочку, а то раззвонишь, а он окажется мерзавцем!
– Но пока он не мерзавец?
– Нет, пока он просто старый поц!
– Алиска, почему у тебя такой таинственный вид? –спросила Соня, аккуратно вырезая невероятно острым ножом мясо зеркального карпаиз-под кожи. Работа, требующая умения и сосредоточенности.
– Таинственный? Тебе показалось.
– А с кем это ты в Большом театре была? Или станешьотрицать? – подковырнула Соня.
– Откуда дровишки? – поразилась Алиса. – Яникому не рассказывала!
– Нет ничего тайного, что не стало бы явным.
– Меня там кто-то засек?
– Точно! Тебя видела Нора. Мужик, говорит, простоклассный! Кто такой?
– Ох, Сонька! Я такая законченная идиотка…
И Алиса поведала подруге историю своего знакомства сКурбатовым.
– Ничего себе! А что с Иришкой?
– А что с Иришкой? Нормальный роман, надо полагать.
– Алиска!
– Я же не могу вмешиваться.
– Но ведь вмешалась!
– Ну я думала, это старый развратник…
– А если молодой развратник, это лучше?
– Лучше! – уверенно ответила Алиса. – Ипотом, почему развратник? И что я могу сказать? Главное – Иришке? Бесполезно,она меня и слушать не станет.
– Но Татке надо бы сказать.
– Не уверена.
– Ну хочешь, я сама с ней поговорю?
– Мне, кажется, не стоит. Представляешь, как будетглупо, если Татка в курсе? Выйдет, что мы доносчицы – собачьи извозчицы. Аесли, не дай бог, случится что-то, думаю, Иришка сама сообразит, что может кнам обратиться.
– Ты имеешь в виду, если она залетит?
– Ну да.
– Это вряд ли, они сейчас, по-моему, уже все знают.
– Не сомневаюсь. И даже подозреваю, что она нам всемтроим может преподать урок сексуальной жизни.
– Черт ее знает… Вообще-то это хорошо. А то жутковспомнить, какие мы были темные и глупые.
– Да уж…
– Помнишь, как классе в седьмом Большую советскуюэнциклопедию изучали? Татка с вытаращенными глазами прибежала: «Девчонки, чтотакое онанизм?»
– Ага, только мы почему-то искали не «онанизм», а«анонизм»… Вот дуры были!
– А нынешние, считаешь, умнее?
– Да, конечно. Они чуть ли не с первого класса уже всезнают.
Но тут интересный разговор был прерван Бертой Яковлевной:
– Ну что тут у вас?
– Мамочка, все в порядке! – заверила ееСоня. – Смотри сама…
– Ой, вэйз мир, Сонька, почему такие тонкие куски? Изних же весь фарш вывалится!
– Мама, ничего не вывалится, и куски нормальные, каквсегда!
– Между прочим, советую вам, коровы, завтра быть вформе!
– А что такое?
– Татка приведет мерзавца!
– Какого мерзавца?
– Со своей работы! Главного редактора, кажется!Покрутите перед ним хвостом. Особенно ты, Алиска!
– Почему особенно я? – рассмеялась Алиса.
– Потому что он будет есть наши с Сонькой шедевры, надож тебе тоже иметь шанс!
– Мама, прекрати!
– Тетя Берта, знаю я этого главного! Обычный тюфяк!
– Дуры, вы ведь уже залежалый товар! Вам перебендиватьне приходится!
И с этими словами она удалилась.
– Сонька, а твоя мама, как всегда, права. Мы ужезалежалый товар.
– И ты грустишь по этому поводу?
– Я? Боже упаси! Я всех мужиков видала в гробу!
– В белых тапочках?
– А как же!
…С утра Восьмого марта Тата занималась уборкой. Иришки небыло дома. После встречи с отцом она была какой-то притихшей и задумчивой. АТата сочла ниже своего достоинства расспрашивать дочь. Рано или поздно она самавсе расскажет, если посчитает нужным. А если нет, то ее и пытать бесполезно. Даи вообще, пусть Илья живет как хочет… А я не пропаду!
