Книга Судьбы передвижников - Елизавета Э. Газарова

пейзажистами, прививая им передовые европейские воззрения на искусство. Интересно, что патриотично настроенному, правда чрезвычайно занятому художнику ещё ни разу к этому времени не приходилось бывать в Первопрестольной. В Москву его позвало желание встретиться с братом Николаем после более чем шестилетней разлуки. Была ещё одна весомая причина: Географический департамент Морского министерства поручил Алексею Петровичу принять участие в работе над атласом берегов Каспийского моря. Добрая, бесхитростная старая столица растрогала Боголюбова. Однако надо было выезжать на место картографических изучений, и в мае 1861 года братья Боголюбовы вместе с жёнами предприняли путешествие по Волге. Во время плавания из-под резвой кисти и неутомимого карандаша художника рождались бесчисленные этюды, зарисовки волжских городов, иллюстрации к будущей книге «Волга от Твери до Астрахани». Николай Петрович взялся за составление текстовой части путеводителя. «…путешествие было интересное, – вспоминает Алексей Петрович, – …для меня, который и моряком и художником столько прожил за границей, не имея понятия о своём отечестве». Волжское путешествие открыло глаза художника на великолепие родных просторов, он восхищённо восклицает: «…проехав Жигулёвские горы, я подумал – ну что такое Рейн, Дунай со своими Железными Воротами и, наконец, Саксонская Швейцария! Какая это мелочь и сколько этакого добра стоит на Волге, и никто не кричит о нём. Настанет время, и нас узнают!»

Алексей Боголюбов. 1890-е (?) гг.

Торжественное открытие Радищевского музея в Саратове 29 июня 1885 года

Спустя год Алексей Боголюбов принял участие в плавании шхуны «Компас» с аналогичным заданием – подготовить виды для атласа. Возвратившегося в Петербург художника удостоили чести находиться в свите наследника цесаревича Николая Александровича во время его путешествия по России. Боголюбов вторично совершил плавание по Волге, тогда же он побывал в Крыму и на Дону. Стоит ли говорить, как живо воспринял художник всё увиденное в этих поездках? Во всяком случае, над оформлением путевого альбома наследника Алексей Петрович трудился азартно, увлечённо. К марту 1864 года им было исполнено 250 видов в виде рисунков и 25 этюдов, писанных маслом. В своих поздних воспоминаниях художник сожалел, что эта огромная работа осталась неизвестной широкой публике, что даёт основание некоторым пребывающим в неведении соотечественникам пенять, что, дескать, он, Боголюбов, не слишком усердно запечатлевал виды родного отечества.

Весна 1865 года отмечена в биографии Алексея Петровича трагическим событием. Хрупкий организм жены художника, уже подтачиваемый болезнью лёгких, не вынес испытания вторыми родами. Ранее, почти сразу после появления на свет, умер первенец супругов. Молодая мать угасла спустя полгода после рождения сына Николая. Этот удар почти совпал по времени с кончиной в Ницце на двадцать втором году жизни наследника цесаревича, к которому Боголюбов успел проникнуться искренней симпатией и уважением. Степень потрясения художника была столь велика, а горе так безмерно, что он, по его собственному признанию, «плакал, как дурак, и окончательно расстроил свои нервы». Поручив маленького сынишку семье брата, скорбящий Алексей Петрович удалился за границу. Подорванное бедами здоровье и в особенности зрение принуждали искать встречи с европейскими докторами. Покой и созерцание умиротворяющих видов природы, прописанные местными эскулапами, постепенно вернули Боголюбову физическую возможность продолжать работать. Он устремился в Дюссельдорф, чтобы приступить к исполнению государева заказа, который был полностью завершён только в 1876 году.

Маленький Николай Алексеевич Боголюбов прожил меньше года. Он умер в Москве, здесь же был погребён, но последним его приютом стала могила матери в Петербурге. Боль потерь не унималась и всю последующую жизнь терзала сердце художника. Много лет спустя после скорбных событий Алексей Петрович признавался: «Я знал счастье, но было оно так скоротечно, что лучше бы и не знать его. Но что делать! Надо идти далее указанным путём, работать, потому что это единственное утешение, и стараться делать добро, потому что это долг наш». И Боголюбов работал и делал добро, без преувеличения – каждый день, каждый час своей жизни.

Алексея Петровича, прибывшего в Петербург, чтобы продемонстрировать императору написанные им картины, привлекли к наставничеству в занятиях живописью наследника и его невесты. Как-то, во время очередного урока, художник пошатнулся и сильно побледнел. Холодные примочки не принесли облегчения, а вердикт врачей был неутешителен – «мозговой удар». Последовало очередное лечение в Европе, после которого художник «уже мог говорить без уродливых ужимок и самочувствие правой стороны почти вернулось». Он снова много путешествует и по России, и в Европе. В 1869 году состоялось его третье плавание по Волге.

В начале 1870-х годов Боголюбов активно участвует в делах Академии художеств, в столичной художественной жизни вообще. По его предложению в академии организуется пейзажный класс, преподавание в котором поручается Михаилу Константиновичу Клодту. Зарождение и становление Товарищества передвижных художественных выставок, разумеется, тоже происходило не без внимания со стороны Алексея Петровича. Чтобы стать членом Товарищества он, профессор академии, даже согласился на общих основаниях подвергнуть свои произведения баллотировке. Ещё большему сближению с передвижниками поспособствовал выход Алексея Петровича в 1873 году из состава Совета Академии художеств. Боголюбов участвует во всех выставках Товарищества, начиная с первой 1871 года, при этом остросоциальные идейные позиции передвижников его совсем не занимали. Авторитет художника при дворе позволил ему стать одним из самых деятельных и влиятельных членов правления Товарищества. Связи Боголюбова в высших кругах могли помочь получить участок в лучшем районе столицы с целью возведения здания для ТПХВ. Но заманчивое намерение так и осталось нереализованным – далеко не все передвижники могли внести свой финансовый вклад в будущее строительство.

Состояние здоровья побуждало Алексея Петровича ежегодно наведываться в Европу. Врачи настаивали – оставаться в России художнику можно только летом. Живописец Бронников – соученик и добрый приятель Боголюбова – писал из Рима в 1872 году: «Вот уже несколько дней, как здесь пребывает А. П. Боголюбов, он очень переменился наружно. Но содержание в нём то же, прежнее. Он так же деятелен, так же добр. <…> Он очень интересные вещи показывает мне по части техники, на которой он, кажется, собаку съел. Талант у него действительно большой. <…> он так же добросовестно и полезно относится и к другим художникам, находящимся здесь в Риме». И ещё: «…он (А. П. Боголюбов. – Е. Г.) постоянно всякий день работает у меня в студии и очень усердно, так усердно, что мне приходится его останавливать для его же собственной пользы».

Алексей Петрович, часто и подолгу бывавший за границей, движимый искренним внутренним побуждением, всегда оказывал посильную помощь художникам-соотечественникам. Это стремление составляло неотъемлемую часть его щедрой натуры. И если бы великая княгиня Мария Николаевна, сменившая своего почившего супруга герцога Лейхтенбергского на посту президента Академии художеств, не назначила Боголюбова в 1873 году «попечителем русских пенсионеров», он всё равно стал бы центром притяжения для молодых выпускников Санкт-Петербургской академии художеств – столь велика