Книга Король гоблинов - Кара Барбьери

– Не обращай внимания на ожоги, Яннеке, – тут же сказал личный чудодейственный целитель, видимо, заметив мое разочарование. – Зато ты наконец расслабилась, а то в последнее время казалась слишком напряженной. Оно того стоило. Обещаю прекратить массаж, когда раны можно будет отнести хотя бы к первой степени поражения.

Я бросила на готового пожертвовать собой возлюбленного испепеляющий взгляд и строго заявила:

– Не буду лгать – мне очень понравилось. Но никогда не наноси себе увечий ради меня.

– Тебе приходится больнее, чем мне, – пожал плечами Сорен, демонстрируя ладони, которые уже приняли нормальный оттенок, вернее, нормальный для него.

Нашу спальню заливал серебристый свет луны, и мы оба дружно вздохнули, пожелав, чтобы этот момент длился вечно. Несмотря на спокойный и даже самоуверенный внешний вид, я чувствовала, как быстро колотится в груди Сорена сердце. Да и мои расслабленные мышцы уже вновь напрягались при мысли о грядущих неприятностях.

Чем ближе становилась полночь, когда мы отправимся через портал в царство Хель, чем ближе становился момент встречи с Хель и Лидианом, тем туже завязывался узел в желудке, тем сильнее звенели натянутые нервы.

* * *

Когда мы вышли во двор, луна уже высоко стояла в небе. Я сжала ладонь Сорена, стараясь не слишком давить на обожженные участки, но отчаянно нуждаясь в ободрительном прикосновении. Не думаю, что сумею справиться с предстоящим испытанием без поддержки любимого. Удивительно, как кости еще не превратились в студень от охватившего меня страха. Пока в дело не вступила рациональная часть мозга, принадлежавшая оленю, человеческие эмоции зашкаливали и грозили переполнить меня.

Помимо нас с Сореном во дворе уже находилась Диаваль. Она с закрытыми глазами сидела на каменных плитах в центре круга символов, выведенных мелом. Я узнала некоторые из рун: хагалаз, райдо, йера. Но остальные значки оставались загадкой. Наставница бормотала что-то себе под нос, однако тут же замолчала, когда Сорен подошел ближе, и предупреждающим жестом подняла ладонь, заставив его сделать шаг назад.

– Держитесь подальше от круга, – произнесла Диаваль, по-прежнему не открывая глаз. – Если нарушите его, то придется ждать еще месяц.

После этого она снова принялась нараспев бормотать заклинания, периодически отпивая из маленькой фляжки, которая лежала рядом. Неизвестная жидкость окрашивала губы подруги в ярко-алый цвет, словно содержала в составе кровь. От этого зрелища мне стало не по себе.

Вскоре во двор вышли Сеппо с Розамундом, ведя под уздцы кобылу, за которой гонялись пару дней назад. Рядом с ними шагали Сату и Таня. Женщины, видимо, хотели с нами попрощаться. Под их защитой Пермафросту ничего не будет грозить, даже если остальные советники попытаются воспользоваться отсутствием короля.

– А лошадь зачем? – поинтересовался Сорен.

– Видишь ли, – вздохнул Сеппо. – Моему будущему братику или сестренке она в ближайшее время не понадобится.

– Малышу потребуется вырасти прежде, чем учиться кататься верхом, – усмехнулась Сату. – Уверена, к тому моменту мы найдем другую лошадь.

– Если не погибнем все при Рагнареке, – тихо пробормотал Розамунд.

– Твой комментарий вряд ли кого-то успокоит, – фыркнула Диаваль, слитным движением поднимаясь на ноги и осторожно переступая через круг символов.

Затем она подошла к кобыле, погладила ее гриву и тихо зашептала что-то.

Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, и так крепко сжала руку Сорена, что он поморщился.

– Если не хочешь смотреть – отвернись, – предложил он.

– Я обязана, – решительно покачала я головой.

В конце концов бедное животное жертвовало жизнью ради нас. И меньшее, что я могла сделать, это поддержать хотя бы взглядом.

Диаваль снова шагнула в центр круга, бормоча под нос и не отпуская повода, чтобы кобыла не вырвалась. Та лишь доверчиво смотрела на девушку большими карими глазами. Еще один невинный ягненок, вернее, лошадь, приготовленная на заклание.

Подруга сделала большой глоток темно-красной жидкости из фляги и вздрогнула всем телом.

– Что она вообще пьет? – помимо воли поинтересовалась я, наблюдая, как алая струйка сбежала из уголка губ и потекла по подбородку.

Внезапное прикосновение чужой руки к плечу заставило меня подпрыгнуть и оглянуться. К нам неслышно подошла Таня и поманила за собой. Я нерешительно посмотрела на Сорена, но последовала за его тетей.

– Это яд, – тихо сообщила целительница, когда мы удалились от основной группы, – той змеи, которая мучает связанного Локи.

– Диаваль действительно пьет отраву? – с ужасом уточнила я. – Разве это не убьет ее?

– Она давно этим занимается, – мягко пояснила Таня. – И приобрела иммунитет ко многим видам яда. А потому не отравится. Хотя и ритуал это делает довольно неприятной процедурой. Однако магия никогда не бывает приятной. Когда гоблин посвящает свою жизнь чародейству, то навсегда меняется. – Она безрадостно улыбнулась. – Я изначально тоже собиралась следовать данному пути, но вовремя поняла, что он не для меня. И это в конце концов оказалось верным решением.

Таня посмотрела на Сорена, который наблюдал за Диаваль с таким вниманием, какого обычно удостаивались лишь враги.

– Береги его, Яннеке, – тихо прошептала целительница. – Мы не слишком близки, да и вряд ли ты считаешь меня особенно доброй. Но уж какой уродилась. Но Сорен – единственное, что мне дорого. А он любит тебя всей душой. Не принимай это как должное.

– Никогда. Обещаю.

– Он хорошо скрывает свои эмоции, – Таня взяла меня за руку и сжала ладонь, – но я заботилась о племяннике с самого раннего детства, а потому вижу, что он страдает. Вся эта ситуация заставляет его сомневаться в собственных силах и подрывает самооценку. Пожалуйста, береги его. Даже от самого себя.

– Обещаю, – повторила я.

– Поклянись, – в глазах собеседницы промелькнуло лихорадочное выражение. – Принеси обет. Пожалуйста.

– Клянусь, – кивнула я, встретив ее взгляд, – именем всех богов, в которых верят люди. Я уберегу Сорена, если то будет в моих силах. А если нарушу слово, да разверзнется земля и поглотит меня, да восстанет из берегов море и утопит меня, да падут на мою голову небеса.

Мы сжали предплечья друг друга, и по телу пробежала холодная волна, которая становилась все горячее и горячее, пока мы с Таней не начали морщиться от боли, но никто не ослаблял хватку. Когда ощущение наконец исчезло, мы расцепили руки и увидели на запястьях руну эйваз. Значит, клятва была принята, и ее магия пронзила нас, привязывая нас к земле так, что почва под ногами заходила ходуном. Мои слова были услышаны.

Остальные ничего не заметили. Когда мы с Таней присоединились к группе, я натянула рукав до кистей, чтобы скрыть новую отметину.

Диаваль уже не бормотала, но громко произносила заклинания на незнакомом языке, а пальцами водила по черному клинку, который маслянисто поблескивал. Я не понимала слов, но чувствовала их смысл. Он проникал, просачивался в меня из оленьей части сознания. Это было благословение.