Книга Сахарная вата - Жаклин Уилсон

– Бутерброды с картошкой будут? Обещаешь? – спросила Сьюзен.

Разумеется, я с радостью обещала, что будут.

Глава 11

Ах, как я ждала субботы, когда ко мне в гости придет Сьюзен! А в пятницу Рианнон все разрушила. Все-все.

Сейчас она почти все время тусовалась с Марго и Джуди. Все они часто смотрели в мою сторону, шептались и хихикали.

– Над чем вы смеетесь? – спросила я.

– Над тобой, – ответила Марго. – Над твоими носками.

Да, с моими белыми школьными носками папа перестарался. Он расстроился, когда оказалось, что мое именинное розовое платье слишком велико мне, да и туфли тоже, и купил носки – маленькие-маленькие, они только Тигру разве что пришлись бы впору. Мне стоило огромного труда вытянуть наружу хотя бы маленькую белую полоску, но при каждом шаге носки снова улезали в туфли, и мне каждые несколько секунд приходилось останавливаться и наклоняться, чтобы подтянуть их вверх. Ходить в старых зимних синих носках мне было бы намного удобнее, но я не хотела расстраивать папу, щадила его чувства.

Гладить папа уже научился, но вот со стиркой оставались проблемы. У нас не было сушки для белья, так что все мои выстиранные вещи сушились прямо на кухне.

– Фу! Как воняет жиром от картошки! – сказала Марго, сделав вид, что обнюхивает меня, и зажала рукой нос.

Джуди тоже зажала нос. Рианнон нос не зажала, но ухмыльнулась и что-то невнятно пробормотала.

Я понимала, что от моей одежды действительно пахнет кухней, но что с этим поделать, не знала. Я пыталась побрызгать свои школьные блузки туалетной водой, оставшейся в маленьком флаконе, который я стащила у мамы, но Марго и Джуди после этого стали еще сильнее зажимать носы, махать перед лицом ладонями и говорить «Фу!».

Я подумала, как бы они вообще себе носы напрочь не открутили.

А еще мне хотелось заплакать, потому что запах туалетной воды сильно напоминал о маме, по которой я так скучала. Я убежала, и на этот раз Рианнон догнала меня.

– Перестань вести себя как ребенок, Флосс, – сказала она. – Они же просто дразнятся.

– Мне надоело, что надо мной смеются, – ответила я. – Терпеть не могу Марго и Джуди.

– Не глупи. Они очень прикольные, просто не принимай их всерьез. Особенно Марго. Она просто супер! Ты знаешь, она проколола себе пупок и вставила гвоздик с бриллиантом! Я хочу попросить маму, чтобы она разрешила мне тоже сделать пирсинг.

– Спорим, она не делала себе пирсинг, – сказала я. – Просто приклеила стекляшку. И никакой это не бриллиант!

– Ну даже если так, что с того? Все равно выглядит классно. И у нее такой плоский живот! Я хочу, чтобы у меня тоже был такой же. Я даже собираюсь сесть на специальную диету, чтобы стать стройной и красивой. Вот увидишь.

– Ты и так стройная, и тебе это известно. А сидеть на диете в нашем возрасте глупо.

– Ты так говоришь, потому что до сих пор тощая. Но погоди, будешь есть одни чипсы и фастфуд в кафе у своего отца, и тебя тоже разнесет, как дирижабль. – Рианнон очертила руками в воздухе круг, чтобы показать, какой я стану.

– Не стану, – ответила я, хотя вынуждена была признать, что папа действительно слегка напоминает дирижабль.

– Мама купила книгу рецептов здоровой пищи. Когда твой отец в субботу приедет забирать тебя, она даст ее ему почитать, – сказала Рианнон.

– Забирать меня? Откуда? – удивленно моргнула я.

– От нас, разумеется, – раздраженно вздохнула Рианнон.

– Но ты не приглашала меня к себе в гости на субботу, – сказала я, чувствуя, как у меня заколотилось сердце.

– Ну, значит, сейчас приглашаю, – ответила Рианнон. – Мама сказала, чтобы ты приходила к нам на ланч и принесла с собой всю свою одежду. Мы постираем ее в машине, а потом прогладим. Да не смущайся ты так, Флосс. Мама все продумала.

– Я… В эту субботу я не могу, – беспомощно пробормотала я.

– Как это не можешь? Все уже решено, – сказала Рианнон.

– Я должна помочь папе в кафе.

– Ты не обязана работать в кафе. Это называется эксплуатацией детского труда, он не имеет права заставлять тебя работать.

– А он и не заставляет. Я сама хочу ему помочь.

– Ну поможешь в другой раз, потому что моя мама даже отменила визит к парикмахерше, чтобы остаться дома и позаботиться о тебе. Я уже сказала, что все решено.

Я не знала, что мне делать. Сказать Рианнон правду я не могла. Она никогда не простит мне, если узнает, что я пригласила в гости Сьюзен.

Следующий урок – это была история – превратился для меня в сущий кошмар. Я совершенно не могла сосредоточиться, и когда миссис Хорсфилд неожиданно вызвала меня, я даже не могла сообразить, о чем она спрашивает. После звонка миссис Хорсфилд позвала меня к своему столу.

– Ты сегодня очень рассеянная, Флосс. Что случилось, дорогая? – спросила она с улыбкой, совершенно не сердясь.

Я опустила голову и принялась ковырять пол носком туфли.

– Скучаешь по маме? – мягко спросила миссис Хорсфилд.

– Ага, – ответила я, потому что действительно очень скучала по ней. Иногда, если папы не было рядом, я шла на кухню, доставала свой авиабилет и смотрела на него. Я не собиралась его использовать, но мне было легче оттого, что он у меня есть.

– А с папой у вас все в порядке? – спросила миссис Хорсфилд.

– О да. Он у меня чудесный, – ответила я.

– Это хорошо. Да и выглядишь ты сегодня намного лучше, – сказала миссис Хорсфилд, оглядывая мои чисто вымытые волосы, свежую блузку, отглаженную юбку, очень маленькие белые носки и надраенные до блеска туфли без единого пятнышка.

Я поковыряла пол носком второй туфли, набираясь смелости спросить миссис Хорсфилд о том, как мне быть с приглашением Рианнон на субботу.

– Ну? – подбодрила меня миссис Хорсфилд.

Я тяжело сглотнула. Нет, я не могла. Вместо этого я спросила ее:

– Миссис Хорсфилд, скажите, от меня пахнет?

– Ой, Флосс! – удивленно посмотрела на меня миссис Хорсфилд. – Ты абсолютно чистая. Выглядишь так, словно только что выскочила из ванны.

– Да, я мылась утром, но все-таки скажите – от меня пахнет?

– Во всяком случае, чем-то плохим – нет.

Я выдохнула с облегчением.

– Тебе кто-то наговорил гадостей? – нахмурилась миссис Хорсфилд.

– Нет, ничего. Они просто дразнятся, – поспешно ответила я.

– Такие дразнилки бывают очень жестокими. Полагаю, ты не скажешь, кто это был?