Книга Мир Софии - Юстейн Гордер

Подобно другим философским разделам у Платона, его философия государства проникнута рационализмом. Решающее значение для создания хорошего государства имеет разумное управление. Телом правит голова, а потому и обществом должны править философы.

Попытаемся возможно проще изобразить соотношение между тремя частями человека и государства:

Платоново идеальное государство напоминает сословное общество древней Индии, где каждому человеку отводилась особая функция, которую он выполнял на благо всех. Еще во времена Платона (и задолго до них) в индийском обществе существовало то же разделение на три части — на правящую касту, или «касту жрецов» (брахманов), касту воинов и касту работников.

Сегодня мы, вероятно, назвали бы платоновское государство тоталитарным. Но интересно, что он считал женщин не менее мужчин достойными управлять государством. В основе его взгляда лежит убеждение, что властители должны управлять полисом с помощью разума. Согласно Платону, у женщин разума столько же, сколько и у мужчин, им необходимо лишь дать хорошее образование и освободить от домашних хлопот и заботы о детях. Платон также хотел отменить семью и частную собственность для правителей и стражей. В любом случае воспитание детей казалось ему слишком важным, чтобы доверять его индивидууму: воспитывать детей должно государство. (Платон первым из философов высказался за создание государственной сети детских садов и школ-интернатов.)

Пережив ряд крупных политических разочарований, Платон пишет диалог «Законы», в котором делает сам себе уступку, изображая в виде альтернативы идеальному правовое государство. Здесь он снова вводит частную собственность и семейные узы, чем ограничивает женскую свободу. И все же он говорит, что государство, которое не дает женщинам воспитания и образования, похоже на человека, упражняющего одну только правую руку.

В общем, можно сказать, что Платон придерживался положительного взгляда на женщин — особенно по сравнению со своими современниками. В диалоге «Пир», например, Сократу подсказывает его философское откровение не кто иной, как женщина по имени Диотима.

Итак, София, это был Платон. Свыше двух тысячелетий люди обсуждали — и критиковали — его поразительную «теорию идей». А затеял это обсуждение собственный ученик Платона по Академии, которого звали Аристотелем, — третий великий афинский философ. Но про него до поры до времени молчок!

Пока София, сидя на пеньке, читала о Платоне, на востоке, над поросшими лесом горами, поднялось солнце. Солнечный диск перевалил через горизонт как раз в ту минуту, когда она прочла о Сократе, который выбрался из пещеры и застыл, щурясь от слепящего света.

София сама будто только что вылезла из подземелья. Во всяком случае, у нее было ощущение, что теперь, прочитав о Платоне, она совсем иначе видит окружающее. Раньше она словно была дальтоником, не различала цветов. Разумеется, она видела контуры, тени, но не имела ясного представления об идеях.

Она не была уверена, что Платон прав в своих рассуждениях о вечных образцах, однако ей очень понравилась мысль о том, что все живое представляет собой несовершенные копии вечных форм в мире идей. Ведь все цветы и деревья, все животные и люди действительно «несовершенны»…

Все окружающее представлялось Софии таким живым и прекрасным, что ей хотелось зажмуриться. Однако ничто из того, что она видит, не останется надолго. А впрочем… через сто лет на этом месте будут те же растения и животные. Хотя каждое отдельное растение или животное будет, так сказать, стерто с лица земли и забыто, нечто будет «помнить», как все выглядит.

София обвела взглядом сотворенный вокруг мир. Внезапно ей попалась на глаза ринувшаяся вверх по сосне белка. Обогнув несколько раз ствол, белка скрылась среди ветвей.

«Я тебя уже видела!» — подумала София. Конечно, она понимала, что видела не ту же самую белку, а ту же «форму». Возможно, Платон прав и София действительно когда-то встречалась с вечной «белкой» в мире идей — давным-давно, прежде чем душа Софии поселилась в ее теле.

Неужели она и вправду жила раньше? Неужели ее душа начала свое существование до того, как обрела тело? Неужели она носит в себе маленький золотой слиток — драгоценность, которая неподвластна времени, душу, которая будет жить и тогда, когда ее тело состарится и умрет?

МАЙОРСТУА

…девочка в зеркале подмигнула обоими глазами…

Было всего четверть восьмого. Значит, домой можно не спешить. Мама наверняка проспит еще часа два, по воскресеньям она любит понежиться в постели.

Может, Софии все-таки нужно было зайти подальше в лес и отыскать Альберто Нокса? Только почему собака угрожающе зарычала?

Встав с пенька, София пошла по тропинке, по которой убежал Гермес. В руке она держала желтый конверт с рассказом о Платоне. Раза два тропинка разветвлялась, и тогда София выбирала более хоженую.

Повсюду пели птицы — в воздухе и на деревьях, в кустах и на траве. Они были заняты утренними хлопотами. В лесу будни ничем не отличаются от выходных. Но кто научил птиц всему, что они делают? Может быть, внутри каждой из них есть крошечный компьютер с программой, которая и определяет, чем им заниматься?

Вскоре тропинка перевалила через небольшой холм и стала круто спускаться между высоченными соснами, росшими здесь настолько тесно друг к другу, что София видела лишь на несколько метров вперед.

Внезапно между стволами что-то блеснуло. Не иначе как озеро. Тропинка сворачивала вбок, и София зашагала к воде напрямик, через лес. Она не знала почему: ноги сами несли ее в том направлении.

Озерцо оказалось маленькое, не больше футбольного поля. Прямо напротив, на той стороне, София увидела выкрашенную в красный цвет избушку, которая стояла на поляне в окружении белоствольных берез. Из трубы вился жиденький дымок.

София подошла к самой воде. По берегам озера было топко и мокро, но вскоре она углядела наполовину вытащенную на сушу лодку. В ней даже были весла.

Девочка осмотрелась. Обойти озеро и добраться до красной избушки посуху все равно нечего было и думать. София решительно направилась к лодке, спустила ее на воду, залезла внутрь и оттолкнулась. Через несколько минут лодка уперлась в противоположный берег. София вылезла на сушу и постаралась вытащить за собой лодку. Правда, на этой стороне берег оказался гораздо круче, чем на той.

Бросив один-единственный взгляд назад, София стала подниматься к домику.

Девочка была ошеломлена собственной смелостью. Как она решилась? Она и сама не знала, ее словно влекла неведомая сила.

У дверей София постучалась и застыла в ожидании. Никто не открывал. Тогда она осторожно взялась за ручку, и дверь плавно поддалась.

— Эй, есть тут кто-нибудь? — спросила София.