Книга Динара - Улугбек Садыбакасов

нежную историю про свою семью. У него были жена и трёхлетний сын. Ребёнка они оставили с его родителями в Кыргызстане. Жена работала официанткой в Кемере, в том самом отеле, где работали мои земляки, Назар и Темир.

Мы с Кутманом сидели в кафетерии.

– Всё время я думаю о ней. Всё время ревную. Что она делает, с кем проводит свободное время, – простодушно говорил Кутман. Он бы и мухи не обидел. У него были острые уши, острый нос, острый кадык.

– Ты ездишь к ней в свободное время? – Спросил я.

– Конечно. Она говорит: не бойся, я люблю тебя, храню тебе верность, я только твоя. Я ведь твоя жена!

– Красивая?

– Да, для меня она самая красивая.

– Ты предупреждаешь её о своём приезде? – Я даже не знаю, говорить ему правду или нет.

– Да, звоню, говорю: жаным1, я еду, – неуверенно отвечает Кутман.

Зря он предупреждал её. Я бы на его месте предпочёл поймать жену на месте. Но это было не в его духе.

За два дня до того разговора я ездил в Кемер проведать своих товарищей-земляков.

– У вас в Кирише работает парнишка, Кутман зовут, – говорил Назар, – лысый такой, вечно в кепке ходит.

– Да, он мой друг. Кстати, его жена у вас работает.

– Так вот, она тут со всеми турками е…ся. Так и передай ему.

– Для меня это не новость. Уж очень он наивен, – отвечаю я. – С чего бы это мужу и жене в разных городах работать? Хотя, это не моё дело, и не твоё тоже.

– Ещё как нах… наше дело, – спокойно и неторопливо возражает Назар. – Я разговаривал с этим дал…ом. Он говорит, чтобы я не лез не в свои дела. У меня даже фотка есть, где она выходит из мужской комнаты в пять утра. А зашла туда в одиннадцать вечера. Что она там, всю ночь с турками в карты играла? Или бл…ь турецкие сериалы смотрела?

Мне обидно за Кутю. То же самое происходило и в моей жизни: Динара бросила меня без предупреждения и быстро увлеклась Ынтымаком. Каждую ночь они вместе возвращались с пляжа. Ей можно было развлекаться с ним. Но когда я попался на глаза киргизов с полячкой, то Динара разыграла мелодраму. Она гуляла с Ынтымаком без задних мыслей, а я флиртовал с туристками только для того, чтобы отомстить Динаре. Я чувствовал себя жертвой, а она всюду улыбалась и смеялась, словно подросток, который не осознаёт, что причиняет кому-то боль. Понятно, что ей на меня плевать. Но в отличие от Кутмана, я был в состоянии отомстить за себя.

Назар показал мне фотографию в своём телефоне. Лица не было видно. Только красивая фигура в коротком белом платье.

– А это точно она?

– Конечно нах…! Я подходил к ней, говорил, что мужу покажу. Она бл…ь отвечает, что это не она. Я ещё бл…ь в самом начале заметил, что она в столовой с турками целуется, когда здоровается. Потом только узнал, что она замужняя.

– Красивая?

– Какая нах… красивая! Лучше подрочить, чем её трахать, – хладнокровно ответил Назар.

– Оставим это. Пусть живут так, как живут.

– Ху… нах…! – Оборвал Назар, – если этот дал…б сюда приедет, я его бл…ь разъ…у. Я ему фотку показывал, он говорит, чтобы я удалил её. Её тут уже все турки перее…ли. Был бы он нормальным мужиком, уже бы приехал сюда и дал бы ей пи…ы.

В шахматах такая ситуация называется пат. Меня никто не атакует, но ходить мне некем. Дело скверно. Чья-то личная жизнь – не моё дело. Но Кутман – мой друг. Не знаю, как бы он поступил, окажись я на его месте. Супружеские измены встречаются на каждом шагу. В Кыргызстане многие мужчины своим жёнам изменяют без зазрения совести. Наоборот происходит реже, особенно, в деревнях. Людям непривычно слышать об измене жены. Отсюда такая реакция Назара. Я уверен в том, что Кутман своей жене не изменяет, это уже несправедливо. Это нечестно. Но что-то меня сдерживает. Кутман и сам догадывается, что жена ходит налево.

Даже если я начну его в чём-то убеждать, он всё равно не откажется от жены. Делать человеку больно мне не хотелось.

– Но я думаю, что-то было, – дрожащим голосом говорит Кутя, – думаю, у них есть то, чего нет у меня.

– У них – это у курдов?

– Да, – простодушно отвечает он, – я ей специально звоню перед тем, как приехать, боюсь, поставить её в неловкое положение.

После этих слов мне самому захотелось влепить ему пощёчину.

– Решать тебе, дружище, – говорю я, обессилев.

– Мне этот Назар не понравился. Он мне фотку показывал, где типо моя жена. Попроси Назара, чтобы он удалил. Он твой друг?

– Хорошо, я передам.

– У него ещё старший брат есть, Темир. Он приставал к моей жене, звал ночью на пляже погулять, намёки разные делал.

– Давай сменим тему. У меня сегодня день рождения.

– Кстати, как отметил? – Кутман повеселел.

– Не отмечал. Денег мало. В Турции ты единственный человек, кто меня поздравил. Спасибо тебе. Хотя, другие просто не знают. Родители уже утром через facebook поздравили.

– Чувствую перегар.

– Мы с Абубакиром заправились топливом. Без него тут никак. Знаешь, что такое background? – Смеюсь я.

– Слышал.

– Тебе надо бы побывать там для расширения кругозора. Если ад – это печь, в которой горят люди за собственные грехи, то background – это бесплатная баня для бедняков и неудачников.

Кутман уходит. Ему завтра утром вставать. Время раннее. Мне спать не хочется. Скучно. Я не ухожу в комнату, достаю из рюкзака свой толстый синий блокнот, куда записывал наброски к будущим рассказам. Не успел написать одно предложение, как в кафетерий вошёл Абу. Он пьян больше, чем я. Наверняка зашёл поплакаться. Уж лучше Абу, чем одиночество.

– Братан, вот вы где! – Заревел он как поросёнок. Прежде чем ныть, он внимательно оглянулся. Кроме нас, в кафетерии никого.

– Что случилось? – Я поощряю его нытьё, делая участливый вид. Настолько мне скучно.

– Бл…. Я зае…ся. Всё зае…ло.

– Подробнее и с расстановкой! – Расплылся я в улыбке.

– Я тут посчитал – платят нам здесь двести восемьдесят баксов. Один раз я должен оплатить компании триста пятьдесят баксов. Получается, я отдам им больше, чем мой месячный оклад, – скулит Абу, одним вдохом загоняя свои сопли снова в нос.

– Получается, что так. Мои соболезнования, – издеваюсь я над ним.

– Ни капли не смешно! Я устал от всего этого дерьма!

– Абу, ты не один такой – вся страна в нищете. Посмотри на нашу Львушку2.