Книга Улыбка ледяной царевны - Ксения Беленкова

Сегодня, когда я к вечеру вернулась домой после дополнительных занятий в школе, Лера с мамой уже сидели в гостиной и смеялись как ненормальные.

– Что здесь за цирк? – я удивленно воззрилась на хохотушек.

– Лапочкин… – только и смогла выжать из себя мама.

– Опять что-то отмочил в сочинении? – Я взглянула на Леру.

– Нет, на этот раз до сочинения не дошло, – хихикала она. – Мы «Ромео и Джульетту» проходили. Так бедный Лапочкин всю трагедию от корки до корки прочел. А все ради чего?..

– Ну?

Лера опять начала давиться смешками.

– Ну-у! – не выдержала я.

– Обидел Лапочкина Шекспир, ох, как обидел! – смеялась мама.

– Да хватит издеваться, – начала злиться я, хотя сама уже не могла сдержать улыбку. – Говорите уже.

– Он всю трагедию внимательно так вычитывал и все пытался найти место, где Ромео говорит: «Та же ботва, Джульетта!» – теперь Леру накрыл новый приступ смеха. – Жаловаться ко мне пришел! Говорит, урезан текст в его издании…

– Лера, ты меня удивляешь, – смеялась я. – Неужели ты слышала это выражение?

– А что, не совсем же еще старуха, – сестра приосанилась.

– ТБД! – подтвердила мама. – ЕМНИП! ТТТ…[7]

Тут уже и я чуть не свалилась от смеха. И откуда только они понабрались этого блогового сленга? Так вот чем мамочка занимается, когда засаживается к нотбуку – по форумам ходит! А статьи по психологии – это все так, для отвода глаз…

– Ну, наш Лапочкин просто ССЗБ[8], – кинула я своим дамам и насторожилась, поймут ли.

– ППКС![9]– отозвалась Лера, убив меня наповал.

Да, очевидно, не только учителя учат своих учеников, но и наоборот. И Лера была тому наглядным примером. Но главное – я впервые видела, как она смеется, а не плачет, встретившись с вопиющей неграмотностью школьников. Думаю, уходить из педагогики она все же не станет…

Проходили майские денечки, один за другим – каждый все теплее, все длиннее. Лишь изредка небо заволакивали тучи, и тогда казалось, будто лето в этом году не наступит. Но вскоре солнце вылезало на небосвод и с новыми силами проходилось по городу, убеждая – все еще будет!..

Как-то раз к нам на обед заявился Илья. Выглядел он загадочно и поначалу был до странного молчалив.

– А я, вообще-то, попрощаться зашел, – ошарашил он нас, будто бы собравшись с духом.

– Как? – удивленно всплеснула руками мама.

Лера затаилась. Я не находила слов.

– Уезжаю, – с суровым видом отрезал Илья.

– Куда? – испуганно пропищала Лера.

– Далеко, – Илья, кажется, старался впитать каждую Лерину эмоцию. – Туда дней десять только добираться…

– Ах! – Мама схватилась за голову. – Это куда же?

Илья в упор смотрел на Леру: она стала белее, чем в тот день, когда жених преподнес ей кольцо.

– Куда-куда, – отчеканил он грозно, затем глянул на нас и победоносно изрек: – В Питер! Концерт там даем…

Мы просто ошалели.

– Какой Питер, Илюш? – вмешалась я. – Ты же только что говорил: туда десять суток добираться…

– Ну да, это если пешком топать, – робко улыбнулся Илья, оценивая произведенный эффект. – Но мы-то поездом рванем! На несколько дней с группой едем.

Тогда Лера изо всех сил забарабанила кулаками жениху в грудь: сестра была очень зла. А мама уже смеялась над шуткой Ильи. Я облегченно выдохнула. Илюша обнял Леру, прижал к себе, и та уже не смогла сопротивляться, видимо, на самом деле жутко обрадовалась, что разлуки не будет. И мы пошли как следует откармливать Илью перед поездкой.

После обеда Лера сама вызвалась помочь жениху собраться в дорогу.

– И как ты там будешь без меня? – вздыхала она.

Но я всерьез сомневалась, что Лере без Ильи будет проще, чем ему без нее.

– Я тут подумала, когда вернешься, хочешь, подадим заявку? – тихонько спросила она. – Если, конечно, ты еще не передумал на мне жениться…

Теперь пришла очередь Ильи удивляться. Он так и застыл посреди комнаты, отчего я вспомнила недавний флешмоб, что устроили для меня ребята. Но не прошло и минуты, как Илья разморозился.

– Зачем ждать, когда вернусь, пошли прямо сейчас? – осторожно предложил он.

– Пошли, – просто ответила Лера.

Илья смотрел на нее несколько секунд, кажется, не веря своим глазам и ушам.

– Серьезно? – переспросил он.

И уже не дожидаясь ответа, подхватил Леру на руки и закружил по комнате.

– Выношу невесту! – крикнул он уже из коридора. – Пока не передумала.

– Не дождешься! – засмеялась Лера.

И мы с мамой остались дома вдвоем, а потом сразу понеслись к окну, чтобы увидеть, как наша парочка выходит из подъезда. Лера с Ильей держались за руки, они бодро топали по улице, и с каждым шагом их фигурки становились все меньше и меньше, а потом вовсе пропали за поворотом…

Лето стучалось в окна, теперь солнце поднимало горожан из кроватей даже раньше будильника. Последние дни занятий, последние звонки: мне оставалось лишь сдать учебники в библиотеку, а дневник с пятеркой по литературе – маме на хранение. И прощай, учебный год! Прощайте, классы и парты! Прощайте, доски и рассыпчатый мел! А лучше – до новых встреч, где-то там, после каникул…

Я сидела у окна и смотрела, как на Москву опускается вечер: робкий и осторожный, почти прозрачный. И вдруг мне на мобильный пришло сообщение, я не спеша достала телефон – какой-то незнакомый номер… По экрану побежали слова: «Приходи через полчаса к Маше и медведю». Кто-то звал меня в Покровско-Стрешневский парк. Сначала я отложила телефон, решив позабыть о сообщении – мало ли кто балуется? Но забыть не получалось. Я постоянно прокручивала в голове варианты – кто, почему и зачем прислал мне это письмецо? В конце концов все же не выдержала и потихоньку смылась из дома. Я решила, что ничего страшного не будет, если я только одним лишь глазком подсмотрю – что там, у деревянных Маши и медведя? Подкрадусь и как-нибудь незаметно из засады узрею таинственного анонима или анонимку…

По парку уже ползли сумерки, они не пугали, а лишь странным образом замедляли ход времени. Подумать-то, еще совсем недавно тьма стелилась по городу сразу после обеда – в четыре часа дома зажигали окна, а улицы – фонари. Теперь же дело шло к десяти, а город лишь готовился опустить занавес ночи.