Книга Дикий лес - Колин Мэлой

— Так точно, мэм, — ответил солдат. — Группируются на дальней гряде.

Повесив винтовку на плечо, губернаторша улыбнулась.

— Покажем этим головорезам, кто хозяин Дикого леса.

Кертис тем временем топтался возле лошади, не в силах оправиться от скачки. Выйдя из транса, он заметил, что один из койотов так и стоит перед ним навытяжку.

— Вольно! — повторил Кертис команду, которую слышал в бесчисленном количестве фильмов о войне. Солдат покорно пошел прочь, и на мальчика вдруг накатило веселье. Захотелось улыбаться. — Вольно… — шепотом повторил он.

— Кертис! — крикнула ему губернаторша из толпы солдат. — Не отходи от меня!

Положив ладонь на эфес шпаги, Кертис поспешил к Александре.

* * *

Комната была простой, скромной и, поскольку единственная располагалась под самой крышей Северной башни особняка, полукруглой. Блеклые стены украшало несколько гравюр в рамках. На одной был изображен страшный шторм и парусник, который, накренившись и обнажив киль, пытался обойти огромный утес. На другой — пасторальная сценка: поляна с огромным корявым деревом посередине, по сравнению с которым все казалось маленьким. Вокруг дерева расположились люди, их головы лишь слегка поднимались над могучими голыми корнями. Прю какое-то время полюбовалась картинами, наслаждаясь изяществом штрихов, но вскоре ее захлестнула усталость, и девочка рухнула на кровать. Пружины матраса недовольно заскрипели. Схватив единственную подушку, Прю уткнулась в нее лицом и вдохнула затхлый запах. До этого момента ей и в голову не приходило, что она так страшно вымоталась. Не успев додумать эту мысль, Прю провалилась в глубокий сон.

Проснулась она от того, что поначалу показалось ей мощным, титаническим порывом ветра, словно внезапно налетела летняя гроза с ураганом. Вскоре Прю поняла, что на самом деле это хлопают крыльями сотни птиц.

— Вороны! — в полусне воскликнула она, спрыгнула с кровати и бросилась к окну. Глазам предстала самая огромная и пестрая стая, которую ей только приходилось видеть. Птицы закручивались вихрями и образовывали текучие узоры на фоне неба. Головокружительное множество птиц — поползней и соек, стрижей и орлов — толкалось, воюя за место в воздухе. Среди клекота и щебета Прю услышала крики “Дорогу!” и “Он уже близко!” и вытянула шею, пытаясь разглядеть, из-за чего весь шум-гам. Внизу, на пороге, царило лихорадочное оживление — весь персонал бешено носился туда-сюда через двойные двери. Подняв глаза, Прю заметила, что по подъездной дороге, которая дугой тянулась через пышный газон, к зданию направляется процессия. Все ее участники, впрочем, находились в воздухе: свита состояла из множества маленьких коричневых зябликов, и окружала она невероятно крупного и величественного виргинского филина.

Когда процессия подлетела поближе к входу, двойные двери распахнулись, и Прю узнала силуэты губернатора-регента и его помощника, Роджера. Оба шагнули вперед, чтобы поприветствовать гостей. Филин, размерами почти не уступающий тучному губернатору, двинулся к дверям, а зяблики расселись по деревьям и карнизам особняка. Губернатор низко поклонился. Пестрая серо-бело-коричневая птица опустилась на тротуар и кивнула, сверкая горящими желтыми глазами. Роджер слегка наклонил голову и жестом пригласил ее внутрь, и все трое скрылись в здании.

— Ух, — выдохнула наконец Прю. — Вот это красавец.

— Филин Рекс,[7]— раздался у нее за спиной женский голос. — И правда очень красивый, да?

Прю подскочила и обернулась. Оказывается, пока она стояла у окна, в комнату вошла горничная и принялась раскладывать в ногах постели полотенца и халат. На вид девушке было лет девятнадцать, одета она была в старомодный фартук и платье.

— Ой! — сказала Прю. — Я не слышала, как вы вошли.

— Не беспокойся, — отозвалась та. — Еще секунду, и я исчезну.

Прю посмотрела в окно: суета внизу потихоньку затихала.

— Вот это было представление, — сказала она наконец. — Столько птиц.

— О да, — согласилась горничная. — Никогда раньше не видела, чтобы усадьбу посещал сам филин. Обычно на переговоры из княжества присылают птицу пониже рангом. Не думаю, что филин вообще хоть раз забредал в Южный лес. Хотя, наверное, нужно сказать “залетал”, правда? — Она рассмеялась и пожала плечами. — Слушай, не хочу надоедать, но… ты ведь из Внешних, да? Ты та самая девочка, про которую все сейчас говорят?

— Ага, — ответила Прю, — похоже, она самая.

— Я Пенни, — сказала девушка. — Живу в рабочем квартале. Из моей спальни видны верхушки ваших домов. Всегда было интересно, как там, Снаружи.

— Там все по-другому, — сообщила Прю. — Значит, никто никогда не был… Снаружи? Никто из здешних?

— Я о таких не слышала, — ответила Пенни. — Уж больно опасно.

Она подошла к кровати и подвернула край лоскутного одеяла.

— А как ты тут оказалась?

— Просто пришла, — призналась Прю. — Но, похоже, никто не знает, почему у меня это получилось. Мне что-то говорили про границу.

— Ага, — кивнула Пенни. — Есть такая штука, называется Внешний пояс. Он нас охраняет от пришельцев Снаружи. Через него можно пройти, только если ты, ну, отсюда. — На мгновение она задумчиво умолкла. — Но ты не отсюда.

— Определенно нет, — подтвердила Прю.

Обе постояли молча, обдумывая про себя этот парадокс.

— Я слышала, ты потеряла брата? — наконец спросила Пенни.

Прю кивнула.

— Мне очень жаль, — сказала девушка. — У меня дома два брата. Иногда я их до смерти ненавижу, но представить не могу, что бы делала, если бы они куда-нибудь делись. — Внезапно испугавшись, что зашла слишком далеко, Пенни подхватила сумку с моющими средствами и отступила к двери. — Могу я для вас что-нибудь сделать, мисс? — спросила она.

— Нет, спасибо, — улыбнулась Прю. — Если только ты не знаешь, когда ко мне придут. В смысле, с новостями.

Пенни сочувственно улыбнулась.

— Извини, милая, — сказала она. — Что у них там творится, этого я ничего не знаю. Мое дело только убираться.

Прю кивнула. Девушка вышла в коридор и закрыла за собой дверь. Пройдя через комнату к зеркалу, которое венчало очень старый на вид туалетный столик, Прю взъерошила волосы и вгляделась в свое отражение. Вид у нее был усталый: мешки под глазами, на голове со сна — воронье гнездо. Девочка долго стояла, чувствуя, как по телу медленно струится время, думая о том, в каком отчаянии сейчас родители — их с Маком нет уже второй день. Наверняка заявили в полицию, и теперь их ищут, прочесывают парки и подворотни Сент-Джонса и портлендских предместий. Сколько, интересно, пройдет времени до того, как все сдадутся, объявят их с Маком пропавшими без вести и их фотографии начнут печатать на обороте упаковок молока и повесят на доску в полицейском участке? Может, когда-нибудь позже они состарят снимки на компьютере — Прю видела такое по телевизору, — и получится неестественное, условное изображение того, как время должно изменить ее лицо и беззубую улыбку ее маленького братика. Тяжело вздохнув, она отошла от зеркала и побрела в ванную комнату, захватив по пути полотенце и халат. Вдруг горячая ванна и вправду все исправит.