Книга Возвращение Дракона Эндера - Николя Дигар

Но это было не безразличие или бесчувственность, это была его манера побороть в себе замешательство. Он хотел предоставить Фрижелю и Вальмару возможность поговорить. Вальмар указал на скамью, и Фрижель сел перед ним.

– Расскажи мне всё, Фрижель. Что произошло?

Юноша принялся рассказывать, как Дракон Эндера напал на деревню, как он обнаружил потайную комнату Эрнальда и о чём они говорили. Он описал, как уходил дедушка и как он нашёл потом его разбитый бриллиантовый меч.

Вальмар покачал головой, не вымолвив ни слова, и задумался.

– Мне жаль, Фрижель.

Вальмар дал Фрижелю стакан молока.

– Скажи, а твой дед был уверен в том, что это был Дракон Эндера?

– Конечно, он нисколько в этом не сомневался.

Фрижель умышленно немного искажал действительность. Но ему не хотелось, чтобы Вальмар подверг сомнению причины ухода дедушки. Он вспоминал, как дед поднимался по ступенькам лестницы в секретной комнате, как они в последний раз разговаривали и как Эрнальд сказал «прости меня». Тогда Фрижель подумал, что он просил прощения за свои лживые отговорки. Но теперь он уже не был так в этом уверен. Знал ли дед, что скоро умрёт?

При этой мысли что-то сломалось в нём. Ему было слишком тяжело. Столько времени тешить в себе надежду и каждый раз вновь и вновь разочаровываться. Это путешествие было похоже на его жизнь. Он больше не мог сдерживаться, и слёзы сами полились из глаз. Он упал на плечо Вальмара, который крепко сжал его в своих объятиях. Старик дал ему время, чтобы излить горе, потом тихонько приподнял его голову и посмотрел ему в лицо. Фрижель увидел беспокойство в зелёных глазах.

– Он тебе ещё что-нибудь говорил, Фрижель?

Подросток глубоко вздохнул и покачал головой. Развязав мешок, он вынул сундук и поставил на стол.

Вальмар даже подскочил, увидев его.

– Разрази тебя голем!

Глава 18

Вальмар ходил кругами возле камина. Иногда он снимал с пояса один из кубиков и, покрутив, вешал на место.

– Так это Эрнальд, пропади он пропадом, дал его тебе!

Он вздохнул и машинально вздёрнул рукава рубахи. Но теперь его раздражал тот факт, что они постоянно спадали.

– А он дотронулся до него, прежде чем вручил тебе, и попросил ли тебя сделать то же самое?

– Да.

Вальмар кивнул.

– Значит, ты маркировал его, оставив на нём свой отпечаток. Разрази тебя блейз, Эрнальд!.. Отдать его своему внуку!

Он исчез в соседней комнате и через минуту вернулся с двумя большими деревянными кофрами, походными сундуками.

– Это опасно, – проговорил он. – Очень опасно!

И он принялся складывать невообразимое количество самых разных предметов в эти кофры. А потом указал на блоки, закрывающие окна.

– Вы не можете остаться и провести ночь здесь! Я под наблюдением. Встретимся завтра на заре возле ворот. Нам предстоит отправиться в горы.

– Только не я, – возразил Абель. – Я остаюсь. У меня здесь дела.

Фрижель опустил голову и спросил:

– Вы хорошо знаете моего деда?

– Да, это мой друг.

– А… а…

– Ну, что, Фрижель?

– А моих родителей? – наконец спросил он. – Вы их тоже знали?

Грусть мелькнула в зелёных глазах Вальмара. На мгновение он задержал дыхание, как бы пытаясь утаить мысль.

– Мы поговорим об этом позже. Обещаю. – И он вернул Фрижелю шкатулку. – А сейчас ты должен как можно скорее вынести его отсюда. Всегда храни его при себе. И умоляю тебя: ни под каким предлогом никогда не открывай! – Вальмар подтолкнул обоих друзей к выходу. – Сожалею, что не смог соблюсти правила гостеприимства. Но оставаться здесь слишком опасно для вас. – И вдруг он застыл на месте. – Подождите! – Он умчался в дом, исчез, тут же появился вновь и бросил пригоршню изумрудов в мешок Абеля. – Будет чем заплатить за сегодняшнюю ночёвку. Спросите харчевню «Удалой голем». Бри, хозяйка харчевни, моя хорошая подруга. Это слева, тремя мостами ниже. До завтра!

Спуск по башне-подъёмнику был не настолько сухим, как хотелось бы. Абель, Фрижель и Флуффи прибыли к бассейну у её подножия мокрые, хоть выжимай. Флуффи отряхнулся, и друзья также последовали его примеру.

– Кажется, я знаю, где находится эта харчевня, – сказал Абель. – Мы проходили мимо, когда взбирались вверх.

Он прошёл по подвесному мосту и спустился по такой крутой лестнице из гравия, что, казалось, взлетел над крышами. Склонив голову, Фрижель уныло следовал за ним. Он был почти счастлив, что ему не нужно думать. Слишком тяжело было на сердце, чтобы принуждать себя включить мозги. Он надавил на грудь, лишая себя возможности сделать полный вдох. Этот город был действительно великолепен, но в этот вечер он казался ему грустным. Голос Абеля вернул его к реальности.

– Это здесь!

Он указал на вывеску, на которой был выгравирован голем, выделывающий лихие танцевальные па. Несмотря на ночную свежесть, горожане, собравшись небольшими группами, пили молоко перед харчевней. Гравий, используемый для строительства города, отдавал накопленное за день тепло. Таранкоец подошёл к Фрижелю и протянул ему половину изумрудов.

– Твоя доля, – сказал он и скорчил такую кислую мину, что у Фрижеля перехватило дыхание. – Ладно… Дело в том… Видишь ли…

– Ничего не вижу, – произнёс Фрижель, положив мешок на землю.

Удручённый известием о смерти дедушки, он не собирался щадить друга. Абель чувствовал это и в нетерпении топтался на месте.

– Меня ждут в общежитии Стражей Света. Я и так уже на несколько дней опоздал.

Фрижель почувствовал, как волна гнева поднялась в нём. Но не Абель был тому причиной.

– Останься со мной, – предложил он. – Пойдём с нами в горы.

– Ты хорошо знаешь, что это невозможно! Посмотри, мой отец специально для меня написал это письмо. Меня сразу же зачислили в отряд офицеров. И это мой единственный способ стать героем, как он!

Фрижель не отрывал голубых глаз от лица друга.

– Ты именно этого хочешь? Ты хочешь стать таким же, как он?

– Да.

В этом «да» чувствовалась ложь: он произнёс его еле слышно, сомневаясь в своей правоте.

– То есть твой отец решил за тебя твою судьбу…

Судорога свела лицо Абеля. В раздражении он подошёл к Фрижелю. От его слов Абелю становилось всё хуже и хуже.

– Нет.

Фрижель вбил последний гвоздь.

– Значит, ты сам себе сказал, что твоя страсть к строительству – это проявление слабости и что только одни слабаки отказываются от военной карьеры. И твой отец не имеет к этому никакого отношения.