Книга Рождественский Поросёнок - Джоан Кэтлин Ролинг

– Ну, скажем так: мой друг слегка того…

Не важно. Не спастись вам без него.

– Тогда, – сказал Рождественский Поросёнок, вслушиваясь, как регулировщики гомонят всё ближе, – представь нас, пожалуйста, своему другу!

Поэма жестом пригласила Джека и Рождественского Поросёнка следовать за ней.

Вымысел тоже вскочил и направился за ними в спальню Поэмы.

– А то давайте я тоже с вами – ещё и свою девушку позову!

– Ты сдвинь ковёр и люк нам отвори, —

строго приказала Поэма Вымыслу. —

Уйдём – закрой, а сам сиди внутри.

А как придут сюда – берись за дело.

Ты нас не видел. В общем, ври им смело!

Вымысел открыл люк, располагавшийся под ковром. Поэма спланировала вниз – она, такая лёгкая, никак не могла ушибиться, а вот Джеку и Рождественскому Поросёнку пришлось спуститься по лестнице.

– Удачи! – крикнул им вслед Вымысел. – И у меня действительно есть девушка, причём куда красивее, чем у Кайли Мейсона!

Люк захлопнулся, Джек, Рождественский Поросёнок и Поэма зашагали по узкому туннелю, круто уходившему вниз, – он вёл к подножию горы, на которую они раньше въехали на повозке.

– Поэма, а кто выкопал этот туннель? – поинтересовался Рождественский Поросёнок.

– Серебряный Половник, я слыхала.

С тех пор годов-то минуло немало.

Он не прижился в нашем городишке

И по ночам копал лет десять с лишком.

Своих друзей не слушал огорчённых,

Он знал, что хочет в Город Разлучённых.

Не понимал он, что в Стране Потерь

Не важен вес твой в серебре, теперь

Твоя цена рассчитана иначе:

Как горько по тебе хозяин плачет.

– И добрался Половник до Города Разлучённых? – с надеждой спросил Джек.

– Я знаю, что на Пустошь он пробрался,

Но план его дурацким оказался:

Явился Потерях из чёрной дали,

Половника мы больше не видали.

Потом они втроём долго шагали по туннелю молча и наконец оказались у двери в скале; рядом с нею висела толстая верёвка.

– Звоните. В миг откликнется Компас,

Ведь приходила я к нему не раз.

Рождественский Поросёнок потянул за верёвку, по ту сторону двери звякнул колокольчик. Через несколько секунд раздался звук – будто металлическое колесо катится по камню. Рождественский Поросёнок чуть приоткрыл дверь, и Джек услышал приветливый голос:

– Новых беглецов привела, Поэма?

– Да, друг любезный, с просьбой я опять:

Беднягам без тебя несдобровать.

– Да уж помогу я им, понятное дело! – жизнерадостно откликнулся голос. – Знаешь же, как я люблю приключения! Вам, надо думать, в Город Разлучённых? Все вещички так туда и ломятся. Городок славненький, верно?

– Да, нам очень бы хотелось туда попасть, – подтвердил Рождественский Поросёнок.

– До ворот я вас доведу, – пообещал голос, – а внутрь вы уж сами. Устраивает?

– Да, было бы здорово, – обрадовался Джек.

Они с Рождественским Поросёнком вышли из туннеля у подножия горы и оказались на Пустоши Неприкаянных. Снег валил пуще прежнего.

Джек обернулся к Поэме:

– Спасибо тебе, Поэма.

Она подалась вперёд и напоследок прошептала Джеку прямо в ухо:

– Знай: в Рождество ему тебя не съесть,

Но минет полночь – ты застрянешь здесь!

– Что? – вздрогнул Джек.

Но Поэма уже захлопнула дверь.

Часть пятая

ПУСТОШЬ НЕПРИКАЯННЫХ

31. Компас

Компас – он стоял на своём латунном ободке – ростом был Джеку и Рождественскому Поросёнку разве что по пояс. Стекло у него треснуло, а стрелка, вместо того чтобы указывать к северу, как ей положено, просто висела, причём немного косо.

Джека так встревожили последние слова Поэмы, что он, забыв поздороваться, повернулся к Рождественскому Поросёнку и сообщил:

– Поэма сказала, после того как наверху настанет полночь, я уже не смогу покинуть Страну Потерь.

– Да, доходили и до меня такие слухи, – заметил Компас ещё до того, как Рождественский Поросёнок успел открыть рот. – Потерях – он как думает: ежели вас до полуночи не нашли, то вы уж принадлежите ему навеки. Чего он так думает, не знаю, потому как обычно всё выходит по-другому. Потерялся – так потерялся, нашёлся – так нашёлся, а когда именно, не особо и важно.

Но у Джека появилось ужасное чувство: знает он, почему Потерях так думает, а по выражению мордочки Рождественского Поросёнка он понял: и тот знает тоже. Если Рождественская ночь – единственная в году, когда живой мальчик может проникнуть в Страну Потерь, она же, скорее всего, единственная, когда тот же мальчик может вернуться в Страну Живых. Но, если сказать это вслух, Компас сразу поймёт, что он – человек, и Джек решил промолчать.

– И как вас звать-величать? – осведомился Компас, оглядывая их по очереди.

– Я Рождественский Поросёнок, – сказал Рождественский Поросёнок, – а это Парнишка в пижаме. Фигурка из фильма.

– Повелитель снов, – добавил Джек.

– Хм, – хмыкнул Компас, – вот уж снов я вам нынче точно не обещаю. Заснёшь – напросишься на неприятности. Ну, за мной!

И он без дальнейших объяснений так быстро покатился вперёд, что Джеку с Рождественским Поросёнком пришлось поспешать за ним вприпрыжку, причём они постоянно оступались и оскальзывались на наледи, которой покрылась Пустошь. Джек бежал босиком по острым обледенелым камням и быстро изранил все ноги.

– Должен предупредить: вещицы тут, на Пустоши, встречаются очень странные, – обратился к ним Компас. – Есть и такие, что ничем не лучше самого Потеряха.

– Что, правда? – испуганно спросил Джек.

– Вот уж да. Никто не расстроился, когда эти вещицы потерялись – возможно, их потеряли намеренно, и я хозяев в этом не виню. Бывают такие вещички, что уж проще избавиться. – Компас вдруг остановился, обернулся и нахмурил брови: – Кто это тут гремит?