Книга Три полуграции, или Немного о любви в конце тысячелетия - Екатерина Вильмонт

– Ну и типчик этот Гущин, – сказал Дюжиков,выруливая со стоянки.

– А что?

– Хватка бульдожья, хоть и прикидывается такимнеопытным.

– Не могу его за это осуждать. Дай вам волю, вы бывообще авторам не платили, – усмехнулась Тата.

– Ну ясное дело, у них задача побольше с нас содрать, ау нас – поменьше им заплатить, таков закон жанра, как говорится.

– Тогда что ты удивляешься Гущину?

– А черт его знает…

– Он тебе не понравился?

– Ну он не баба, чтобы мне нравиться… Но, боюсь, мы сним еще нахлебаемся. Если книга будет иметь успех…

– Будет, ни минуты не сомневаюсь.

– Вот и наплачемся. Ладно, черт с ним. Ты будешь еговести?

– А больше некому?

– Некому, Наталья.

– Значит, буду. Раз уж взялась. К тому же там редакторупочти нечего делать.

– Наталья, а что, если я тебя приглашу куда-нибудьпоужинать, а? Так есть хочется… А одному тоскливо как-то.

– Поужинать? В ресторан, что ли?

– Ну да.

– Нет, Олег, поедем лучше ко мне, я тебяпокормлю, – сжалилась Тата.

– А выпить у тебя найдется?

– Ты же за рулем!

– Плевать. У меня алка-зельцер с собой.

– Не помню, наверное, есть коньяк.

– А водки нет?

– Может, и есть.

– Ладно, купим. Не проблема, слава богу. Помнишь, водкупо талонам давали, во мрак был!

– И сигареты тоже.

– Я, к счастью, никогда не курил.

– А я помню, Алиса тогда курила, и вот мы с ней пошли вЖЭК за талонами на водку и табак, а на обратном пути заглянули в большойуниверсам, где во всем громадном помещении продавался только сироп из краснойсмородины, и ничего больше.

– Какой год-то был?

– Кажется, девяностый.

– Смотри, как мало времени прошло… Я тогда уже жил вМоскве, правда, в такой вшивой коммуналке… А эта твоя Алиса что, сейчас не курит?

– Нет, давно бросила.

– Слушай, а почему она одна? Красивая ведь…

– У нее была великая любовь.

– И что?

– Олег, зачем тебе это?

– Ну интересно просто… Да ты не бойся, я не болтун, тыже знаешь.

– Да тут, собственно, ничего такого нет… Она вмолодости влюбилась в человека на двадцать пять лет старше нее, бросила мужа. Аон не смог жену оставить. Но они все равно были счастливы, а потом он умер. ИАлиса с ним вместе… умерла.

Олег Степанович озадаченно взглянул на Тату:

– Вдовствующая королева?

– А что? Пожалуй, это очень точно… – задумчивопроговорила Тата. – Ты не представляешь себе, Олег, какой прекрасныйчеловек наша Алиса. Только она в чувствах максималистка. Уж если полюбит…

– А не полюбит, то что – со свету сживет?

– Если ты не станешь путаться у нее под ногами, топросто не обратит внимания. Но если ее задеть, то может и не поздоровиться…

– М-да, чую, перспективы мои не слишком радужные.

– Олег, тебе нужно что-то другое, поверь мне, –мягко заметила Тата, – а ты все не по плечу деревья рубишь. Вот твоя «миссСтаврополье» и кинула тебя.

– Наталья, а у тебя суп есть?

– Суп?

– Ну да, обыкновенный суп?

– Есть, я по привычке варю. Илья всегда требовал суп…

Поздно вечером, когда они поели, выпили, поговорили подушам, Олег Степанович сказал:

– А Восьмого марта я все-таки с тобой пойду. Чем чертне шутит! Хорошая ты баба, Наталья, я всегда это знал.

С этими словами он удалился.

– Мам, чего это он приперся? – полюбопытствовалаИришка.

– Да грустно человеку. Его жена бросила.

– «Мисс Ставрополье»?

– Да. Супчику захотелось, оголодал мужик.

– А что, «мисс Ставрополье» ему супы варила? –безмерно удивилась Иришка.

– Представь себе! Он уверяет, что она потрясающе варилаборщ.

– Чего только на свете не бывает. А у вас, значит, СБС?

– Что? – не поняла Тата.

– Союз брошенных супругов.

– Ирка, тебе не совестно?

– Ни чуточки. Смотри не выскочи за него замуж позапарке. Он тебе не подходит. Вернее, ты ему не подходишь.

– Ирка, у тебя бред. По-твоему, если я его накормила,то это достаточное основание для брака?

– С этого все и начинается. Ты его пожалела, сегоднянакормила, завтра пуговицу пришьешь, потом поедешь к нему уборку делать, а там,глядишь, и замуж выйдешь. Но это будет роковая ошибка.

– Какая жизненная мудрость! Просто поразительно! Но яне в его вкусе. Ему, если хочешь знать, не я нужна, а Алиса, так что успокойся.

– Алиса? У него губа не дура.

– Ладно, умница, спать пора.

– Не пора еще. Завтра суббота, между прочим.

– Ох, какое счастье, можно выспаться!

– Мам, а все-таки не зря я с тобой утром работала.Сразу мужик образовался, пусть неподходящий нам, но все равно.

– Ирка!

– Что – Ирка? Я неправа?

– Ты неправа абсолютно.

– Мам… Я хотела тебе сказать…

– Что?

– Я завтра с папой встречаюсь.

– Где?

– У него.

– Где?

– У него дома… ну там, где он живет…

– А где он живет?

– На Лесной. Мам, мне интересно…

– Вполне понятно. Ладно, Иришка, я спать хочу, усталасегодня.

И она ушла в ванную.

Иришка осталась в легком недоумении. Я думала, она истерикузакатит… Не поймешь этих родителей. Только я не хочу, чтобы она за этогомистера Ставрополье выходила, а то задолбают профессиональными разговорами.

Алиса устроила себе маленькие каникулы – в пятницу не пошлана работу, чтобы покончить в этот день со всеми делами, которые обычно делалапо субботам, тогда два дня можно будет нормально отдохнуть. Утром поеду помагазинам, решила она, на рынок, надо еще какие-то мелкие подарки к Восьмомумарта купить. Берте Яковлевне, девочкам на работе, Марьяне Григорьевне,приходившей к ней убирать квартиру, тете Наде.