Книга Гадание на розах - Абигайль Кейси

Глория Дюбуа, не способная к оборонительным действиям, зажмурилась, чтобы не видеть роковой вспышки.

В последнее мгновение аспирантке вдруг четко представилось, как букет из белых роз, так и не обретших имя, ложится на крышку ее гроба.

Но выстрелы запоздали.

Мужчина, достойный женщины из рода Дюбуа, грубо, но своевременно уронил голубоглазую мишень за стол.

Одна пуля смачно вошла в библиотечного супермена, проворно и героически закрывшего нарядную мишень.

Другая — в окно, круша стекло и сея панику на площади, где лишь бронзовый генерал на бронзовом коне остался невозмутимым и спокойным.

Глория Дюбуа, не дождавшись болевого шока от пули, наконец-то сообразила, что выстрел, предназначенный для нее, принял на себя кареглазый и русоволосый незнакомец, рухнувший сверху тяжелым и неподвижным телом.

Любая американка знает, что в барабане револьвера — семь патронов.

Глория Дюбуа не была исключением.

Машинально отсчитав шесть произведенных выстрелов, аспирантка, беспомощно распластавшаяся под мужчиной, судя по всему, потерявшим сознание, поняла, что наступает роковое и непоправимое.

Сейчас безумная первокурсница, только что совершившая страшное деяние, приблизится и с очень близкого расстояния всадит последнюю, тяжелую, обжигающую пулю точно между голубых аспирантских глаз.

Героический незнакомец не подавал признаков жизни.

А у Глории Дюбуа не оставалось ни сил, ни времени, чтобы выбраться из-под обмякшего защитника.

Оставалась лишь призрачная надежда, что случится осечка.

Обреченная аспирантка крепко-накрепко зажмурилась, и вся короткая, толком не реализованная жизнь промелькнула в ее лихорадочно пульсирующем сознании.

Королевские розы.

Прекрасные гугенотки.

Варфоломеевская ночь.

Большие озера.

Индейские атаки.

Разливы на Миссисипи.

Усадьба в стиле раннего классицизма.

Национальный парк роз.

И, конечно же, Безымянная красавица, так и не обретшая имени…

Впрочем, осечки не случилось.

Племянница Брауна не промахнулась, приговорив сама себя к высшей мере, не промахнулась в собственный висок.

Только скривились посиневшие губы с пирсингом.

Только помутнели от суицидной ненависти подведенные тушью глаза.

Только рука, так и не выпустившая пистолет, глухо ударилась о край столешницы.

Амуры и эроты облегченно возобновили свое игривое и невесомое парение.

Но Глория Дюбуа ничего этого не видела, уткнувшись лицом в потные и дрожащие ладони, среагировавшие на стресс.

И только звуки проникали в мерцающее сознание аспирантки, ошалевшей от библиотечного террора.

Стенания тревожной сирены.

Чей-то истошный визг…

Чудом уцелевшая девушка ощутила на себе чужую кровь — пролитую незнакомцем, который без раздумий бросился навстречу смерти, погубив и себя, и их грядущую любовь.

Мужчина, только что доказавший ценой собственной жизни, что достоин, достоин, вполне достоин женщины из рода Дюбуа, мужчина, с которым она так и не успела даже перемолвиться хотя бы парой слов, лежал ничком.

Несчастная Глория потеряла сознание…

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯДОСТОЙНЫЙ МУЖЧИНА

Глава 1 ПОЧТИ В РАЮ

Глория Дюбуа увидела над собой ангелов, которые медленно парили в легкой туманной дымке, жутко воняющей порохом.

А завывание далеких архангельских труб походило на стенания полицейской сирены и завывание «скорой помощи».

— Очухалась?

Голос, задавший вопрос, был чрезвычайно похож и тоном, и наигранной грубостью на голос Тины Маквелл.

Но что подруга могла делать здесь, в раю?

Не отвечая, аспирантка сфокусировала зрение и поняла, что по-прежнему находится в библиотеке.

Ангелы превратились в шаловливых амуров.

Потусторонний дизайн преобразовался в стеллажи с книгами.

А за разбитыми окнами надрывалась спецтехника.

— Гло, ты чего молчишь?

Тина Маквелл, а это, без сомнения, была она, осторожно тронула подругу за плечо.

— Ти, меня только что хотели убить.

— Я знаю.

— Откуда?

— Понимаешь, я была первая, кто прибежал сюда на выстрелы.

— Из самого Национального парка роз?

— Нет, Гло, из коридора.

— А как ты там очутилась?

— Приехала, чтобы тайком взглянуть на твоего избранника. И взглянула…

Глория Дюбуа, приподнявшись, увидела только лужу потемневшей крови.

Тело незнакомца отсутствовало.

— Он… что?..

Тина Маквелл обняла подругу.

— Да жив, жив твой спаситель.

— Ти, это правда?

— Еще какая правда. Эта сучка угодила ему в предплечье. Сквозное ранение, даже кость не задета.

Глорию Дюбуа заколотила мелкая противная дрожь.

Тина Маквелл набросила на плечи подруги плед, заботливо оставленный бригадой экстренной помощи.

— Но тебе-то, Гло, сучка метила точно в грудную клетку.

— Да, прямо… снайпер какой-то… эта племянница Брауна.

— И не говори — библиотекарше пуля угодила точно в лоб, двум первокурсницам — прямо в сердце, и только третью увезли в реанимацию. Может, выживет…

Тина Маквелл из термоса с эмблемой службы экстренной помощи налила в пластиковый стакан горячий, крепкий и горький кофе.

— На-ка, глотни скорее.

— Да, тр-р-р-яс-сет неимоверно.

Тина Маквелл тоже приняла дозу кофе и, взбодренная, продолжила отвлекающий лепет.

— Представляешь, Браун сам тренировал племянницу в стрельбе… Так, на всякий случай… Боялся, что девочку изнасилуют!

— А зачем… она… устроила… пальбу?

— Наверное, крыша съехала.

— Бедный толстяк.

— Ни фига не бедный! Надо было лучше оружие хранить! А то, видите ли, держал револьвер у себя в спальне рядом с кроватью.

— Ти, а ты… откуда… знаешь… такие… интимные… подробности?

— Помнишь, я тебе говорила, что Браун делал мне предложение?

— Руки… Сердца… И кобуры.

— Ну вот, я разок проверила возможного суженого на сексуальную потенцию… Кое-как натянул на удовлетворительную оценку.