Книга Двадцать четыре Насреддина - Автор Неизвестен

было нелегко. Когда она сердилась, то швыряла в Моллу все, что попадало ей под руку.

Однажды к Молле пришел гость из другого села. Жена сначала поворчала немного, а потом пошла на кухню готовить обед.

Молла ждал долго, но жена не выходила. Наконец он сам пошел на кухню и сказал:

— Ай, жена, гость наш пришел издалека, проголодался поторопись немного.

Стоило Молле сказать это, как жена швырнула в него щипцы. Они угодили Молле прямо в лоб, рассекли кожу, и кровь залила ему лицо.

Гость, увидев, что дело обернулось так, встал, вымыл Молле лицо, вытер и начал утешать:

— Не печалься, Молла! Этих женщин не изменишь. У тебя она еще ничего. А моя, как разозлится, так схватит за бороду и чуть не сует в печь.

Молла поднял голову, выпрямился и гордо ответил:

— Нет, милый, ты меня с собой не сравнивай. Я не из тех мужчин, что позволяют женщинам хватать себя за бороду.

азерб. 6, 170

94. Что тяжелее

Афанди как-то спросил своего ученика:

— Скажи мне, что тяжелее: пуд ваты или пуд железа?

— По-моему, вес и того и другого одинаков, — ответил ученик.

— Да, сынок. Твой ответ похож на истину, но жена вчера доказала мне на моих боках, что пуд железа куда тяжелее, чем пуд ваты[99].

уйгур. 14, 53

95. Видно, и печка боится моей жены

Собрался раз ходжа разводить огонь. Уж он дул, дул — огонь все не горит. Он поднялся тогда наверх и взял хотоз* жены, надел его себе на голову и начал дуть — пламя сразу вспыхнуло. «Ага, видно, и печка боится моей жены», — решил ходжа[100].

тур. 5, 200

96. Под землей

Однажды зимним вечером жена Афанди долго сетовала на тяжелую жизнь.

— Так я и умру в нищете! — плакала она. — Не одеяла у нас, а решета. Натянешь на голову — ноги раскрываются, укроешь ноги — голову продувает... И все потому, что у меня, несчастной, не муж, а тряпка...

— Замолчишь ты или нет?! — воскликнул Афанди и, выбежав во двор, принес полный таз земли.

— Что это? — спросила жена.

— Земля!

— Я вижу, что земля, а что с ней делать?

— Укройся ею, тебе и будет тепло!

— Да слыхано ли, чтобы люди укрывались землей?

— Отцы наши и деды наши вон уже многие годы лежат под землей, и ничего, молчат! — отвечает Афанди в сердцах[101].

узбек. 7, 15

97. Как подумаю, что это ты...

Афанди вернулся из дальней поездки. Жена встретила его с распростертыми объятиями.

— Ты ласково встречаешь меня, наверное, соскучилась? — спросил Афанди.

— Очень, — отвечает жена. — Ты знаешь, как увижу мужчину, проходящего мимо нашего дома, так сердце радостно забьется, все думаю, а вдруг это ты. Когда увижу, что другой, так сразу становится грустно. А ты тосковал по мне?

— Как же! Только увижу женщину, как подумаю, что это можешь быть ты, так со страху губы трясутся, куда деваться не знаю! — отвечал Афанди.

уйгур. 14, 90

98. Проклятое дерево

Молла не ладил с женой. У нее был дурной, язвительный характер, и она была сварлива. Ссоры и споры так надоели ему, что он пошел к одному приятелю — пожить у него день-два и отдохнуть.

Приятель принял его радушно. Поели они, попили и легли спать. Утром Молла проснулся и открыл окно. Взглянув во двор, он увидел, что хозяин дома рубит инжировое дерево, росшее у окна.

— Зачем ты рубишь это зеленое дерево? — спросил Молла. — И тебе не жалко?

— Молла, — ответил приятель, — это зловредное дерево. До того как я купил этот дом, жена бывшего хозяина повесилась на этом дереве. А сегодня на нем повесилась жена соседа. Поэтому я решил срубить его.

— Ради бога, — закричал Молла, — подожди хоть один день! Завтра я переселюсь сюда с женой.

азерб. 6, 178

99. Сожаление Насреддина

Насреддин стоял на берегу водоема и громко вздыхал. Приятель спросил его, о чем он вздыхает.

— А ты разве не знаешь, — говорит Насреддин, — что моя первая жена утонула в этом водоеме?

— Но ты ведь снова женился на красивой и богатой? — не унимался приятель. — К чему горевать?

— Потому я и вздыхаю, — отвечал Насреддин, — что она не любит купаться[102].

перс. 8, 157

100. Счастливец

Зашла речь о некоем человеке, которому никак не везло с женами. Несмотря на молодость, он уже женился шесть раз, но все его жены умерли.

Все жалели его, и один доброжелатель сказал:

— Бедняга очень несчастен. Первая его жена жила всего год. Вторая жена прожила два месяца. Третья не дотянула и до двух. Четвертая и пятая умерли тоже, а шестая отдала богу душу сегодня.

Молла, сидевший в сторонке, вспомнил о своей жене, о ее уродстве и дурном характере и сказал:

— Есть один счастливец на этом свете, и то вы о нем сокрушаетесь.

азерб. 6, 179

101. Как Насреддин в гости приглашал

Насреддин говорит жене:

— Приготовь поскорее поесть, у нас сегодня гость.

— Какие могут быть гости? — закричала жена. — Дома есть нечего, дети больны, мне надо идти в баню, а за детьми придет присматривать моя мать.

— Вот почему я и позвал своего приятеля в гости, — отвечает Насреддин, — чтобы он воочию увидел, что такое жена, дети, теща и их хвори. Бедняга ведь собрался жениться!

перс. 8, 158

102. Причина дурного настроения

Однажды Насреддин Афанди возвратился с поля усталым, как никогда. Тело ломило, болели суставы. Ему хотелось отдохнуть от забот, а жена встретила его хмурая и угрюмая.

— Что еще стряслось? — удивился Афанди. — С утра до ночи я работаю. Все стараюсь для тебя, а ты так встречаешь меня!

— На все есть причина! — заворчала жена. — Сначала узнайте, а потом и говорите!

— Какая же?

— У моей подружки умер дед, я ходила на поминки, успокаивала ее, да и сама расстроилась! Теперь понятно?

— Но ведь ты и со свадьбы возвращаешься обычно такая же! — отвечал ей Афанди[103].

узбек. 7, 186

103. Астролог

Однажды Тимур сказал Молле:

— Молла, мне нужен астролог в мой дворец, но нам никак не удается найти подходящего. Ты не сможешь быть астрологом?

— Смогу, — ответил Молла, — но только вместе с женой.

— Как так? — спросил Тимур.

— Так уж издавна повелось, — сказал Молла, — что мое мнение никогда не сходится с мнением моей жены. Вот, например, если я вечером, глядя на небо, говорю: «Завтра будет дождь», то она, посмотрев на облака, обязательно скажет: «Нет, дождя не будет».