Книга Танцы с саквояжем вуду - Роберт Рэнкин

— Саквояж? — переспросил я.

— Саквояж вуду, — пояснил Фанджо. — Но продолжу рассказ от лица того парня. «Я его сразу узнал, — сказал парень. — Некоторое время назад я был на Гаити в одном из туземных поселков. Хотел поглазеть на черных девочек, танцующих нагишом. На одном из жертвенников я и приметил точно такой же саквояж. Он был весь покрыт черепами. Жутковатая штуковина».

— Враки, — сказал я.

— Заткнись, — сказал Фанджо. — «Ты освободил меня от саквояжа вуду, — сказала джинья, — в котором я провела в заточении тысячу лет. Чтобы вознаградить тебя, я выполню любое твое желание». Мне нужно было приказать ей помочь мне убраться с этого острова, но я этого не сделал. Передо мной стояла красивая женщина, и я лишь промямлил: «Хочу заняться с тобой любовью». Но красавица покачала головой: «У джиннов нет этих органов». Она показала на свою паховую область. Я был в отчаянии и сказал…

— … Тогда как насчет маленькой головки?

— Верно, — сказал Фаджо. — Как ты догадался?

— Это старая шутка. Ее все знают.

— Я не в курсе, — сказал толстяк. — Так ты считаешь, он все это выдумал?

— Я считаю, что выдумываешь ты.

— Неужели? — Фанджо сунул руку под стойку и вытащил крошечную шляпу. — А что ты скажешь по поводу этого? Он оставил.

Я внимательно осмотрел шляпу.

— Это кукольная шляпа, — сказала я Фанджо. — Точнее, шляпа перчаточной куклы по имени Норрис. Ее придумал художник Альберт Таппер еще в пятидесятых годах. Кроме того, им была написана целая серия книг о приключениях Норриса. Норрис был фурункулом на шее одного владельца ночного клуба и вечно попадал в смешные ситуации. К сожалению, мир еще не был готов к книгам о бубонах, и Альберт умер, став трагической жертвой идиотского несчастного случая, в котором не обошлось без резиновых лент и купальной шапочки. Фанджо присвистнул.

— Похоже, ты разбираешься в сопутствующей продукции, — сказал он.

— Приятель, в моем деле необходимо знать многие мелочи.

— Извините, шеф, — сказал Барри. — Ненавижу вас перебивать, но хоть непринужденная беседа — важная часть методологии Ласло Вудбайна, нутром чую, мы зря теряем здесь время.

— Терпение, Барри. Скоро все прояснится.

— Ладно.

— Жаль, что ты не веришь рассказу о человеке с маленькой головой, — сказал Фанджо. — Может быть, если я покажу тебе саквояж…

— Он оставил саквояж? Саквояж вуду?

— Он сказал, что ему неловко носить его с собой. Сказал, что на него все оборачиваются.

— Немедленно покажи саквояж.

— Конечно, — сказал Фанджо, сунув было руку вниз. — Нет, подожди. Сейчас обслужу этого посетителя.

Я повернулся, чтобы взглянуть на посетителя, и, могу признаться, мне понравилось то, что я увидел.

Она была прекрасна. Божественна. Елена Троянская. Афродита. Венера. Она была грациозна и величава, с повадками львицы. Она была восхитительна, лучезарна и обворожительна, прелестна и соблазнительна…

— Рада, что вы так думаете, — сказала леди и улыбнулась щербатым ртом.

— Дай я сам предложу даме, — сказал я Фанджо, который уже придвигал ей стакан пива.

— Сразу видно — джентльмен. — Леди повернулась в мою сторону и снова улыбнулась.

— Меня зовут Вудбайн, — представился я. — Ласло Вудбайн. — Можно просто Лас.

— Приятно познакомиться, Час.

— Э-э… Лас. Меня зовут Лас.

— О, прошу меня извинить. — Леди склонила голову набок и ударила себя кулаком в правое ухо. — Кусок морковки застрял у меня в левом ухе, — объяснила она. — Вы знаете, как это бывает, когда уплетаешь за обе щеки. Голова оказывается чуть ли не в салатнице.

Я согласился. (Еще как!)

— Я всегда говорю: не упускай возможность нажраться до отвала. — Леди щербато улыбнулась.

— Абсолютно с вами согласен.

— Еще бы.

Обслужив даму, Фанджо повернулся ко мне.

— Еще стаканчик, сэр? — поинтересовался он.

— Хочу взглянуть на саквояж, — сказал я.

— Да, да, конечно… Куда же я его подевал? Пока он искал, я соображал, как разговорить даму.

И посмотреть, к чему это приведет. Ослепить ее своим остроумием. Сделать ее мягкой, как пластилин. Завладеть всеми ее струнами.

— Вы не похожи на толстушку, — сказал я.

— Льстец, — парировала она, закатив мне такую пощечину, что вылетело несколько пломб. — Я вижу тебя насквозь!

Я улыбнулся, вложив в улыбку все свое обаяние.

— Я не мог видеть вас в каком-нибудь фильме?

— Может быть. — Она залпом осушила стакан и вытерла подбородок.

— Точно, видел, — сказал я. — Сейчас вспомню имя.

Леди повернулась в профиль и показала на свой нос.

— Есть, — сказал я. — Вы — Джабба Хатт. Леди врезала мне со всего размаху.

— Казанова, — хихикнула она. — Роковой мужчина.

Я подвигал челюстью. Вроде не сломана.

— У вас хорошо поставлен удар, — сказал я тоном человека, знающего толк в таких вещах. — А как вам вот этот?

И я пнул ее в живот.

Леди согнулась пополам, но быстро выпрямилась.

— Вы очень любезны с дамами, — сказала она и ударила меня головой в лицо.

Я упал, больно ударившись шеей. Однако я знал, что победа будет за мной. Я вскочил на ноги и обрушил на леди табуретку.

— Как думаете, чья возьмет?

— Моя, — сказала леди и выхватила нож.

— Не хотел прерывать воркование двух голубков, — сказал Фанджо, — но я нашел саквояж.

Ногой я выбил у леди нож и ударом по голове поверг ее ниц.

— Сейчас вернусь, дорогая. Фанджо водрузил саквояж на стойку.

— Ну, что скажешь? — поинтересовался он. Я окинул саквояж профессиональным взглядом.

— Боже мой. Думаю, это тот самый. Саквояж был около двадцати дюймов высотой, имел форму саквояжа, был покрыт черепами и отлит из гипса. Мамаша Билли сказала, что я его сразу узнаю, как только увижу. И вот пожалуйста.

Я даже не знал, что сказать. Я искал этот саквояж долгие десять лет. Объездил все от Брэмфилда до Брентфорда. Где только не был. Пересек нехоженые пустыни, бороздил заснеженную тундру, колесил по дорогам и лазил в горы, истоптал не одну пару обуви, побывал во всех частях света, поднимался в воздух и спускался в пропасти…

— Заткнись, — сказал Фанджо.

— Я потерял дар речи, — сказал я.