Книга Остров Русь 2, или Принцесса Леокады - Станислав Буркин

— Нас-то? — хохотнул гориллоподобный, и всякомпания загоготала. — Кто ж нас обидит? Люди-то все добрые вокруг… Нуладно. Не хотите — не надо. — Он снова сплюнул. — Пойдем мытогда, поищем, кому другому помочь.

Тимуровцы!.. Вся стая, шаркая ногами, двинулась прочь поаллейке, а мы со Стасом переглянулись. Стало окончательно ясно, что глобальноеподобрение наступает по всем фронтам.

* * *

Домой мы пришли поздно, папа с мамой уже легли, и мы тожесразу завалились спать. О происходящем больше не говорили, потому что, кажется,оба чувствовали: грядут большие перемены. Но говорить пока не о чем, надопонаблюдать. Было тревожно, но лично мне это ощущение даже нравилось. Пять летмы жили без приключений. А это, знаете ли, довольно скучно.

Я лежал и вспоминал о том, что изменилось в нашей жизни заэти годы, словно прощаясь с этим спокойным, но сереньким временем. Мама ушла измузея и организовала косметический салон «Нефертити». Слоган ему Стас придумал:«Не ищите целлюлит у мумий». А все потому, что в музее ей стало нечего делать:все мумии продали в частную коллекцию какой-то странной египетской личности.Почему странной? А вот вам нужна мумия, чтобы стояла в углу спальни и радовалавзгляд вам и вашей девушке?..

Папа перестал искать следы инопланетян и древнихцивилизаций, потому что один раз уже нашел, потому что упорный. Зато теперь онувлекается аномальными явлениями, лозоходством, целительством и еще черт знаетчем. Периодически обнаруживает в себе всякие паранормальные способности, а повсем углам квартиры валяются разные энергетические рамки и номера газеты «ГолосВселенной». Я, бывает, ее тоже почитываю, а вот Стас терпеть не может, он ведьу нас теперь великий христианин и даже собирается после школы в семинарию.

А я пока не придумал, куда собираюсь. Не определился. Вот,пожалуй, и все наши новости. Не густо, согласен.

Проснувшись, я сразу подумал: что-то не так. А потом понялчто. Я проснулся сам, хотя сегодня — будний день. Времени уже до фига, апапа с мамон перед уходом на работу нас почему-то не разбудили. Пожалели?Неужели тоже добренькими стали? Я растолкал Стаса и поделился с ним своимиподозрениями.

— Боюсь, ты прав, — сказал он. — Давай-капосмотрим, что в мире творится.

Он сел на кровати и щелкнул пультом телевизора. По Первомуканалу шел клип Леокадии, и Стас немножко полюбовался на то, как она двигается.Да, классная. И голос приятный. Песни вот только идиотские.

— Давай, давай дальше, — поторопил я.

На Втором шли новости. Очень интересные новости. Дикторрассказывал, что отныне израильтяне и палестинцы — друзья навек, ипоказывали сцены их братания… Мы дождались следующего сюжета. Он был о том, чтоГарлем в Нью-Йорке признан районом образцового поведения…

— Ужас, — сказал Стас и вырубил телик. — Да,у них-то это еще раньше началось: вон какого «Терминатора» сделали. А ещераньше — негра в президенты выбрали.

— Нет, но это же хорошо, — возразил янеуверенно, — ни войн, ни преступности теперь не будет…

— Дурак ты, — отозвался Стас. — К добру людидолжны приходить сами, по собственной воле. А это не доброта, а болезнькакая-то заразная получается.

— Думаешь?

— Да факт! Они заболели, а мы — пока нет.

— А вот это, между прочим, не факт, — заметиля. — С чего ты решил? Вдруг ты уже тоже стал добреньким?

— Почему я?! А ты?

— Я — нормальный.

— А чем докажешь?

— Ну, могу, например, дать тебе в лоб прямо сейчас. Аты смог бы?

Не успел я это произнести, как получил такую затрещину, чтоискры из глаз посыпались.

— Ах ты гад! — замахнулся я, но Стас отпрыгнул,встал в стойку киба-дачи и быстро сказал:

— Это был научный эксперимент. И хватит об этом. Мы ужепрекрасно убедились в том, что мы не изменились. Ты агрессивен, это очевидно.Этого вполне достаточно!

Но я уже и без него остыл.

— Ладно! — махнул я рукой. — Мы обанормальные, это факт. Пойдем-ка на улицу, на людей посмотрим…

Мы быстро оделись и вышли. Народ по тротуару двигался как-тосонно и вяло. И машины тоже.

— Все ясно, — сказал Стас. — Знаешь, скольколюдей ежечасно в ДТП гибнет?

Мы свернули за угол и обнаружили возле мини-маркетанебольшую толпу. Тут народ часто тусуется, выпивает. Но сегодня здесь былоособенно шумно, как будто люди собрались на митинг. И по всему было видно, чтоони — нормальные. Разговор был на самую что ни на есть актуальную тему,потому мы примолкли и стали слушать.

— …Я с такой бабой жить не согласен! — говорилодин пролетарского вида товарищ. — Раньше была баба как баба. Настоящая!Приду домой пьяный, она на меня наорет, да еще и скалкой в глаз заедет. Атеперь что? Сама мне спирт в аптеке покупает! Лекарство, говорит. Позор, да итолько…

— И чего тебе не нравится? — встрял другой, слегкаприпухший.

— Как это? — удивился первый. — Непорядок.Всякий характер человек потерял. Не женщина, а кукла какая-то!

— Ну, это еще ладно, — заявил припухший. —Вот на работе у меня что делается, это да! Атас просто. Я на птицефабрикетружусь. Трудился… Накрылась моя работа, ядрить вашу мать, третий день уже пью,поминаю.

— Что, никто кур резать не хочет? — догадливоприщурился пролетарий.

— Хуже! — сморщился припухший. — Они их,понимаешь, на волю выпустили! Директор самолично плакат нарисовал: «Свободупернатым!» Эти чокнутые с ним по фабрике прошли и все клетки открыли. Я имобъясняю: это же не чайки, ядрить вашу мать, куры это! Они ж все равнопередохнут на воле, только зазря! Нет, им хоть кол на голове теши. Это ихличное право, говорят. Всех повыпускали!

— Может, это птичий грипп на людей перекинулся? —крепко обняв сумку, предположила пожилая женщина.

— Да не! — выкрикнул кто-то. — Я слыхал, этокомары какие-то народ покусали.

— Какие комары?! — вклинился в беседу смуглый,по-военному подтянутый мужчина. — Теракт это! Враги воду отравили. Они жнас, добреньких, голыми руками теперь возьмут!

— А если в кране нет воды, значит, выпили, простите,жиды? — задал риторический вопрос дяденька интеллигентного, нопотрепанного вида. — Это, смею вас заверить, откровеннейшая демагогия!Если бы дело было в воде, тогда почему беда не коснулась нас с вами? Меня,например?

— А ты, профессор, когда в последний раз воду-топил?! — возразил «офицер».

Интеллигент смущенно взъерошил волосы, но не отступил:

— Вода, с вашего позволения, содержится в любыхнапитках!

— Оно, конечно, так! — вмешался пролетарий. —Однако сдается мне, алкоголь эту заразу убивает. Я вот, например,безалкогольных напитков не пью уже лет сорок и, как видишь, человеком остался.