Книга Мила Рудик и Чаша Лунного Света - Алека Вольских

Дочку остроносой дамы, похожую на пончик, звали Алюмина. Мила слышала, как она представилась своим соседкам. Громким голосом она хвасталась:

— Моя мама ужасно умная — у нее высшая степень алхимика. Она преподает в Думгроте, и все ее очень уважают. Она училась алхимии за границей. И знаете что? Она может любой металл превратить в золото.

Ее соседки восхищенно заахали, а Ромка с сомнением посмотрел на Алюмину и спросил:

— А где же твоя золотая карета? Или ты ее перепутала с этой своей гадкой жабой?

— Ты это о чем? — растерянно заморгала Алюмина.

— Если твоя мамочка может из чего угодно наделать золота, то почему же ты едешь со всеми в дилижансе, а не в золотой карете? Или бессовестные золотые кареты каждый раз превращаются в тыквы?

Алюмина напрягла свой толстый подбородок, так что он сморщился, покраснел и стал похож на раздавленный помидор. Она чванливо хмыкнула и, всем своим видом показывая пренебрежение к Ромкиному невежеству, демонстративно отвернулась, продолжив разговор со своими соседками, но уже не так громко.

— Терпеть не могу учительских детишек, — поделился Ромка с Милой. — Думает, раз ее мать ведет уроки алхимии, то она теперь будет местной звездой и все станут ей поклоняться. Как бы не так!

— А мне жаль ее жабу, — сказала девочка с хвостиками, которая сидела рядом с Милой.

— Она называется Пипа Суринамская, — отозвался с сиденья позади Милы брат этой девочки, которого Мила запомнила как Альфреда. — Обитает в Суринаме, Бразилии и Гвиане. Ведет водный и околоводный образ жизни…

— И то, что она до сих пор не откинула лапы, позагорав на солнышке, — вставил другой брат девочки — Альберт, обернувшись вслед за Альфредом, — это просто досадное недоразумение. Вид у нее — страшнее атомной войны.

— Берти, как ты можешь! — воскликнула его сестра. — Она такая несчастная. Мне ее ужасно жалко!

— Сестрица Белка, тебе нужно что-то делать со своим характером, — посоветовал Берти. — Если тебе в ложку случайно заберется таракан, а ты его потом по чистой случайности отправишь в рот и раскусишь напополам — тебе и его будет жаль. А у другого человека в такой ситуации случился бы приступ рвоты…

— Берти! — в этот раз его одернул брат, по мнению Милы, все-таки старший.

— Молчу-молчу… — Берти, сдаваясь, поднял обе руки вверх. — Молчу…

Когда оба брата отвернулись, Ромка спросил у девочки с пепельными хвостиками:

— А что за имя у тебя такое странное — Белка?

— Это не совсем имя, — пояснила девочка. — Вообще-то, меня зовут Беляна Векша, но Берти называет Белка. Он у нас большой оригинал.

Белка сконфуженно искривила губы, как будто ей было неловко за своего брата, но Ромка усмехнулся и одобрительно вскинул подбородок:

— Мы заметили!

Сидящий рядом с Ромкой маленький плотный паренек со светлым ершистым чубом и большими светло-голубыми глазами вдруг невесело вздохнул и посмотрел на Белку понимающим взглядом:

— У меня тоже есть брат, который всегда ставит меня в ужасное положение. Правда, он младше меня на год. Его Фимка зовут. Он иногда что-нибудь эдакое как выдаст… Вот, например, недавно в салоне красоты, где мы ожидали маму, он заявил хозяйке салона, что его брат — то есть я — едет в волшебный город и привезет оттуда молодильных яблок. Так Фима пообещал, что уступит ей эти яблоки по дешевке из жалости, потому что никакой крем от морщин ей уже не поможет.

Ромка прыснул в кулак.

— И что? — взволнованно поинтересовалась Белка.

Яшка сокрушенно вздохнул:

— Боюсь, маме придется теперь ходить в другой салон красоты…

Пока Белка сочувствовала хозяйке салона красоты и Фимкиной маме, Мила и Ромка, отсмеявшись, познакомились с их соседом, которого звали Яшка Берман. Оказалось, что он кое-что знал о Троллинбурге и даже однажды бывал там вместе с отцом. Он начал было рассказывать о городе по просьбе Милы с Ромкой, которые ехали туда впервые, но разговор очень быстро перешел в другое русло благодаря стараниям Белки. Они с Яшкой буквально нашли друг друга, обсуждая своих братьев и их хулиганские замашки, так что Миле с Ромкой пришлось оставить их в покое.

Нарушая запрет Вокзального, они высунули головы из окна, чтобы получше осмотреть пролетающие мимо окрестности. Как раз в этот момент они ехали по узкой дороге, лежащей между высокими горными массивами. У подножия горы журчала небольшая речушка, а прямо у самой дороги лежали громадные каменные валуны. Мила как раз хотела показать Ромке один, самый огромный, похожий на голову дракона, когда у того глаза вдруг увеличились в размерах и он, потянув Милу за руку, вытащил ее голову из окна. В этот момент в дилижансе резко потемнело и раздался Ромкин голос:

— По-моему, этот дяденька говорил вполне серьезно, советуя беречь голову.

Когда в дилижансе появился свет, Мила увидела, что они выехали из очень-очень узкого тоннеля, проложенного прямо в горе. Со странным чувством она потрогала себя за голову и благодарно посмотрела на Ромку.

— Спасибо, что спас мою голову.

— Не за что… — весело улыбнулся Ромка.

А тем временем шеренга дилижансов с каждой секундой приближалась к конечному пункту своего маршрута — городу волшебников.

Глава 5

«Перевернутая ступа»

Каменные арочные ворота города были распахнуты настежь. Надпись, выложенная полукругом в камне, гласила: «ТРОЛЛИНБУРГ».

Дилижансы друг за другом проезжали под аркой. Пока они ехали по улицам, многие высунули свои головы в окошки и с интересом рассматривали все вокруг. Мила сделала то же самое: высунулась в окно. Она сразу же поняла, что это самый неправильный город на свете.

Здесь были дома, двери которых находились на уровне второго этажа, а то и на самой крыше. Одна из улиц, по которой они ехали, была такой узкой, что казалось очень странным, как дилижансы могли протискиваться между тесно прижатыми друг к другу домами. Когда Мила попыталась оглянуться назад, ей померещилось, что дома словно распрямляются, как будто перед этим они выгибались дугой. На табличке одного из них Миле удалось прочесть надпись: «Улица Угрюмых Непостояльцев».

Еще здесь были очень нелепые мосты. Вернее, всего лишь половины мостов. Как будто все остальное кто-то отпилил и стащил под покровом ночи. Мила видела, как один человек поднимался по сильно накрененному набок мосту, обрывающемуся в воздухе на высоте около трех метров. Но, когда он был уже наверху, дилижанс подбросило на ухабе, и Мила откинулась на спинку сиденья. Всего мгновение спустя она снова выглянула в окно, но этого человека на мосту уже не было. Мила с удивлением таращилась на мост, пытаясь понять, куда он мог деться.

Размышляя над этим, Мила почувствовала, что дилижанс замедлил ход.

— Мы что, уже приехали? — раздался рядом с ней голос Ромки.