Книга Искушение временем. Книга 1. Не ангел - Пенни Винченци

— Грубым вы мне не показались, — сказала ММ. — Разве что немного резким.

— И за это тоже прошу меня извинить.

— Все нормально.

— Но мне ведь кто-то звонил. Я подумал, что… Селия.

— Я же сказала, что это я звонила.

— О, теперь понял. — Снова молчание.

ММ, казалось, слышала, как он думает, и его мысли, сначала совершенно неведомые ей, медленно принимали четкие очертания.

— Э-э… а о чем?

— Что о чем, мистер Брук?

— Виноват. Я невнятно изъясняюсь. Вы мне звонили. По какому поводу?

— Ах да. — Она откашлялась, желая то же самое проделать с моз гами. — По поводу… по поводу вашего ухода из «Литтонс».

— Да-а? — Слышно было, что он насторожился.

ММ сделала паузу. Каким простым казался этот разговор, и каким сложным он стал на самом деле.

— Нас это очень огорчает, — наконец сказала она.

— Да, я знаю. Но «Макмиллан» и «Коллинз» предложили мне чрезвычайно выгодные условия, а теперь их обоих обошел «Доусонз». Вы уж извините, мисс Литтон, но почему я должен от этого отказываться?

— Да, — ответила она, — да, конечно, я вас понимаю. Но мне казалось, что вы довольны нашим издательством…

— Да. Отчаянно доволен.

Забавное слово, подумала ММ, и ей показалось, что оба они теперь говорят загадками.

— Мы рассчитывали на длительное сотрудничество…

— Мисс Литтон, к сожалению, так не получается. Мне трудно вам объяснить, но…

— Не думаю, что в этом есть необходимость, — сказала она, — деньги, конечно, важнее. Ну, если мне не удалось убедить вас…

— Боюсь, что так, — произнес он, — не удалось.

— Жаль.

— Да. Мне тоже жаль, и я благодарен за все, что ваше издательство для меня сделало.

— Если бы это было так, — холодно заметила ММ, — если бы вы действительно были благодарны, вы бы не поступили так с «Литтонс».

— Вот здесь вы ошибаетесь, мисс Литтон. Ужасно ошибаетесь. Я просто не могу… — Она молчала. Вдруг он спросил: — Селия… там?

— Нет, — не задумываясь ответила ММ, — она больна.

— Больна?

— Да. — Черт! Это она зря сказала. Ей совершенно не хотелось вдаваться в подробности, чем больна Селия и почему. Не теперь. Зачем что-то объяснять ему?

— Что-то серьезное?

— Нет. Не серьезное. Просто… простуда.

— А… Кашель, наверное. У нее был сильный кашель.

— Действительно был. И есть.

— Передайте ей, пожалуйста, наилучшие пожелания.

— Непременно. Благодарю вас. Желаю удачи у новых издателей.

— Я буду стараться.

Себастьян повесил трубку. Ему стало как-то не по себе. Ясное дело, старая грымза теперь обо всем догадалась. И что делать? Да какая разница?! Конец, всему конец. Люди могут думать все, что им угодно. Это их дело. Жизнь и так превратилась в кошмар, и хуже уже некуда.

Однако жаль, что Селия больна, ей ведь нездоровится уже несколько недель. Она слишком много курит. Он обещал ей, что положит этому конец, как только она переселится к нему. Он ненавидел курево, особенно курящих женщин. В то утро она собиралась к врачу, в то самое утро, когда должна была приехать к нему. Именно с того дня и начались несчастья — с визита к врачу. После этого Селия обещала вернуться к нему, но так и не вернулась. Она…

Острое подозрение вдруг пронзило его мозг. Не подозрение даже, а откровение. Отчетливое, страшное откровение. Откровение и гнев. Вот оно что! Конечно! Тогда все становится понятно. Неожиданный уход, нежелание разговаривать, видеться с ним. Паника, почти ужас в ее голосе. Это поставило его в тупик. Но… неужели она это сделала? Неужели избавилась от ребенка, ничего не сказав ему, возможному отцу. Нет, это немыслимо. Непростительно. Если это правда. Он снова снял трубку, набрал номер «Литтонс», попросил ММ. Она ответила, и в голосе ее зазвучала настороженность.

— Слушаю.

— Мисс Литтон, — сказал Себастьян, и собственный голос показался ему чужим, — мисс Литтон, Селия… она беременна?

— Я тебе скажу, чей это ребенок, — заявила леди Бекенхем.

— Ох, мама, что за чепуха. Ну как ты можешь сказать, откуда тебе знать?

— Это ребенок Оливера. Я знаю точно.

— Откуда?

— Он твой муж. Он живет с тобою все эти годы. Он тебя опекает, заботится о тебе, он отец всех твоих детей и… да, да, я знаю, надоел тебе до смерти, пилил тебя и все такое прочее. Но это его дитя, Селия. Даже и не сомневайся.

— Мама…

— Селия, — перебила та, блеснув своими живыми глазами, — Селия, у Бекенхемов сроду не было бастардов. Так что… — и добавила с невозмутимой улыбкой: — У женщин нашего рода дети рождались только в браке.

— Это странно, — сказала Селия. Она дотянулась до чашки и отпила глоток.

— Это не странно, а здраво. Семейные ценности — оплот здорового общества. Иначе все рухнет. Допустим, ты думаешь, что это ребенок твоего любовника. И что ты сделаешь? Побежишь к нему с этим ребенком, допустишь его к воспитанию, сломаешь свою семью, вынудишь детей разрываться на части.

— Ну…

— Ради всего святого, соберись, Селия. Ты довольно повеселилась. А теперь возвращайся к реальной жизни.

Селия села, в упор глядя на мать полными слез глазами. Она закусила губу, набрала в легкие воздуха.

— Ты даже не знаешь… — всхлипнула она, — даже не представляешь, как мне плохо…

Леди Бекенхем посмотрела на нее, и лицо ее смягчилось. Она подошла к Селии, села к ней на кровать и взяла ее за руку.

— Послушай, — сказала она, — я тебе что-то скажу. Я никогда не думала, что произойдет подобное, но сейчас как раз настал такой момент, что ты должна знать. Однажды я была… в твоем положении. Ты ведь знаешь про Пейджета, но… там дело зашло гораздо дальше. Я была беременна. Но я даже не посмела помыслить, что это может быть его ребенок. Ни на секунду. Я просто выкинула это из головы. И когда родилась ты…

— Я?!

— Да, ты. Я поняла, что была права. Я взглянула на тебя: Бекенхем до кончиков ресниц — все Пейджеты были жутко белесыми, — и поняла, что я была абсолютно права. Ты была дитя Бекенхема, а это дитя Оливера. Что бы ни случилось. А теперь отодвинь на задний план все остальное, как-нибудь смирись. Это не просто хороший совет, Селия: это единственный совет. О господи, что там вытворяют твои жуткие дети? Чем они заняты?

— Катаются по перилам, — сказала леди Селия. Ее душили слезы, и она едва могла говорить.

— Да что же это такое! Как ты позволяешь? Это опасно. Пойду уйму их. Венеция! Адель! Немедленно слезьте. Мигом, слышите меня? Вы знаете, что в Эшингеме я вам не позволяю это, а здесь не должна позволять ваша мама. Где Джей?