Книга Поколение пустыни. Москва - Вильно - Тель-Авив - Иерусалим - Фрида Каплан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Издательские инициативы Лейба Яффе на русском языке
В этом разделе читатель найдет материалы, рассказывающие об издательской деятельности Лейба Яффе в Москве в годы Первой мировой войны и пореволюционный период. И хотя в библиографической описи публикаций Л. Яффе, составленной его сыном, мы найдем около 800 наименований на трех языках — русском, иврите и идише, среди многочисленных его статей, переводов, речей, манифестов и воспоминаний особое место занимают несколько инициированных им книг на русском языке. Это литературно-художественные сборники «Сафрут» (№ 1–3, Москва, 1917–1918 и отдельный том, по большей части избранное из трех московских книжек, — Берлин, 1922), составленный им поэтический сборник «У рек Вавилонских. Национально-еврейская лирика в мировой поэзии» (Москва, 1917, обложка художника Л. Лисицкого) и «Еврейская антология. Сборник молодой еврейской поэзии под ред. В. Ф. Ходасевича и Л. Б. Яффе. Предисловие М. О. Гершензона» (Москва, 1918; Берлин, 1922) переведенных с иврита стихотворений новейшего времени.
Приведу рецензию Владислава Ходасевича на книгу «У рек Вавилонских»:
Прекрасную задачу поставил себе составитель сборника. Судьба еврейского народа, его душа и его культура столетие за столетием волнует людей всех культурных наций. Воззрения эпох, народов и отдельных личностей претерпевали и претерпевают по отношению к еврейству непрерывный ряд изменений. Тот же процесс происходит и в самом еврейском народе. Национальная еврейская лирика неизбежно становится зеркалом этих изменений. Попытка собрать в одной книге ряд отражений, мелькнувших в этом зеркале, — и любопытна, и поучительна, и может представить немалую ценность как материал не только художественный, но и исторический. Но одно дело — то, как национальные еврейские мотивы отражены в мировой, не еврейской поэзии, другое — то, как они прозвучали в творчестве поэтов еврейских. Поэтому нам кажется, что составитель сборника сделал ошибку, смешав лирику еврейскую, так сказать, по крови, с лирикой не еврейской. Тут — два разных зеркала и, следовательно, — две разные книги или хотя бы два самостоятельных отдела в одной книге. Промах в методе сразу дал себя чувствовать: еврейские имена составляют целую треть в перечне поэтов, произведения которых вошли в сборник. Но в мировой поэзии евреям вовсе не принадлежит третья часть голосов. Если бы поэты-евреи были отделены составителем от поэтов иных национальностей — его прекрасный труд выиграл бы еще более[943].
Яффе гордился этими начинаниями, по праву считая их весомым вкладом в русско-еврейскую культуру. Об этом можно судить по опубликованным в 1933 году его воспоминаниям о своем первом культуртрегерском проекте — выпуске юбилейного номера редактируемой им газеты на русском языке «Еврейская жизнь». Этот двойной номер (№ 14–15) был посвящен еврейскому национальному поэту Хаиму Нахману Бялику. Претворить задуманное Яффе в жизнь было бы невозможно, если бы не успех вышедшей в 1911 году и не раз переизданной книги переводов Владимира Жаботинского: «Х. Н. Бялик. Песни и поэмы». Именно эта книга познакомила с творчеством Бялика обширную читательскую публику как среди евреев, так и среди русской интеллигенции, и ее популярность, а также нужда русских поэтов в средствах в ту трудную пору создали предпосылки для успешного осуществления издательских планов Яффе. Публикуемые ниже материалы позволяют заглянуть «за кулисы» его редакторской и издательской работы, что особенно интересно, поскольку в нее были вовлечены некоторые значительные русские поэты.
Юбилейный, посвященный творчеству Бялика выпуск «Еврейской жизни» интересен прежде всего тем, что там впервые стихи ивритского поэта были даны в переводах выдающихся русских поэтов. Письма Лейба Яффе участникам бяликовского юбилейного номера газеты «Еврейская жизнь» и их письма к нему, а также фрагменты последующей переписки Яффе с деятелями русской культуры в ходе подготовки «Еврейской антологии» и других проектов издательства «Сафрут», которое Яффе возглавлял, частями и в разное время публиковали по архивным разысканиям Брайан Горовиц (США), Александр Лавров (Россия), Владимир Хазан и Э. Мазовецкая и мы с Романом Тименчиком (Израиль). Желающих подробнее ознакомиться с контекстом этих писем отсылаю к первым публикациям[944]. Мне показалось полезным свести воедино рассеянные по научным журналам и томам фрагменты переписки, поскольку мемуары Фриды Яффе поощряют к публикации возможно полного собрания документов, проливающих свет на судьбу и деятельность семьи Яффе. Это особенно насущно еще и потому, что дав главному герою Марку Натанзону профессию врача, Фрида была вынуждена вовсе не касаться литературно-издательской деятельности его прототипа.
Да не пеняют мне на то, что переписываю уже изданное. Принято считать, что слово «культура» восходит к трактату о земледелии «De agri cultura» Марка Порция Катона Старшего (234–149 гг. до н. э.). Катон дает земледельцу совет: покупая земельный участок, нужно обойти его несколько раз; если участок хорош, чем чаще его осматривать, тем больше он будет нравиться, тем лучше будет твой за ним уход, который, согласно Катону, и есть культура.
Первый юбилей Бялика[945]
Дело было накануне Песаха 1916 года. Шел третий год мировой войны — год массовых выселений евреев, преследований и страданий еврейских беженцев. В ту пору вышел указ военного командования в России закрыть все еврейские газеты[946]. Даже частная переписка на иврите и идише была запрещена. В альманахе «Еврейская старина» под редакцией Дубнова были вымараны все еврейские буквы.
