Книга Страшные немецкие сказки - Александр Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нынешние психологи смягчили отношение к ужасам, которые, по их мнению, воспринимаются детьми не как реальные, а как игровые [130]. Вот и славно! Пусть умные взрослые так думают. Играйте, детки!
Ворожеи не оставляй в живых.
Начнем, пожалуй, с самого «инициатического» персонажа. По подсчетам Э.И. Ивановой, в сказках братьев Гримм ведьма появляется в 50 текстах, в 20 из них — в виде сверхъестественного злобного существа женского пола [131]. На самом деле в 30 случаях женщину нельзя обозначить как ведьму. Это аналог нашей старушки или бабушки-задворенки.
Думаю, в глазах читателей гриммовская ведьма ассоциируется прежде всего со сказкой «Гензель и Гретель», относящейся к типу 327А («Дети и ведьма») в каталоге Аарне-Томпсона (в дальнейшем — АТ). Поддавшись на уговоры своей второй жены, лесоруб уводит в лес сына Гензеля и дочь Гретель. В первый раз дети спасаются благодаря камешкам, которые успел набрать Гензель, во второй из-за коварства мачехи он вынужден кидать на землю хлебные крошки. Крошки склевывают птицы. Белая птичка выводит заблудившихся детей к дому из хлеба с крышей из пряников и окнами из сахара. Обменявшись с живущей там ведьмой стихотворными репликами, мальчик и девочка оказываются в ее власти. О ведьме известно, что, «когда какой-нибудь ребенок попадался в ее лапы, она его убивала, варила его мясо и пожирала». Глаза у нее красные и близорукие, а чутье тонкое, как у зверя, она издалека чует приближение человека.
Ведьма притворяется ласковой, кормит детей досыта и укладывает спать. Наутро она сажает Гензеля в железную клетку и заставляет Гретель откармливать брата. Гензель обнаруживает в клетке косточку и сует ее подслеповатой старухе, когда та хочет проверить толщину его пальца. Наконец, ведьме надоедает ждать, и она собирается сварить мальчика, а заодно и его сестру, но Гретель обманом заталкивает ее в печку и закрывает заслонкой. Ведьма кричит от боли, пока не умирает. Дети грабят жилище сожженной хозяйки, переплывают озеро с помощью уточки и находят дорогу к отцовскому дому. Выясняется, что за время их отсутствия мачеха умерла по неизвестной причине. Украденных жемчуга и драгоценных камней хватает на дальнейшую жизнь в достатке.
Гензель и Гретель. Иллюстрация А. Цика (конец XIX в.). Изображена обыкновенная старуха — дряхлая и седовласая. Да и дети не выглядят испуганными
Главное изменение, внесенное братьями Гримм в исходную версию сказки, касается мачехи. Поначалу она была матерью и разделяла с мужем вину за отказ от своих детей. В окончательном варианте нрав лесоруба смягчился, а его супруга обрела новый статус. Но авторы то ли сомневались в правомочности такой замены, то ли нарочно не акцентировали внимание на родственных связях героини: лишь однажды ее называют мачехой, дважды — матерью, и около десяти раз используется слово die Frau («женщина»).
Информация о красных глазах и обонянии ведьмы имела мифологические корни. Были добавлены также белая птичка и уточка, причем птичка сыграла зловещую роль, заманив детей в западню. Снимали напряжение стишки про «стуки-бряки» (в устах ведьмы) и про «ветерок, неба ясного сынок» (в устах детей). Появились религиозные назидания. «Успокойся и усни с Богом: Он нас не оставит. Не плачь и спи спокойно. Бог нам поможет», — утешает сестру Гензель. «Боже милостивый! — молится Гретель. — Помоги нам!» «Никто вам не поможет!» — злорадствует ведьма.
Не меньшей известностью пользовалась в XIX в. версия из Моравии. Ганс и Гретель сами заблудились в лесу, собирая землянику. Ночью Ганс влезает на дерево и видит вдалеке огонек. Дети выходят к домику, чьи стены из пряника, а крыша — из марципана. В доме живет ведьма-людоедка Старая Груль. Взобравшись на крышу, дети проедают ее до дыры. «Кто разоряет мой дом?» — кипятится ведьма. «Ветер», — отвечают догадливые нахлебники. Груль успокаивается, но вскоре всходит луна, освещающая дырку в крыше и головы детей. Ведьма запирает их в пустом курятнике и откармливает. Во время ощупывания пальцев Гретель протягивает Груль завязку передника, а Ганс — веревку от штанов. Потом ведьму обманывают и сжигают в печи [132].
Гензелъ и Гретель. Иллюстрация Ф. Грот-Иоганна (1900). Ведьма морщиниста и клыкаста, но глаза у нее — слишком человеческие. Фермерское хозяйство сглаживает впечатление от жилища мертвеца
Братья пытались германизировать сказку за счет лесной ведьмы, каковая, по мнению Якоба, встречается преимущественно у немцев. Прочие мотивы «Гензеля и Гретель» широко распространены в Западной Европе. В первую очередь это касается детей, угодивших в логово людоедов. Тип АТ 327В («Мальчик и людоед»), прославленный сказкой Перро, может считаться первичным с учетом письменных, а не устных преданий. Вильгельм отзывался о нем довольно снисходительно: «Двойственный характер Мальчика-с-пальчика виден уже в древних мифах и в нашем языке… переходит в дурака» (нем. Daumling — «дурак», Dummling — «простофиля»; второе слово произошло от Dumen — «большой палец») [133]. Братья знали, что в Германии бытует свой вариант сказки Перро, равно как и отдельные приемы оттуда вроде дерева и огонька в моравской версии, поэтому посвятили Мальчику-с-пальчику только сказку типа АТ 700. Намеком на «пальчиковый» сюжет может служить ощупывание пальца ведьмой, хотя Пропп видел в нем отголосок инициации.
О мачехе и птицах мы пока говорить не будем. Братья колебались неспроста: их настораживала связь мачехи с ведьмой. Мотив указывающих путь мелких предметов Якоб возводил к греческому мифу: «Фаэтон, чтобы обозначить себе путь, рассыпал раскаленный, тлеющий пепел, как дети в сказках — хлебные крошки». В средневековой легенде Макарий Египетский, идя в сад, посаженный магами-язычниками, отмечает свой путь стеблями камыша. У немецкого автора шванков Мартина Монтана (1537–1566) девочка Гретлин (Гретель) дважды находит дорогу домой по опилкам и по мякине, а в третий раз семена конопли склевывают птицы [134].
