Книга Ловушка для волшебников - Диана Уинн Джонс

— Много кто красит волосы, — ответила Фифи через плечо. — Поторапливайся, Катастрофа. А злых колдуний не бывает.

— Еще как бывают! — возмутилась Катастрофа, но шагу не прибавила. — Думаете, почему я ничего есть не стала? У меня в животе так и бурчало от голода. Но я терпела и правильно сделала. Вы с Говардом сидели там как два дурака и поддавались на ее чары, а я — нет.

Фифи вздохнула, повернулась к Говарду и подняла брови.

— Пошевеливайся, Катастрофа! — поторопила она. — Надо успеть, пока твоя мама не вернулась!

— Пусть Говард сначала посмотрит, те ли слова мы забрали! — выкрикнула Катастрофа и встала как вкопанная, сунув руки в карманы.

Говард раздраженно похлопал по карману, куда убирал рукопись. Но в кармане было пусто. Он сунул руку внутрь, но нащупал лишь стирательную резинку и огрызок карандаша. Все еще не веря в случившееся, Говард обшарил все свои карманы, и в свитере, и в брюках. Бумаг не было.

— Быть такого не может! — воскликнул он.

— Поищи в сумке, вдруг ты туда положил? — подсказала Фифи.

Говард опустился на колени и вывернул сумку прямо на дорогу посреди Вершинной улицы. Он перетряс все книги, перебрал все тетрадки. Катастрофа подобралась поближе, но пока не рисковала подойти вплотную и наблюдала, спрятавшись за Фифи и вытянув шею. Говард нашел только листок с распечатанным домашним заданием по истории. Больше ни единой машинописной странички в сумке не было, и тогда Катастрофа спросила:

— Теперь ты понял, что я права?

— Наверно, они выпали по дороге, — строго сказала Фифи. — Давайте пойдем обратно и проверим. Внимательно смотрите себе под ноги, и мы их найдем.

Двинулись обратно в горку. Фифи пристально изучала зеленые изгороди, Говард на каждом шагу заглядывал в канавы. Катастрофа, сунув руки в карманы, неторопливо шествовала за ними, и на лице ее было написано полнейшее превосходство. Похоже, она была права. За всю дорогу до вершины им не попалось ничего даже отдаленно похожего на белые машинописные странички. Они прошли дальше, перевалили за гребень холма, стали спускаться по другому склону, и тут Говард отвлекся от изучения канавы и заметил, что дом, перед которым они стоят, значится под номером сто четыре по Вершинной улице.

— Мы прошли слишком далеко, — сообщил он Фифи. — Надо вернуться и поискать у нее в саду, на дорожке к дому. Если и там нет, постучусь в дверь и спрошу у Диллиан.

Делать было нечего, они вернулись на вершину холма, но сами не заметили, как миновали ее и оказались у ворот дома номер восемнадцать.

— Нет, ну это просто смешно! — воскликнула Фифи. — Идемте обратно и будем проверять каждый номер.

Они снова поплелись вверх по склону холма. Катастрофа шлепала ладонью по каждым очередным воротам и звонко выкликала номер дома:

— Двадцать четыре! Двадцать шесть! Тридцать! Тридцать два! Ой, Говард! Он исчез!

Они застыли, сгрудившись в кучку. Дома номер двадцать восемь не было. И ни малейшего зазора между двадцать шестым и тридцатым.

— Мы перепутали, нам на другую сторону улицы, — решила наконец Фифи.

Перешли на противоположную сторону Вершинной. Но она оказалась нечетной, и между двадцать седьмым и двадцать девятым номером двадцать восьмого тоже не было.

Вот тут-то Фифи наконец признала, что Катастрофа, похоже, права.

— У-у-ух, старая карга! — гневно процедила она. — Все, пошли домой, а то уже поздно.

— Да, и я вот-вот умру от голода! — жалостно воскликнула Катастрофа. — Говард, теперь ты мне веришь?

Говард горестно кивнул, а что еще было делать? Он так расстроился и чувствовал себя таким несчастным, что у него не хватало сил как следует рассердиться на Диллиан за обман. Он-то надеялся: вот-вот получится выкурить Громилу из дому и все станет как прежде, а ничегошеньки не получилось. И ко всему прочему у Говарда в животе бурчало от голода, будто он с утра не ел.

— Теперь понятно, почему мисс Поттер такая тощая, — поделился он с Фифи. — Невсамделишной едой сыт не будешь.

Фифи кивнула. Похоже, она молчала, чтобы не расплакаться.

У подножия Шотвикского холма Говард попросил у Фифи мелочи взаймы и купил Катастрофе пончик в торговом центре. Ведь Катастрофа вела себя бдительно и доблестно и заслужила награду.

Когда все трое доплелись до дома номер десять по Парковой улице, бодро держалась только Катастрофа. Говард и Фифи измучились и сникли. В кухне они обнаружили, что папа и Громила по-прежнему сидят друг против друга. Между ними высилась горка бутербродов с ореховым маслом. Оба выглядели далеко не жизнерадостно — и оба сразу же обернулись к вошедшим.

— Вместо ужина у нас теперь всегда будет полдник, — провозгласил папа. — Где вы были?

Громила кивнул на папу:

— Волнуется. Первый раз вижу, чтоб так.

При виде бутербродов Катастрофа оживилась и ринулась к столу. Но не успела она цапнуть бутерброд, как Громила поднял блюдо высоко у нее над головой. Катастрофа, конечно, оглушительно завопила, а папа, перекрикивая дочь, объявил:

— Никто не получит ни кусочка, пока не объясните мне, где вас троих носило!

— Мистер Сайкс, мистер Сайкс, это я во всем виновата! — воскликнула Фифи.

Она плюхнулась на стул, и было видно, что она вот-вот расплачется. Громила опустил блюдо с бутербродами на стол. Катастрофа прекратила вопить и накинулась на бутерброды так яростно, словно ее неделю голодом морили. Говарду удалось опередить ее и стянуть несколько штук, и хорошо, что он успел: потом бы ему уже не досталось. Фифи выпила огромную кружку чаю и рассказала, где их носило.

— С Диллиан связываться нельзя, — рассудил Громила. — Коварная баба. Улыбочки, улыбочки, а облапошит — пикнуть не успеете.

— Зато теперь мы, по крайней мере, знаем, что случилось со словами, — возразил ему папа. — Так что идите к Диллиан и заберите их у нее.

— Не могу, — ответил Громила. — Я ж говорил. Без штанов оставит. А без штанов никак.

Папа подавил вздох изнеможения.

— Вы хотите сказать, — начал он спокойно и медленно, — что все равно собираетесь стоять, то есть сидеть у меня над душой, пока я не напишу новую порцию?

Громила кивнул и ухмыльнулся до ушей.

— Все, решено, хватит! — Папа хлопнул ладонью по столу, так что пустое блюдо из-под бутербродов подпрыгнуло, и вскочил. — Ведите меня к Арчеру! Я требую встречи с ним!

Громила что-то прикинул.

— Завтра, — ответил он.

— Почему не сейчас? — зарычал папа, мгновенно утратив самообладание.

— Никак, — ответил Громила. — Банк закрыт.

— Да при чем тут банк, я не понимаю?! — заревел папа. — Объясните мне, при чем тут…

В этот самый миг, морщась от шума, вошла мама. Она страшно устала. Опустилась на стул, который ей поспешно придвинула Фифи, уронила на стол ноты и вечернюю газету и закрыла глаза. Все тут же притихли и стали очень предупредительными. Папа взял газету и смирно погрузился в чтение. К изумлению Говарда, Громила на цыпочках прокрался к чайнику и приготовил маме чашку кофе, в котором она всегда нуждалась после работы. Кофе он поднес с неуклюжей, заискивающей улыбочкой. Мама, даже не открывая глаз, поняла, что Громила все еще в доме. Она сказала: