Книга Дело о пустой консервной банке - Эрл Стенли Гарднер

– Артурчик, это была не… – начала свой вопрос миссисДжентри.

– Не будем называть ее имени, – быстро оборвал сын миссисДжентри. – Не желаю, чтобы ты вмешивалась в мои дела. Вот и Ребекка тоже ходитза мной как хвост. Черт возьми, я уже достаточно взрослый, чтобы самому решать,как мне поступать. Я не вмешиваюсь в ваши…

– Артурчик!

– Ну ладно, прости меня, мама. Но не называй здесь ее имени.Понятно? Материал сразу же попадет в газеты, и, я полагаю, это не имеетникакого значения, с кем я был в тот вечер.

– Ну, так что мы будем делать? – спросила Ребекка. – С этимзакодированным сообщением на крышке банки? Не думаете ли вы, что, пока мы здесьстоим и разговариваем, убийца спокойно может выскользнуть из рук полиции?

– Давайте подведем итоги относительно появления этой банки,– предложил Мейсон, – прежде чем предпринимать что-либо еще. Вы хорошо помните,миссис Джентри, что не ставили банку на полку с другими консервами?

– Я уверена: не ставила, и не думаю, чтобы Хестер могла этосделать. Она бывает иногда глупа, но, конечно уж, не до такой степени. К томуже считаю, что банка в погребе стояла не больше суток, ну, самое большее –двух. Не понимаю, как она могла… вернее…

– Давайте-ка, – предположил Мейсон, – сделаем так: сообщимлейтенанту Трэггу все в точности, как это произошло, и пусть он сам сделаетвыводы. В конце концов, это дело его компетенции.

Глава 5

Откинувшись в большом вращающемся кресле своего кабинета,положив ноги на угол письменного стола и скрестив пальцы на затылке, мистерМейсон с ленивой улыбкой посматривал на Деллу Стрит.

– Ну, – подытожил он разговор, – в этом деле у меня полнаясвобода действий. Карр дал мне карт-бланш, чтобы я сделал все возможное дляустановления истины, и не имеет значения, кто пострадает при этом больше, а ктоменьше.

– Даже если это будет сам Карр? – поинтересовалась Делла,испытующе взглянув на своего шефа.

Мейсон кивнул. Его сосредоточенный взгляд теперь былустремлен куда-то вдаль поверх ее головы, пожалуй, вообще за пределы офиса.

– Вы ему дали это понять весьма недвусмысленно, –констатировала она. – Чего же вы этим добились? Стремились напугать Карра иливывести из равновесия?

– Ни то, ни другое. Я только хотел, чтобы он понял все. Иеще хотелось понять, какие у меня шансы, – ведь лейтенанта Трэгга не проведешь.А одним из самых серьезных обстоятельств в пользу невиновности Карра являетсясостояние его ног. Трэгг же никому не верит на слово и непременно учинитсобственную проверку.

– Попросит разрешения провести осмотр?

– Э, нет, он не станет действовать так грубо, по крайнеймере до тех пор, пока не обнаружит что-нибудь существенное, что заставит егодействовать решительно. В конце концов, не будет же он без разбора досаждатьисправным налогоплательщикам. Нет, он подойдет к этому исподволь, осторожно, нообдуманно. Об этом можно не беспокоиться.

– Думаете, он что-нибудь заподозрил относительно состоянияног Карра?

– Я бы на его месте – несомненно…

– В некотором роде, – засмеялась Делла, – вы сами ужеподозреваете – что-то не так.

Мейсон убрал руки с затылка, поднес левую к глазам ипосмотрел на часы.

– Пол Дрейк задерживается, – произнес он. – Он обещал бытьздесь десять минут назад и сделать предварительное сообщение… А вот и он.

Едва послышался отчетливый стук в дверь, Делла Стрит подошлаи открыла.

Пол Дрейк, глава частного сыскного агентства, высокий,худощавый, с неизменно загадочным, задумчивым лицом, произнес еще с порога:

– Привет честной компании.

– Заходи, садись, – пригласил Мейсон.

Делла Стрит с блокнотом уселась за маленький секретарскийстолик и взялась за ручку. Пол Дрейк опустился в большое кожаное кресло.Устроившись поудобнее, положил ногу на ногу и тоже достал из кармана блокнот.

– Вот как обстоит дело, – начал он с места в карьер.

– Как же? – не удержался от вопроса Мейсон.

– Причина, почему лейтенант Трэгг в последний раз был неочень разговорчив, заключается в том, что он ходит вокруг да около этого дела.Не хочет ни с кем делиться своими впечатлениями, пока не выяснит, что конкретнонадлежит обсудить.

– С этим нельзя не согласиться, – одобрил Мейсон.

– Я того же мнения, Перри. Выудив, насколько возможно, все,чем располагает полиция, я провел кое-какое собственное расследование.

– И что же выяснил?

– Все, что связано с этим человеком по имени Хоксли, покрытомраком неизвестности. По-моему, эта стенографистка, Санли, которая приходит исчитывает его материалы с пленки, куда он наговаривал свои тексты, знаетгораздо больше, чем сказала. А экономка, миссис Пэрлин, тоже осведомлена, какпоказалось, гораздо больше, чем ей бы следовало.

– Но чем, по-твоему, все-таки занимался этот Хоксли?

– Никто точно не знает. Он в самом деле спал большую частьдня, а ночами наговаривал на диктофон, которым пользовался довольно много.Девица Санли приходила каждый день, находя от двух до пятнадцати записей, ичитала их. Нередко у нее выдавались и легкие дни, а иногда – тяжелые. Временамиона была не в состоянии даже закончить работу, которую Хоксли ей оставлял. Онаговорит, что, по существу, все это в основном была переписка деловая и что онане обращала внимания на содержание писем, а просто автоматически, как это,впрочем, нередко бывает, печатала их, следила, чтобы не было ошибок, иоставляла Хоксли для подписи. Она делала под копирку вторые экземпляры и ихтоже оставляла Хоксли. Что он с ними делал – не знает. Дело в том, что в домене хранится никаких подшивок. Есть только диктофон, устройство для стираниязаписей, считывающая машинка, пленки, большой запас канцелярскихпринадлежностей – конверты, почтовые марки, весы. Вот, пожалуй, и все, чтокасается делового имущества, исключая сейф.

– А что за сейф?

– Очевидно, сейф является ключом к разгадке всей ситуации, –осторожно предположил Дрейк.

– Трэгг как-то уклонился от разговоров о сейфе, когда я сним говорил об этом, – вспомнил Мейсон.

– И будет уклоняться, уверен, впредь. Сейф этот дорогостоит. Он в углу спальни Хоксли. Это не такой сейф, какие обыкновенноприобретают люди как удобную вещь для хранения всякого учрежденческого хлама.Сейф мистера Хоксли не похож на другие: он имеет свою индивидуальность. Оннеповторим.

– А что хранилось в этом необыкновенном сейфе? – спросилМейсон.