Книга Огнем и мечом. Россия между "польским орлом" и "шведским львом". 1512-1634 гг. - Александр Путятин

Что интересно, именно в 1556 году у русской стороны появилась возможность в вопросах о землях и титуле очень многого добиться от Сигизмунда. Дело в том, что к этому времени власть короля ослабела настолько, что во многих вопросах превратилась в призрак. Южные районы страны, постоянно страдающие от крымских набегов, с надеждой и симпатией смотрели в сторону усиливающейся России.

В марте 1556 года Иван IV, не дожидаясь очередного вторжения крымских татар, послал отряд дьяка Ржевского в дальний рейд на юг. Русские ратники на чайках[15] спустились по реке Псел и вышли в Днепр. Здесь к ним присоединились 300 черкасских[16] казаков под командованием атаманов Млынского и Есковича. Черкас в помощь «московитам» прислал каневский староста[17] Дмитрий Вишневецкий. Отряд доплыл до турецкой крепости Очаков в устье Днепра и штурмом овладел ею. На обратном пути Ржевскому пришлось выдержать шестидневный бой с нагнавшими его у порогов конными отрядами татар. С боем пройдя пороги, русские ратники вернулись в Москву.

Летом 1556 года Вишневецкий построил мощную крепость на острове Хортица, там, где позже будет располагаться Запорожская Сечь. А в сентябре отправил в Москву атамана Михаила Есковича с грамотой, в которой «бьет челом» и просит, чтобы «его Государь пожаловал и велел себе служить». Нужно заметить, что к этому времени под контролем у Вишневецкого, потомка участвовавшего в битве на Куликовом поле северского князя Дмитрия Корнбута, была вся польская «украйна» от Киева до Дикой степи. Под его знаменами в походы против Крыма поднимались тысячи казаков.

К тому же Вишневецкий был потомком великого князя Литовского Ольгерда, а следовательно, по представлениям польских и литовских панов, имел право «отъехать» к другому государю вместе со своими землями. Чем выгодно отличался от безродного шляхтича Хмельницкого. Да и территорию предлагал присоединить большую, чем Переяславская рада в 1654 году. Конечно, согласие с предложением Вишневецкого означало для Ивана IV войну с Польшей. А вполне возможно, что и с Крымом. Но это столкновение проходило бы в несколько иных условиях, чем печально знаменитая Ливонская война. На юге русские полки, даже сражаясь на два фронта, имели бы преимущество коротких внутренних коммуникаций. В глазах Европы они бы предстали в роли основного противника Турции и Крыма, лишив этого имиджа польско-литовский альянс.

Однако Иван IV не оценил всех выгод предложения князя Дмитрия. Договарившись о мире с Крымом, Иван Васильевич приказал Вишневецкому сдать Канев, Черкассы и все прочие контролируемые им города и территории польскому королю, а самому ехать в Москву. Там Вишневецкий получил 10 тысяч рублей «на подъем», а также город Белев и несколько сел под Москвой «в кормление».

Логика русского царя проста и понятна. Назревает кризис в Прибалтике, скоро там начнется Ливонская война. Крымское ханство, с которым Иван планировал замириться на то время, пока его войска будут заняты на севере, жило не за счет сельского хозяйства, промышленности и торговли, как большинство прочих стран. Львиную долю доходов татарские мурзы получали от ежегодных набегов на земли соседей. На этом строилась вся экономика Крыма. Степные феодалы просто физически не могли обходиться без грабежа.

Переманив на свою сторону Вишневецкого и его ратных людей, русский царь не только серьезно усилил оборону собственных рубежей, но и сделал более привлекательными для крымчаков польские «украйны», лишившиеся главного защитника. Иван IV считал, что этими действиями обеспечил себе лояльность крымского хана. Однако будущее показало, что царь заблуждался. Даулат-Гирей не простил Москве захвата Казани и не собирался мириться с тем, что Волга стала «русской рекой» до самого Каспия. Крымский хан мечтал о реванше и ждал только благоприятной возможности для сокрушительного удара…

* * *

Чтобы закончить с периодом, предшествующим Ливонской войне, нужно отметить, что начатые перед Казанскими походами прогрессивные преобразования успешно продолжались и в последующие годы. Так, к 1556 году в рамках военной реформы было подготовлено Уложение о службе. В нем определялись все тонкости прохождения дворянами и детьми боярским службы «по отечеству», регламентировалось количество боевых холопов, которое каждый из них должен вести с собой в поход, в зависимости от количества четвертей поместной земли. Вотчинники теперь получали право на поместья наряду с прочими служилыми людьми, вследствие чего принцип обязательности службы был распространен на все категории землевладельцев. Таким образом, поместная система нового Уложения уровняла все феодальное сословие России в отношении службы.

Особого внимания удостоились в этом документе лица, сравнительно недавно появившиеся в военной системе государства, — боевые холопы. Еще со времен Древней Руси удельные князья и богатые бояре содержали собственные дружины. К началу XVI века эти вооруженные отряды стали комплектоваться уже не только из вольных бойцов (отроков), но и из несвободных людей — боевых холопов. В отличие от страдников (пашенных холопов), которые работали в поле, боевые холопы несли вместе с землевладельцем военную службу. От господина своего они получали перед походом все необходимое на войне: боевого коня, вооружение и запас продовольствия. При этом слуга, поступавший на службу впервые, давал долговую расписку (кабалу) на сумму, в которую оценивалось стоимость предоставленного ему имущества. Такие холопы назывались «кабальными». В случае же, если снаряжаемый хозяином воин еще и до этого был несвободен, он считался «старинным», или «полным», холопом.

К середине XVI века ускорился процесс разорения мелкопоместного дворянства. И богатые землевладельцы были не прочь включить этих опытных воинов в свою вооруженную свиту. Правительство оказалось перед выбором между интересами служилой мелкоты и крупных собственников. Причем второй вариант явно выглядел привлекательнее. Ведь чтобы вернуть оскудевшего дворянина на цареву службу, казне надо было затратить большие средства: обеспечить его поместьем, вооружить, экипировать в поход. Во втором же случае, когда обедневшего ратника ссужал всем необходимым богатый сосед-землевладелец, государство получало то же количество воинов, но без дополнительных затрат.

Поддержание боеспособности дворянского ополчения было в глазах правительства первоочередной задачей, а потому интересами служилой мелкоты решили пренебречь. Завершивший реформу указ 1558 года подтвердил законность всех служилых кабал на дворян (детей боярских) старше 15 лет, не находящихся на царской службе. Таким образом, военная реформа, проводимая при активном участии Адашева, в краткосрочной перспективе существенно упрочила русскую армию. Однако узаконенный ею процесс «охолопливания» мелкого дворянства постепенно подготавливал почву для гражданской войны (называемой обычно Смутным временем), которая захлестнула Россию в начале XVII века.