Книга Евангельские мифы - Джон Маккиннон Робертсон

которой святой дух Кнеф и богиня. Гатор держат царицу за руки и прикладывают ей ко рту Crux ansata[40], крестообразный символ жизни. От этого прикосновения происходит сверхъестественное, «непорочное» зачатие. В следующей сцене изображается рождение царя и поклонение богов и жрецов святому дитяти.

Это-продукт систематического обоготворения египетских царей. Процесс этот заходил настолько далеко, что личность царя возвышалась иногда до степени третьей ипостаси вседержащей троицы[41], причем царица-мать обычно представлялась супругой верховного бога Амун-Ра, который таким образом становился отцом царя. Как мы видим, александрийские исповедники, пришедшие на смену Павлу, имели под рукой уже готовый материал. Приходилось лишь кое-что менять и опускать, придумывать новое было совершенно незачем.

Рис. 14. Средневековое изображение положение Иисуса в яслях между волом и ослом.

V. Рождение в пещере и в хлеве.

Рассказ о рождении бога-младенца в хлеве, который представляет собой часть позднейшего легендарного введения в третьем евангелии, является, очевидно, столь же неисторичным, как и весь миф об Иисусе. И какую бы из двух версий, — «канонической» версии о рождении в хлеве и «апокрифической» о рождении в пещере, — мы ни взяли, пред нами обнаруживается в них совершенно ясное, правда, слегка завуалированное позаимствование из широко распространенного языческого мифа. Нет почти никакого сомнения в том, что пещера, которая показывается в Вифлееме, как место рождения Иисуса, была еще в незапамятные времена местом поклонения Таммузу и такою она оставалась еще во времена Иеронима. А так как, мнимо — исторический Давид носил имя солнечного бога Дауда или Додо, тождественного Таммузу, то и Вифлеем на этом основании считался традиционным «градом Давида».

Однако, в виду таких вариаций в номенклатуре богов и того сходства, которое в древнее время существовало между различными культами, а также ввиду предположения, что мифический Иошуа, сын Мириам, был первоначально еврейским божеством, можно думать, что известная форма культа Таммуза могла заключаться в поклонении матери Марии и младенцу Иисусу, короче говоря, что Мария — это Мирра, а «Иисус» — это имя божества, которое обычно фигурирует под именем Адониса. Священные пещеры были в древние времена столь же часты, как и греческие храмы. В пещерах же происходило поклонение Аполлону, Гераклу,. Гермесу, Кибеле, Деметре и Посейдону»). Но преимущественным местом поклонения пещера являлась в великом культе Митры, посредника Совершенно непререкаемым является факт, что Митра вместе с Таммузом являются не только рожденными в сочельник, но и рожденным в пещере. И Гермес, этот Логос, божественный вестник и посредник, также рождается Марией в пещере. Что касается хлева, то эта деталь восходит к исключительно древним мифам. Тот навес, изображение которого мы находим в катакомбах, фигурировал вероятно еще в доисторические времена в культе Кришны, и, судя именно по этому навесу, можно полагать, что «хлев» позаимствован христианством у митраизма. «Поклонение волхвов» имеет свою аналогию в египетском мифе и все говорит за то, что это «поклонение» берет свое начало из старинной обрядовой церемонии. Что же касается рассказа Корана о склоняющихся пальмах, деталь, которая встречается в скульптурах катакомб и которая с некоторыми изменениями воспроизводится в одном апокрифическом евангелии, то эта деталь еще задолго до христианства существовала в мифах об Аполлоне и Будде.

Так же обстоит дело и с пеленками и с яслями младенца Иисуса. Точно так же, как и Иисус, спеленатым в яслях лежал и младенец Гермес, и младенец Дионис, насколько можно судить по греческой скульптуре и поэзии, по той ритуальной церемонии, во время которой Диониса носили лежащим в яслях. В одном мифе рассказывается о божественном дитяти Ионе, который был оставлен матерью спеленатым в свадебной пещере и оттуда унесен Гермесом в храм отца Иона, Аполлона[42]. Правда, в греческих мифах больше говорится о корзине, чем о «яслях». Но ведь «ясли», изображенные на барельефах катакомб ни что иное, как плетенка, liknon, греческих богов-младенцев[43]. Очень похожий ритуал существовал, согласно христианским источникам, также и у египетских Птолемеев.

«Пасхальная хроника» показывает, что даже в современную ей эпоху обычное поклонение младенцу в яслях, рожденному от девы, было уже древней мистерией. Из других источников мы тоже знаем, что солнечный бог Гор, сын девы Изиды, фигурировал в религиозной мистерии. Ежегодно, во время зимнего солнцеворота, в момент появления на небосводе созвездия «Девы», новорожденный Гор относился в храм, где со держались корова и осел, причем первая символизировала сверхъестественно зачавшую богиню. Во всей иерологии нет ничего более обоснованного, чем признание христианской легенды о рождении Иисуса простой переработкой древне-языческого материала. Процесс мифообразования может быть, впрочем, прослежен и дальше у Луки, который вводит новые подробности в виде поклонения пастухов и сверхъестественного зачатия Елизаветы, а также и в апокрифических евангелиях, когорые придумывают еще и другие детали. Пастухи Луки относятся к той же дохристианской эпохе, что и остальные в легенде о рождении Иисуса. Мы находим их в мифах о Кире и Кришне, разумеются они и в мифе о Гермесе, боге — пастухе и хранителе пастухов, который в день своего рождения украл облачных коров Аполлона.

Рис. 15. Греческий спасатель Гермес, бог-пастух.

VI. День рождения.

Очень легко догадаться, что день рождения Иисуса, раз легенда об этом мифическом рождении приняла уже устойчивую форму, должен был быть приуроченным обязательно либо к 25-му декабря, либо к какой-нибудь другой знаменательной дате солнечного года. Позднейшее признание этой даты со стороны церкви было просто лишь засвидетельствованием того факта, что эта дата признавалась днем рождения солнечного бога, по крайней мере, полудюжиной других религий египетских, персидских, финикийских, греческих, тевтонских и т. д. Лишь после того как христианство стало столь же влиятельным, как и эти религии, оно могло решиться на публичную санкцию этой даты. Многие секты в действительности еще продолжали приурочивать рождение Иисуса к 24 или 25 апреля, связывая этим рождение Иисуса не с зимним солнцеворотом, а с весенним равноденствием. Другие считали днем рождения Иисуса 25 мая, а большая часть восточных церквей упорно держалась за 6-е января, которое считается днем крещения и ныне называется днем эпифании (богоявления). Все эти даты непосредственно связаны с теми или иными знаменательными моментами солнечного движения и намечались они у христиан точно таки к же образом, как у платонистов, которые относили день рождения Платона на так наз. день Аполлона, т. е. либо на сочельник, либо на ночь весеннего равноденствия. По объяснению Юлиана даты эти варьировали в зависимости от того,