Книга Колдунья - Филиппа Грегори

Дверь хлопнула, он ушел. Она откинула одеяло и нырнула в постель, с наслаждением ощущая оставленное его телом тепло. Куда только подевался этот ночной ужас — вспомнив о нем, она лишь пожала плечами.

— Больше не стану об этом думать, — сказала она вслух и закрыла глаза. — Не стану, и все.

Когда утром дамы появились в галерее, они обнаружили, что дверь в спальню Кэтрин открыта. Миледи настежь распахнула ее, а сама развалилась на постели, поджидая их.

— Я буду завтракать здесь! — крикнула она. — Рут, немедленно принеси эля. И еще жареной говядины или оленины и козьего сыра. Прошлым вечером я постилась и сегодня очень голодна. Бегом!

Покосившись на Элис, Элиза прошептала:

— Пьяная. Господи, что теперь будет?

В ее тоне не было и капли прежней почтительности. Элис шагнула к раскрытой двери. Возле кровати Кэтрин валялся кувшин, который обычно хранился в шкафу галереи, рядом с ним на полу разлилась красная лужица.

— Кэтрин, где ты взяла вино? — осведомилась Элис.

Щеки госпожи раскраснелись, волосы спутались, глаза ярко сверкали.

— Встала утром и сходила в большой зал! — с торжествующим вызовом заявила она. — Когда надо, я могу и сама себя обслужить, вот так. Я вам не девчонка, я не боюсь вас, я не позволю над собой издеваться. Сколько лет я здесь хозяйка, я — леди Кэтрин! Растолкала мальчишку-пажа, и он принес мне еды и вина. Вот я и пью здесь, жду, пока вы продерете глаза.

Дамы за спиной Элис всполошились: им трудно было представить такой ужас.

— Пошла вниз в одной рубашке, — пробормотала Рут. — Боже мой.

Сдержав улыбку, Элис ответила:

— Ты пьяна. Закуси-ка хлебом и ложись поскорее спать. Иначе потом тебе будет плохо.

Кэтрин помотала головой и властно протянула руку к окну.

— Здесь я отдаю приказы. Я пока не командую свиньями и коровами где-нибудь на краю пустоши. Я еще не дошла до такого позора, и брак мой не аннулирован в пользу тебя и ублюдка, который сидит у тебя в животе. Так что сходи мне за вином. Да смотри принеси муската — днем хорошо идет только мускат. А на завтрак я буду пить эль. Потом распорядись, пусть мне принесут ванну. Искупаюсь и надену светло-розовое платье. И обедать сегодня буду в зале.

У себя за спиной Элис услышала хихиканье Элизы, которая тут же прикрыла рот ладонью. Элис повернулась и обратилась к дамам:

— Эта женщина невыносима. Кто-нибудь должен посидеть с ней. Придется сделать все, что она требует. Скоро она совсем напьется и заснет.

— Ее нельзя в таком виде пускать вниз, — возмущенно заметила Рут.

Элис покачала головой.

— Если она пила всю ночь, ей станет плохо задолго до обеда.

— Где мой завтрак? — властно произнесла Кэтрин — вино явно придало ей сил. — Я сказала: немедленно, слышишь, грязная девчонка?

Вот уже несколько месяцев никто не называл Элис девчонкой, да еще и грязной. Криво усмехнувшись, она кивнула в сторону миледи и насмешливо передразнила:

— Немедленно, ишь ты! — Затем закрыла тяжелую резную дверь и кивнула Рут, а потом Мэри. — Ты принесешь ей завтрак, все, что она требует. Впрочем, это не важно, у нее сразу все полезет обратно. А ты, Мэри, ступай на кухню и вели нагреть воду и принести ванну.

Обе с готовностью поспешили выполнять поручения. Элис и остальные дамы спустились к двери в зал и дождались, пока из круглой башни не показались старый лорд и Дэвид.

— Доброе утро, Элис, — поздоровался его светлость.

Шагнув навстречу, она поцеловала ему руку. Дэвид открыл для них дверь, и они вошли в зал вместе.

Завтрак в замке не был окружен ритуалами и церемониями. В ранние часы всегда находилось много работы, поэтому трапеза проходила быстро. С кухни непрерывно подавали стряпню — несли подносы с хлебом и сыром, холодную ветчину. Слуги сновали по залу, подавая эль и горячую воду. Люди переступали порог, быстро кланялись в сторону главного стола, если там был кто-нибудь из господ, а после еды так же быстро удалялись.

Хьюго не было, он отправился на охоту с отцом Стефаном. Солдаты были давно накормлены и заступили на свои посты. Сидя рядом со старым лордом, Элис ела вместе с ним прекрасный хлеб и запивала из маленькой кружки горячей водой с настоем ромашки.

— Что это у тебя за варево? — поинтересовался старый милорд.

— Ромашка, — пояснила Элис. — Хорошо успокаивает.

— Покой у нас будет в гробу, — насмешливо фыркнул его светлость. — Я предпочел бы каждодневное беспокойство. Это напоминает, что ты еще жив.

— Тогда вам надо было родиться женщиной, — промолвила Элис.

Старый лорд так и загоготал.

— Боже упаси! — воскликнул он. — Что за страхи тебя терзают, моя маленькая Элис?

— Кэтрин, — отозвалась девушка. — Ночью она где-то достала вина и все утро пьянствовала, кажется, пьет до сих пор. Она собирается нарядиться во все лучшее, спуститься к обеду и снова завоевать вашу любовь.

Лорд Хью хлопнул по столу ладонью и громко засмеялся. За ближайшими столами люди посмотрели на него и заулыбались.

— Поделитесь с нами шуткой, милорд! — крикнул один из них.

Тот покрутил головой, из глаз его текли слезы.

— Да все бабьи склоки! — отмахнулся он. — Бабьи склоки!

Едоки снова заулыбались и закивали.

— Ну так что, — сказал он, отдышавшись, — когда же мне ждать эту обольстительницу?

Сдерживая раздражение, Элис закусила нижнюю губу, отхлебнула из чашки и предупредила:

— Если ее не удержать, она таки сойдет к обеду и устроит сцену, опозорит себя, а также вас. Если она облюет вас и вашего сына, полагаю, вам будет не до веселья. А мы там, в галерее, не в силах остановить ее. И приказать слугам не давать ей вина тоже не можем. Она будет продолжать в том же духе, если вы не остановите ее.

Его светлость все еще усмехался.

— Господи, Элис, только этого вашего курятника с его кудахтаньем мне не хватало, — добродушно заметил он. — Дай ей вина да накапай туда какой-нибудь дряни, и пусть крепко уснет. Через несколько часов проспится, встанет трезвенькой и с больной головой, вот ей и будет урок. Потерпи несколько дней, я подготовлю бумаги, она подпишет и покинет замок навсегда.

— Несколько дней? — уточнила Элис.

— Да, — подтвердил милорд. — И тогда на завтрак ты будешь спокойно пить эль, а не это пойло, дорогая моя. — Он снова усмехнулся. — Хорошо успокаивает. О господи!

Скупо улыбнувшись, Элис положила на серебряную тарелку еще хлеба и сменила тему.

— По словам Хьюго, вы уже выбрали ему невесту, ту девятилетнюю девочку.

— Лучшего варианта нет, — заверил милорд. — Я долго мучился: кого предпочесть? Конечно, я хотел бы поскорей свадьбу, медовый месяц, а там и внуков, но сейчас нам важно породниться именно с этим семейством. К тому же она наверняка плодовита, у нее в роду все такие. У ее матери было четырнадцать детей, десять сыновей, жаль, умерла рано. Ей еще и двадцати пяти не было.