Книга Правитель империи - Олесь Бенюх

— Господин Рамасингх, я давно хотел вас спросить вот о чем — когда завод заработает на полную мощность, найдем ли мы применение всей его продукции? — проговорил Раджан.

— Иными словами, господин Раджан, нужен ли такой мощный завод Индии?

«Вот это да! Как сказал бы наш боцман Гаврилыч — Карамба! — подумал Виктор. — Мне даже и в голову прийти подобное не могло».

«Старый коршун прикинется сейчас вегетарианцем, — зло усмехнулся Раджан. — Дальновидностью завидной щеголять будет. Понимает, что Картенев сообщит об этом разговоре, самое позднее через две недели, в Москву».

— Вопрос правомерен. Мы — развивающаяся демократия, едва ли не самая крупная в мире. И едва ли не самая молодая. А стране нашей сотни веков. основа основ ее — деревня и соха. для деревенской страны и сотой части продукции Бхилаи предовольно. Однако научно-техническая революция способна трансформировать даже Индию — и, полагаю, в короткие, сравнительно короткие сроки — в промышленного гиганта. Тогда и ста Бхилаи будет мало.

— Вы словно чего-то недоговариваете. Словно все это проблематично, заметил Раджан.

— Проблема тут одна, — Рамасингх подождал, когда старший слуга налил ему еще стакан шербета, взял горсть фисташек. Каким социальным путем пойдет развитие нашего общества? И что в нем возобладает: частная или, скажем так — общественная инициатива?

— И что же, позвольте полюбопытствовать, зависит от решения этого вопроса в ту или иную сторону? — спросил Виктор.

— При частной инициативе нам потребуется сто Бхилаи. Их будет даже мало. При общественной много даже одного. Мы до того нищи, что и один такой завод являет собою непомерное бремя для нашей экономики. Требуются гигантские капиталовложения, которых у государства нет. Они есть у частного сектора, есть за границей. Парадокс, увы!.. Но не из парадоксов ли соткана вся наша жизнь?

— В октябре 1917 года Россия тоже была нищей. Сегодня она помогает вам возводить Бхилаи, — сказал Виктор.

— Сегодня не семнадцатый год, — задумчиво парировал Рамасингх. — И Индия — не Россия. По моему глубокому убеждению, ни ваш путь, ни ваш опыт у нас неприемлемы.

— Путей может быть много, — сказал Виктор, волнуясь, главное, чтобы целью было счастье человека!

— Именно эту цель мы и ставим перед собою, — обезоруживающе дружелюбно улыбнулся хозяин русскому. — Именно эту цель. Она записана в наших древних ведах, которые священны для каждого истинного индийца. не так ли, господин Раджан?

Перешли в столовую. Буфет, посудные шкафы, большой овальный стол, резные стулья — все из черного дерева — придавали ей угрюмый вид. резко выделялось на темном фоне серебро с позолотой.

— Сегодня у меня были англичане и японцы, — Рамасингх расправил на груди салфетку, попробовал суп-пюре из спаржи. Основательно знакомятся с заводом. Приезжают не в первый раз. Хотят, знаете ли, сталь нашу покупать. Вот ведь как — до первых плавок еще сотни часов, а мы уже заказчиков в очередь выстраиваем. Западных! Про соседей я и не говорю.

— Эти заказчики, видимо, потому сюда спешат, что знают качество русской стали, — сказал Раджан.

— Может быть, может быть, — меланхолично ответствовал хозяин. И, посмотрев на Раджана, продолжал так, словно он вспомнил нечто такое, о чем все время собирался рассказать, но что неизменно ускользало из его памяти: — Да, господин Раджан, здесь гостил три дня назад ваш достопочтенный отец, господин Раджан-старший. Он, собственно, и поведал мне, что вы вот-вот приедете со своим русским другом…

Рамасингх продолжал еще что-то говорить, но Раджан уже не слушал его. «Отец знакомится с Бхилаи?! Он ведь и шагу зря не ступит. Значит, он правду говорил тогда в ресторане в Дели? Значит, задумал что-то предпринять здесь, в Бхилаи…»

— Недель шесть назад случилось страшное, — говорил Кирилл Раджану и Виктору. Разговор происходил на верхней площадке второй домны, где со своей бригадой работал Кирилл.

— Рабочий-индиец упал почти вот отсюда, — Кирилл посмотрел вниз. От лесов, на которых они сидели, до земли было метров двадцать пять. — Раз — и насмерть. Был человек — и нет его, словно и не было.

— Не знаете, пособие его семье дали? — спросил Виктор, нарушив довольно долгое молчание.

— Пособие? Семье? — переспросил Кирилл. — Даже хоронить беднягу некому было. Сиротой оказался.

— Плохо, значит, техника безопасности организована, сказал Раджан, делая пометки в блокноте.

— Ерунда! С техникой безопасности все в норме!

— Тогда в чем же дело?

— Ты про рабочую спайку, ну, солидарность, слышал, журналист?

Виктор перевел слово в слово. Раджан улыбнулся.

— Слышал.

— Ни хрена ты, парень, не слышал! — Кирилл в сердцах сплюнул. — А было так. Я поскользнулся и, падая, протянул руку к оголенному кабелю. А в нем напряжение 360 вольт. Еще бы чуток — и крышка мне. А Кришна как увидел, схватил доску, перебил кабель. Меня-то спас. А сам потерял равновесие и… Вот и вся техника безопасности.

— Я слышал, на прошлой неделе погиб русский инженер, сказал Раджан, сорвалась арматура с крана. Это, по-вашему, тоже не имело отношения к технике безопасности?

— Инженер Новиченко прошел через двадцать больших строект, — ответил Кирилл. — Эта была его двадцать первой. И каждый раз словно в бой идешь уж я-то знаю, навоевался досыта. Ну и какой же солдат знает, когда и где его смерть настигнет? Нет, не знает того ни один солдат…

Лиловое солнце растеклось по тугим, мрачным тучам. такие закаты повторялись уже месяц, но дождей все не было. Строителям это было на руку. Случись тропические ливни, они не просто сорвали бы график работ. Малые реки, полуиссохшие ручьи тотчас переполнялись, свирепели, вырывались из своего привычного русла. Через несколько часов разрозненные потоки сливались воедино, сметали все на своем пути.

Сейчас джип, мчавшийся по прямым улицам Бхилаи, вздымал тучи пыли. Кирилл, Раджан и Виктор прикрывали глаза ладонями, старались дышать через нос. Поселок, по которому они проезжали, возник на месте, отвоеванном человеком у джунглей. Крохотные уютные коттеджи для рабочих тянулись ровной цепочкой с севера на юг и с востока на запад. Голые детишки играли прямо на дороге перед своими домами. тут же возлежали буйволы, собаки. Однако жилищ не хватало. За границами поселка возникали хаотичные скопища глинобитных лачуг. там-то порою и вспыхивали эпидемии холеры и тифа.

— Вот ты меня в Дели на празднике — и еще раз, позднее уже здесь, спросил, почему я сюда приехал, — впервые за всю дорогу с завода заговорил Кирилл. — Моему ответу ты не очень-то поверил, я же видел, видел!.. Тогда я, мил человек, с другого конца зайду, задам тебе вопрос, а ты над ним очень даже крепко подумай. Ты, наверно, так полагаешь, что Советы строят с вами здесь такой современный завод потому, что у них у самих таких заводов сколько хочешь. По технологии, по автоматике, по главным показателям нету у нас ни одного такого завода на всю нашу огромную страну. Это говорю тебе я, рабочий, построивший более тридцати домен — на юге, на севере, и еще кое-где. Вот об этом подумай, покумекай на досуге!