Книга Хранители живой воды - Сергей Охотников

– Тепереча мы сможем в нашем курене погружаться на глубину до ста метров, – прокомментировал свою работу домовой. – А воздух будем через дымоход брать, но это, только ежели нырнем неглубоко.

Николас и Оливия получили отличную возможность попрактиковаться в колдовстве. Два дня ушло только на то, чтобы проименовать все предметы в доме. Саму избу тоже пытались анимировать, но так и не смогли подобрать ей правильное имя. Зато теперь можно было легко запускать во врага табуретками, кастрюлями и ведрами. За всеми этими приготовлениями не забывали обсуждать план похода. Решено было отыскать по пути деревню, чтобы оставить Настеньку и закупиться теплой одеждой. Тимофей Спиридонович время от времени кричал, мол, никому малышку не отдаст. Николас разъяснял домовому, что брать ребенка в такое опасное путешествие нельзя. Домовой соглашался, но через час как будто забывал о разговоре и вновь отказывался расставаться с Настенькой.

Но вот вся утварь в избе была проименована, гвозди забиты и щели законопачены. За время вынужденной стоянки курень еще больше оброс зеленью. Листочки и веточки решено было оставить для маскировки, а вот отросший корень нужно было втянуть. Нику пришлось целое утро уговаривать крохотное деревце в кадке, чтобы оно освободило ходячую избушку от привязи. Поэтому в путешествие отправились после обеда. Ночевали в глухом лесу, к следующему вечеру вышли к небольшой деревеньке Шадрино. Курень оставили неподалеку, в овражке, так что, раздвинув крапиву и кусты ежевики, можно было зайти в избу без всякой лестницы.

Сперва в деревню отправилась Муся. Рысь пробежала огородами, шугнула сторожевую дворнягу, забралась на дровяной сарайчик, а оттуда на крышу дома. Дарья Муромская затаила дыхание и, только услышав пронзительное мяуканье Рыси, дала добро выходить из укрытия. Николас очень боялся увидеть зеленую пену и зомби, но за поворотом дороги открылась картина идиллическая и приятная глазу. Четыре крохотные, почти кукольные избенки, ладные, выкрашенные лазурной краской примостились на опушке леса. А за ними стелилось желтое море поспевающей пшеницы.

– Красота! – воскликнула Оливия.

– Тя! – отозвалась Настенька, малышка сидела на руках Николаса, в красном платочке она определенно походила на девочку.

Тимофей Спиридонович выглянул из покинутого куреня и сурово напутствовал:

– Настеньку мою кому попало не отдавайте. Смотрите, чтобы были серьезные, непьющие и грамоте ученые!

– Тя! – подтвердила Настенька, и все, наконец, пошли в деревню.

Там путников ожидал радушный прием. Местный староста Семен Егорыч подивился, что баба и дети без мужика странствуют. Дарья Муромская поправила на поясе кобуру с револьвером, после чего пожилой крестьянин перестал задавать вопросы и попросил путников к столу. Хозяйка достала из печи пироги и большой горшок гречневой каши. Семен Егорыч поставил на стол окрошку и бадью ядреного кваса. За трапезой и начался чинный разговор. Хозяева легко согласились взять себе маленькую девочку. Своих детей у них было четверо.

– А где четыре, там и пять! – сказал Семен Егорыч.

Зимней одеждой тоже поделились за умеренную плату. Все шло как нельзя лучше, но вот за окном что-то громко ухнуло, полыхнуло яркое пламя, раздались отчаянные крики. Семен Егорыч выглянул в окно и закричал:

– Пожар! Мать, выводи детей!

Все повскакивали из-за стола. Николас схватил Настеньку и выбежал на улицу. Один шадринский дом горел, другой вдруг вспыхнул прямо на глазах. Крестьяне высыпали на улицу да так и стояли. Только один мужик побежал к колодцу за водой, чтобы тушить пожар. И тут из пламени появился высокий человек в белом испещренном странными письменами плаще. С его рук сорвался огромный файербол. Гудя и брызгая искрами, огненный шар пронесся по воздуху и поджог еще одну избу. Настенька показала пальчиком на яркое пламя и сказала:

– Упу! – Малышке фейерверк явно нравился.

Николас и сам смотрел на пламя, как завороженный. Все растерялись совершенно. Даже мужик с ведром замер у колодца. Одна только Дарья Муромская решилась действовать.

– Бегите отсюда! – закричала девушка. – Ник, уводи всех подальше! Я его задержу.

Дарья достала револьвер, бросилась через дорогу и укрылась за срубом колодца.

– Да бегите же! – кричала девушка, стрелять она не решалась – ответный удар колдуна наверняка зацепил бы кого-то из деревенских.

Тем временем чародей в белом поджег последний дом. Только тогда люди опомнились и бросились бежать кто в лес, кто по дороге. Николас старался собрать всех, орал:

– За мной. Я вас выведу!

Взрослые не обращали внимания на странного мальчика. Но дети по привычке послушались и стали собираться вокруг Николаса. Так с горем пополам ученик колдуна отвел крестьян за поворот дороги. Со стороны деревни раздались выстрелы, загудел и разорвался файербол. Ник посмотрел на Оливию.

– Возьми Настеньку, я должен вернуться туда…

– Не говори глупостей! – отвечала дочь колдуна. – Без тебя мы не сможем управлять куренем, не сможем спастись!

Настенька заплакала.

– Эх… – Николас махнул рукой.

За последние дни он успел ощутить себя настоящим мужчиной, даже опытным колдуном. И теперь чувствовал, что в ответе за жизнь Дарьи. Но делать было нечего.

– Все за мной! В убежище! – скомандовал Ник и повел крестьян в заросли крапивы.

Через пару минут они были уже возле куреня, и Тимофей Спиридонович встретил беглецов возмущенным криком:

– Вы куда! К нам столько не влезет.

Но поместились все – десять человек взрослых и двенадцать детей. Правда, свободного места совсем не осталось.

Когда деревня опустела, Дарья высунулась из-за колодца и выстрелила. Пуля пробила белый плащ на груди колдуна. Он оступился, замер, но в следующее мгновение выпрямился и пошел на девушку. Вот брошенное колесо телеги поднялось в воздух и с силой врезалось в колодец. Дарья едва успела укрыться от дождя острых щепок. Стеша сорвалась с плеча девушки и полетела в атаку.

– Не сметь! – прошипела Дарья, выглянула из-за колодца и снова выстрелила.

Перед колдуном кружилась в воздухе тяжелая обгорелая балка, она-то и приняла на себя пулю. Девушка выстрелила еще раз, но проклятая деревяшка снова отразила выстрел. Колдуну это надоело, и он метнул в колодец наковальню. Дарья Муромская успела откатиться прочь. За ее спиной гулко треснули разломленные бревна. Девушка укрылась за плетеным забором, но это было все равно что прятаться за занавеской. Колдун приближался. Он шагал размеренно, как метроном. Дарья перекатилась на живот, выстрелила еще раз, но не смогла пробить защиту чародея. Зато девушка увидела Мусю. Рысь кралась за колдуном, тихо, медленно, на мягких лапах. В револьвере оставалась последняя пуля. Дарья Муромская замерла, прижавшись к земле. Только бы не выдать Мусю! Колдун был совсем близко, он широко развел руки – наверное, готовил какое-то смертоносное заклинание. Муся напрягла все мышцы, превратившись в большую пушистую пружину, и прыгнула. Колдун щелкнул пальцами. Белый плащ сорвался с его спины, спеленал рысь в полете и сбросил на землю. Капюшон больше не прикрывал голову колдуна, и девушка совершенно неожиданно узнала его.