Книга Не бойся друзей. Том 1. Викторианские забавы «Хантер-клуба» - Василий Звягинцев

Примерно на половине пути Удолин ощутил смутное беспокойство. Сначала ему показалось, что его пытается нащупать ментаизлучением один из магов, чтобы передать какое-то сообщение, но характеристики вызова были совершенно незнакомы, и он немедленно от них отгородился отражающей завесой. Теперь уловленные им сигналы должны были вернуться к отправителю в искажённой форме, не позволяющей определить ни местоположение, ни свойства объекта.

Он поднял руку, чтобы сообщить Сильвии о новом контакте с «чужим», но не успел ничего сказать. Из-за шторки, прикрывающей коридорчик к пилотской кабине и техническим отсекам, появился второй пилот с погонами флотского лейтенанта.

– Господин полковник, – позвал лётчик Басманова, – вас командир просит.

Одновременно от иллюминатора обернулась Анастасия, за ней другие девушки.

– Ничего не видно! Мы в густой туман вошли? Как же будем садиться?

– Гидроплану туман не помеха, – улыбнулся смотрящей на него огромными глазами красавице лейтенант. – На воду всегда сядем, лишь бы не шторм, – и повлёк Басманова за собой.

– Мне это начинает не нравиться, – сказала Удолину Сильвия. – Давайте-ка рокировку устроим – прямо отсюда и на «Валгаллу». Девочки, приготовьте блоки. Переход на стандартных установках, по моей команде…

– Вместе с самолётом? – успела спросить Вельяминова, уже держа в руке мгновенно извлечённый из бокового кармана платья портсигар.

Канал к пароходу должна была обеспечить Сильвия, у неё все настройки были на «горячей кнопке», а «валькирии» – сработать на подстраховке, своими блоками усиливая поле и подавляя возможность «наведённой турбулентности». Такие случаи, при внезапно возникшем мощном противодействии взбаламученного Ловушками Сознания эфира, в практике Сильвии бывали, пусть и крайне редко. Последний раз – когда она перебрасывала Новикова из своего поместья на Таорэру[193]. Тогда они с Андреем почти заблудились в переплетении псевдореальностей, у каждого своих, а сумели выбраться из них и встретиться только потому, что на Главной Базе ещё работали стационарные генераторы хроносовмещения, настроенные Дайяной именно на них двоих. Они и удержали слабый, в сравнении с мощью Ловушки, межвременной проход, буквально притянули к себе, как сильный электромагнит, их развоплощённые в момент перехода «стабильные структуры» личностей.

То же самое, теоретически, могло случиться при каждом использовании левашовской СПВ, отчего Олег предпочитал, по возможности, дублировать работу «полевых терминалов» включением базового, установленного в недрах парохода и обеспеченного всей энергетической мощью «Валгаллы». А в «угрожаемые периоды», которые с помощью Удолина они научились достаточно точно предвидеть по «вибрациям астрала», вообще избегать всяких перемещений. И всё равно эти упражнения оставались разновидностью «русской рулетки» или трюка, что Шульгин любил демонстрировать окружающим в период своего увлечения мотоциклом – проезд (иногда только на заднем колесе) по бревну или двутавровой балке через широкий овраг.

Вдруг в иллюминаторы гидроплана ударил яркий солнечный свет.

– Поздно, – сказала Сильвия, опуская портсигар. – Не сработало. Нас занесло очевидным образом «не туда». Начинается «второе действие»…

– И без всякого антракта, – согласился Удолин, отвинчивая колпачок фляжки неприкосновенного запаса.

Внизу, полукилометром ниже, искрил солнечными бликами серовато-зелёный океан, ничем не похожий на Мраморное море. Отчего-то сразу было понятно, что это именно океан, есть между ним и самым большим внутренним морем неуловимое, но явное отличие.

Самолёт слегка опустил крыло, входя в разворот, у горизонта показалась тёмная полоса берега и нечто вроде скопления остроконечных скал, смутно различимых в дымке испарений.

– Похоже, это место мне знакомо, – сказала Сильвия с оттенком странного облегчения в голосе.

Девушки молчали, глядя на своего командира. Раз случилось нечто экстраординарное, нужно сохранять спокойствие и ждать приказа. Не так уж давно с ними случилось нечто подобное: полёт на флигере, внезапный переход в другую реальность. И ничего страшного не произошло, скорее наоборот. Тем более сейчас с ними и Сильвия, и Удолин, и два полковника. Может быть, вообще так всё и задумано, и не обер-офицерское дело – требовать от старших разъяснений.

Зато возмущаться и требовать разъяснений начал Катранджи. Если они летели не на Мармор, а в другое место, так надо было предупредить. Он, в конце концов, достаточно значимая фигура, хоть по дипломатическим, хоть по любым другим меркам, чтобы его таскали по всему миру и окрестностям, да ещё с бесконечными покушениями и нарушениями элементарнейших правил этикета. Ибрагим так разволновался, что начал путать подобающую его нынешнему сану и рангу фразеологию с той, что усвоил в студенческие годы в Петрограде. Даже несколько матерных слов проскочило, никого, впрочем, не шокировав. Девушки-«печенеги» вне строя и не такое себе позволяли, остальным было просто не до этого.

Через две или три минуты вернулся Басманов. Лицо у него было напряжённое, но в целом спокойное.

– Залетели мы неизвестно куда, – ровным голосом сообщил он. – Компас крутится бессмысленно и равномерно. Хорошо, высотомер работает и берег виден. Неизвестный голос предложил командиру визуально ориентироваться на горообразования прямо по курсу. Там якобы имеется подходящее место для посадки. На другие вопросы не отвечает.

Пока полковник отсутствовал, девушки прямо здесь, в общем салоне, за полторы минуты переоделись из летних платьев в боевую одежду, предусмотрительно уложенную в походные ранцы с оружием и прочим снаряжением. Никто, кроме Катранджи, на эту мгновенную трансформацию и внимания не обратил. А он зафиксировал в памяти секунды, когда его вожделенная Кристина, нагнувшись и демонстрируя едва прикрытые трусиками округлые формы, натягивала на себя плотные брюки комбинезона. И остальные девушки совсем не думали о том, что ведут себя «недозволенно». Наличие «вторичных половых признаков» не имело никакого отношения к службе.

– Не к Антону ли в гости нас приглашают? – задумчиво сказала Сильвия, а Удолин, не теряя весёлого оптимизма, немедленно предложил Катранджи сделать глоток-другой для успокоения, пообещав, что если действительно к Антону попали, скучно здесь не будет.

– Кто такой Антон? – резко спросил турок, одновременно как следует приложившись к фляжке, формально карманной, но емкостью в добрые пол-литра.

– Один наш старинный приятель, не лишённый странностей, но в целом вполне порядочный человек. Есть такое выражение – «забытые боги». То есть выжившие после того, как исчезли посвящённые им религии и, главное, поклонявшиеся им люди. Я имею в виду не тот случай, когда какие-нибудь хетты или моавитяне смешивались с соседними племенами и перенимали их вероисповедания. В таком варианте всегда остаются потомки бывших жрецов, какие-то тайные секты, предания, пусть искажённые и модернизированные, но всё же… А когда «субстрат» культа перестаёт существовать вообще… В качестве примера можно привести ту же Атлантиду, – пространно объяснил профессор.