Книга Ты любишь науку или нет? - Генрих Книжник

Малька опять глянула на него и тоже покраснела. Все стало ясно, но Витик должен был спросить, просто не мог не спросить, он обязан был все выяснить до конца.

— Это потому, что ты хочешь замуж за…

Малька кивнула.

В голове у Витика творилось что-то невообразимое. Скакали обрывки мыслей, большей частью совершенно не относящиеся к делу. Было ясно, что он должен что-то сказать Мальке, что она ждет его ответа, но слов не находилось. Вообще-то Витик не был новичком в таких делах, он и раньше объяснялся с девчонками, с той же Элькой например, но сейчас все было как-то уж очень серьезно: спасение от нелюбимого жениха, старинные национальные обычаи, жестокие родители… И Малька, которая надеется на него, Витика, потому что больше ей не на кого надеяться. Но ведь есть еще Элька! Да ну, не до нее сейчас!

— А если откажешься? — спросил Витик хриплым голосом.

— Они сказали, что тогда я им буду не дочь, не внучка, не племянница и вообще никто.

Витик представил себя в такой ситуации: его заставляют жениться на его двоюродной сестре Верке, он отказывается, и вся семья отворачивается от него. Это же получается: ни мамы, ни папы, ни Андрюшки, ни бабушки, ни дяди Коли с тетей Наташей… М-да! Он поглядел на Мальку: она сидела сгорбившись и прикрыв рукавичками мерзнущие коленки, даже румянец ее побледнел. И вдруг Витику стало ужасно ее жалко, несчастную, замерзшую, обреченную дикими старинными законами выходить замуж за нелюбимого, когда рядом с ней… И Витик не выдержал:

— Ничего, Маля, все будет хорошо, ведь они родители все-таки, они же любят тебя, — забормотал он. — И времени еще много, вдруг ваш обычай пройдет или его отменят. — Витик повысил голос. — А если не отменят и от тебя все отвернутся, я на тебе женюсь!

От мгновенной решимости и торжественности момента у него защипало в глазах. Малька выпрямилась, ее брови от восхищения задрались до предела.

— Ой, какой ты хороший, Витичек, какой добрый и смелый! — Глаза ее загорелись. — А если папа с мамой не захотят отпустить меня с тобой и запрут, ты меня освободишь, и мы убежим, правда? И они нас проклянут, а сами будут страдать. И я буду страдать из-за них, а ты из-за меня. Да? — И Малька сладко зажмурилась. — Побежим домой, а? Я знаешь как замерзла! И есть ужас как хочется. Пошли к нам обедать? Ой, тебе же к нам теперь нельзя!

Витик медленно шел домой. В голове была полная путаница. А если он станет знаменитым и Элька захочет выйти за него замуж? А он уже обещал Мальке? Как быть тогда? Конечно, Мальке необходима его дружеская помощь — шутка ли, замуж против воли! — но все равно как-то не очень. Неизвестно, правда, придется ли когда-нибудь выполнять свое обещание, но все же он дал его. А что было делать? Такие ужасные обычаи, а Малька такая бедная! Надо обо всем рассказать Фуне, может быть, что-нибудь посоветует. А как быть с честным словом никому и никогда об этом не рассказывать? С другой стороны, без доброго совета можно ошибиться, и Мальке будет хуже. Но ведь не такой уж Фуня умный в житейских делах: объяснение с воровством из физкабинета было неправильным. Правда, Витику оно тогда казалось абсолютно правильным. Просто жизнь сложнее. Догадаться о настоящей причине не смог бы, наверное, никто, даже Фунин дед, хотя он академик и старый и, как казалось Витику, должен помнить эти дикие обычаи.

«Нет, Фуне лучше сказать. А если он начнет кричать, что я занимаюсь ерундой вместо дела, что я не люблю науку? И будет прав: клятву-то я давал. И еще Элька… Она решит, что я сдался и в утешение нашел себе другую. И раззвонит всем. А правду никому не расскажешь: нельзя. Так говорить Фуне про Мальку или не надо?»

Уже лежа в постели, Витик твердо решил сказать: во-первых, Фуня друг, во-вторых, не трепло и тайну сохранит, а в-третьих — пусть ругается. Отругается — и всё, и ничего не надо скрывать, врать, изворачиваться. Ну что делать, попал в такую историю, жизнь ведь сложна. Неизвестно, как она еще повернется, может быть, и с Фуней произойдет что-нибудь такое же, и тогда Витик его поймет. Хотя с Фуней… Нет, невозможно.

И Витик заснул.

Он проснулся с ощущением, что вчера произошло что-то важное и хорошее.

«Малька!.. — вспомнил он и заулыбался. — Надо же, еще вчера была девчонка как девчонка, как все они в классе, а сегодня — моя невеста! Интересно, как она там?»

Витик вскочил с диванчика и занялся утренними делами. Радостное настроение слегка портила мысль о предстоящем разговоре с Фуней, но Витик отмахнулся от нее: друг Фуня или не друг?! А раз друг, то обязан понять. А что, собственно говоря, понимать? Разве Витик не имеет права на личную жизнь? И почему Малька так уж обязательно должна мешать? У Фуниного деда ведь есть жена, а он же стал академиком. Значит, можно.

Витик прибежал в школу довольно рано, но застал Мальку уже в раздевалке. Она дергала молнию на куртке и вроде бы не могла ее расстегнуть.

— Давай помогу, — предложил Витик.

— Ты что?! — зашипела Малька, сверкнув на него глазами, и сразу расстегнула молнию. — Нас никто не должен видеть вместе. Донесут! Будем встречаться тайно.

— Одурела? — озадаченно спросил Витик… — Как это — тайно? Мы же учимся в одном классе. И потом, кто донесет? И кому?

— Уже донесли! — восторженно взвизгнула Малька. — Мама знает! Одна тетка из нашего дома видела нас вчера в книжном. Она и сказала маме, что я серьезно разговаривала с одним высоким светловолосым мальчиком и даже плакала, и мама сразу догадалась. Она грозится запереть меня дома, если я не поклянусь, что не буду с тобой встречаться никогда. И я поклялась, потому что люблю маму, но я нарушу клятву, потому что…

— Постой, — перебил ее Витик. — Куда она тебя запрет, если у нас все дети обязаны ходить в школу?

— Ну переведет в другую, и мы не сможем видеться.

— Я тебя и в другой школе найду.

— А тогда Рустем, ну тот, который лез к тебе драться, соберет родственников, и они нападут на тебя, но только ранят, а я… — От сладкого ужаса глаза Мальки стали совсем круглыми, а длиннющие брови выгнулись дугами.

— Что-о?! — озлился Витик. — Нападет на меня со своей кодлой? Да я сам его найду и в больницу отправлю! Да я своих ребят соберу, и мы их…

— И начнется кровная месть, — удовлетворенно объявила Малька. — Из-за меня! Нет, я не могу этого допустить, поэтому лучше будем вести себя осторожно. Встречи будем назначать записками и встречаться в безлюдных местах. Передавать записки будем через Тоньку.

— Вот-вот, — пробурчал Витик. — Уж лучше сразу зачитывать их по школьному радио. Никаких Тонек, поняла? Записки только через Фуню: он верный человек.

— Ой! — всполошилась Малька. — Опоздали! Бежим. Только я войду в класс раньше, а ты потом, будто мы не вместе.

К Витикиному удивлению, Фуня принял весть о Мальке довольно спокойно.