Книга Заслуженное счастье - Лидия Чарская

О чем он думает сейчас этот милый Славушка?.. Какие грезы слетают к нему сквозь открытое окно?

— Славушка, о чем вы задумались? — осторожно осведомилась y мальчика Ия.

— Я думаю об эльфах, Ия Аркадьевна, и мне кажется, что я вижу их там в саду, танцующими под зелеными ветвями сосен. A вы? Вы не видите их?

— Какой вздор, Славушка. Ваша головка полна бредней, должно быть, потому что нынче Иванова ночь. Потому что сегодня ночь волшебных сказочных чудес и выдуманных людьми фантастических переживаний, о которых мы говорили вчера, и сегодня… Не правда ли? — гладя его локоны, допытывалась Ия.

— Ну да, конечно… Вы правы… Анна-Мария рассказывала мне, что в ночь под Ивана-Купала просыпаются в лесах ведьмы, лешие, лесовики, эльфы и русалки и приходят плясать на поляну. A вы знаете, Ия Аркадьевна, что сегодня финны жгут костры на нашем озере?.. Они сходятся сюда поздно вечером на берег и прикатывают сюда смоляные бочки. Их сжигают y самой воды, а здешний богач-помещик, барон Арнгольд, устраивает мальчикам чудесное угощение. Те весело угощаются, потом пляшут и прыгают через костры… И тут же выбирают короля и королеву праздника. Ах, как все это должно быть интересно, право! В прошлом году мы приехали да на мызу, из-за границы уже много позже праздника, a в этом папа не позволит мне ни за что отправиться на берег, потому что, по всей вероятности, всю ночь меня будет колотить лихорадка… Уж такой я несчастный, право. A между тем, если бы вы знали только, как мне хочется посмотреть вблизи на этот финский праздник, на эти костры и танцы, Ия Аркадьевна!

— Бедный Славушка, не горюйте, мы откроем окна, закутаем вас хорошенько и подвезем ваше кресло поближе к одному из них, чтобы вы могли полюбоваться хотя бы издали всем этим торжеством, — утешала мальчика Ия.

Её нежные руки гладили тонкие пальчики ребенка, a взгляд, обычно серьезных, немного суровых глаз, покоился теперь с бесконечным сочувствием на лице маленького больного.

— Ах, все-таки мне бы так хотелось взглянуть на все это! — шептал в волнении мальчик.

— Доктор! — неожиданно позвала Ия все еще перебиравшего клавишами Магнецова. — Доктор, не можете ли уделить мне минутку…

Рояль затих мгновенно и Виктор Павлович подошел к маленькой группе.

— Что угодно, Ия Аркадьевна? — осведомился он.

— Не находите ли вы возможным доставить маленькую радость нашему больному, — быстро отводя его к окну, тихим чуть слышным шепотом бросила Ия, и тотчас же продолжала еще тише, так, что ни одно её слово уже не долетало до ушей Славушки.

— Почему бы не доставить ему эту маленькую радость?.. Его жизнь так бедна и бледна событиями. И что значит один лишний припадок лихорадки, когда воздаянием за нее ребенок переживет такие светлые радостные впечатления? Ведь он же со слов медиков и вас в том числе — приговорен… A желания тех, кто от нас уходит в лучший мир, должны быть законом. Так не найдете ли вы возможным порадовать Славушку, доктор? И отпустить его посмотреть праздник этой ночи!

Ия впервые, кажется, чувствовала себя сейчас в положении робкой маленькой девочки, которая боится, что ей откажут в её просьбе. Ей так хотелось порадовать её милого воспитанника, к которому привязалась она за эти полтора месяца и которого полюбила, как младшего братишку.

Этот кроткий покорный маленький ангел взял добрую половину её души. Её занятия с ним научными предметами в утренние часы, их совместные прогулки, вечерние чтения и долгие игры и беседы сделали то, что маленький больной мальчик стал для Ии едва ли не таким же бесконечно родным, как младшая сестра Катя. И сегодня ей, во что бы то ни стало, захотелось порадовать этого мальчика, потешить его. Вот почему она с волнением дожидалась ответа доктора. Тот долго обдумывал её просьбу. Затем, поднялся в кабинет хозяина и довольно продолжительное время оставался там.

Когда же Виктор Павлович снова появился на пороге гостиной и навстречу устремленным к нему с немым вопросом глазам Ии, улыбнулось его серьезное лицо, молодая девушка обрадовалась, как ребенок.

— Одевайтесь, Славушка, мы отправимся на озеро. Вы увидите и костры и пляску… Папа разрешил, доктор тоже и что за чудесный вечер вам предстоит нынче, Славушка! — весело говорила Ия, целуя бледный лобик больного.

* * *

То был, действительно, чудесный вечер… Вернее, чудесная ночь, похожая на какую-то волшебную сказку. Огненной лентой костров разукрасился берег. Потемневшее озеро казалось теперь замкнутым в огненное кольцо. Со всех ближайших и дальних мест съехались и сошлись сюда финны, на это большое озеро, такое празднично-прекрасное в нынешнюю ночь. На расстоянии десяти шагов горели огромными факелами смоляные бочки. Подле них мелькали фигуры нарядных по-праздничному одетых мужчин, женщин и детей, в ярких платках, с венками из полевых цветов на головах, с букетиками таких же цветов, заткнутых в петлицы курток и за ленты шляп y мужчин. Даже старики и старухи приехали сюда вместе с молодежью на своих гремучих таратайках. Богач-мызник барон Арнгольд прислал на берег целую телегу с угощением для соседей-крестьян. Он сам ожидался сюда с минуты на минуту. Шум, хохот, кое-где вспыхивающая и сразу потухающая песнь, несколько заунывная песнь финского народа, треск горящего дерева, шипение смолы, ржание лошадей и снова смех и веселый говор, все это наполняло обычно суровый и тихий берег необычной жизнью и радостью. И замкнутое в огненный свой венец, как коронованная царица, озеро, казалось теперь сказочно, легендарно прекрасным.

Когда Степан прикатил на берег кресло маленького Сорина и Славушка очутился в самом кольце праздника, y мальчика дыхание захватило от восторга в груди.

— Папа! Ия Аркадьевна! Доктор. Смотрите! Ах, как все это красиво!.. Как прекрасно! Боже мои! — лепетал он перехваченным от радостного волнения голоском, хватая за руки окружающих. — Смотрите! — Смотрите! Сколько народу!.. A вон там девушки в белом! Какие они нарядные! И сколько цветов! Сколько цветов!

— Смотрите, Славушка, к нам подходит Ида. Как ее изменил наряд. Она ли это? — удивилась Ия, указывая вперед.

Как раз в эту минуту заиграли скрипки, дрогнул барабан и затренькали балалайки и из-под шатра ближайших зеленых сосен выступил странствующий оркестр, приглашенный бароном Арнгольдом на празднество в эту ночь.

И вмиг хлопотавшие вокруг костров парни и девушки встали в пары. Одновременно целая группа молоденьких девиц и подростков с букетами в руках приблизилась к семье Сориных. Впереди всех выступала их работница Ида в белом с розовыми лентами нарядном платье. Её румяное лицо горело и лоснилось при ярком свете костров, a добродушные губы складывались в широченную улыбку. Она держала два венка в руках. Подойдя к креслу Славушки, Ида отвесила один за другим несколько книксенов и затем быстро, быстро залопотала что-то по-фински.

И сопровождавшие ее другие девушки, тоже говорили что-то, и тоже отвешивали книксены, чрезвычайно потешая этим Славушку, кусавшего себе губы в тщетном усилии удержаться от смеха. A Ида все лепетала и приседала поминутно, отмахивая книксен за книксеном, без счета, без конца. Наконец, Степан, неотлучный спутник Славушкиного кресла, пришел всем на выручку. Он знал немного по-фински и выступил не без доли смущения в качестве переводчика.