Книга Вампиры, их сердца и другие мертвые вещи - Марджи Фьюстон

лжи.

– И куда ты собралась?

– В Новый Орлеан. – Мне следовало бы солгать, но я не стала. Генри наверняка помнит о поездке, которую мы с папой планировали. Я довольно часто о ней упоминала, хотя, возможно, пропустила ту часть, где мы планировали искать настоящих вампиров. Генри никогда в них не верил, но я хочу, чтобы он видел, как для меня это важно.

И он видит. Он догадался: я что-то скрываю.

– Виктория.

Есть нечто особенное в том, как Генри произносит мое имя. Это трудно объяснить, но когда в кофейне вас окликают по имени, чтобы выдать заказ, это отличается от того, как ваше имя звучит из уст кого-то близкого. То, как Генри произносит мое имя, вновь воскрешает все доверие, которое раньше было между нами, и вселяет надежду, что все вернется снова, если только я сделаю шаг навстречу.

– Я должна была поехать туда с папой. Это был его подарок мне на выпускной. Теперь папа хочет, чтобы я отправилась туда с друзьями и повеселилась. – Стараюсь сделать так, чтобы мой голос звучал как можно тверже и увереннее, но пристально смотрю на свои руки, пока говорю. – Но я собираюсь поехать туда одна, чтобы отыскать вампира. И мне нужно, чтобы ты прикрыл меня.

Глава 3

Не знаю, как ты, но меня учили давать отпор.

Настоящая кровь

Генри поджал губы. Он знает, что я говорю серьезно, и не знает, что с этим делать. Я хочу, чтобы он в присущей ему манере торжественно кивнул, принимая мой план без вопросов. Вместо этого он издает сдавленный смешок.

– Хочешь найти себе Эдварда, да? Ну, то есть сам-то я за Джейкоба, но ты – это ты.

Он пытается перевести все в шутку. Дает мне шанс отшутиться и отказаться от сказанного. Я понимаю, что такой будет реакция большинства людей. В обычной жизни вампиры не устраивают приемы и не рассылают приглашения. Команды профессионалов не смогли их обнаружить, так почему же мне должно повезти? Но я надеюсь, что Генри не спишет меня со счетов сразу. В конце концов, однажды он помог мне установить ловушку на снежного человека в лесу за домом, основываясь на моих неубедительных доказательствах в виде выщербленных стволов деревьев и сломанных веток… часть которых я сломала сама, чтобы создать больше доказательств.

– Мой папа тоже за Джейкоба, – говорю я, потому что не знаю, как преодолеть его сомнения.

Генри снова смеется, но смех неловко застревает у него в горле.

Я сглатываю. Он даже не пытается скрыть свою жалость.

Чтобы не расплакаться, я по привычке прикусываю щеку изнутри.

– Перестань так на меня смотреть. Вампиры существуют.

– Вампиров не существует. – Генри произносит эти слова медленно, осторожно, как будто я даже не раненая птица, а дикое животное, которое он пытается приручить. – Это был розыгрыш, Виктория. По-твоему, почему они так быстро исчезли? Они не могли продолжать в том же духе.

Я съеживаюсь. Мы уже обсуждали это раньше, но тогда для меня не имело значения, верит Генри или нет. Главное, что он не относился ко мне презрительно из-за моих убеждений. Многие люди не поверили, когда Джеральд впервые появился… даже когда он ударил себя ножом и исцелился в прямом эфире, люди назвали это тщательно продуманной иллюзией. Они обвинили команду выпуска новостей в том, что те устроили шоу ради рейтингов.

Но я помню выражение лица ведущего, когда бледная разорванная кожа Джеральда снова слилась воедино – чистый шок от столкновения с чем-то, что ты всю жизнь считал невозможным. Никто не смог бы сыграть это так правдоподобно.

Я поворачиваюсь к Генри и наклоняюсь ближе, на мгновение позабыв обо всех причинах, по которым мне не следует нарушать его личное пространство.

– Можешь ли ты доказать, что их не существует?

– Нет, но…

– Мой отец умирает. Доктор сказал, что нам ничего не остается, кроме как провести с ним последние дни. Клинические испытания на его стадии болезни уже не помогут.

Генри тянется ко мне и накрывает ладонью мою руку, лежащую на кровати.

– Еще рано сдаваться. Чудеса случаются.

– Я и не сдаюсь, – отвечаю, отдернув руку. – Я собираюсь искать вампира. Знаю, что шансы ничтожно малы, но хотя бы попытаюсь.

Я привыкла к тому, что шансы все время ничтожно малы. Как только у папы обнаружили рак поджелудочной железы, врачи сразу заявили, что шансов на выздоровление почти нет, но это не помешало нам пробовать разные методы лечения. Я не знаю, каковы шансы на чудо, но это не помешало мне молиться. Скорее всего, я не найду вампира, но это не удержит меня от его поисков.

В ожидании ответа Генри я задерживаю дыхание.

Он вздыхает.

– Мне пора готовить ужин.

– Что? – Я ожидала от него других слов. – У вас ведь всегда мама готовит.

Обычно мама Генри каждый вечер готовила изысканные блюда. Я весь минувший год скучала по ее морепродуктам под соусом альфредо.

– Больше нет. С тех пор, как… – Не закончив фразу, Генри встает, но на этот раз я, не задумываясь, хватаю его за руку, и он снова падает на кровать рядом со мной.

– Расскажи мне все.

– Мама редко стала готовить с тех пор, как бабушка Коннор умерла от… – Генри умолкает, но мы оба знаем, какое слово он так и не смог произнести.

– Но это случилось больше года назад! – Я тут же сожалею о своих бестактных словах, но Генри только крепче сжимает мою руку.

– Я знаю.

Не могу представить себе мир, в котором мама Генри не колдует на кухне, одетая в свой бело-голубой фартук с узором пейсли, который почему-то всегда остается ярким и свежим, хотя я уверена, что она носит его с тех пор, как их семья поселилась по соседству с нами. Я спущусь вниз, и она попросит меня остаться на ночь, как всегда.

Хотела бы я сказать, что переживаю только за Генри и его маму, но на самом деле все мои мысли лишь о том, какой я стану через год, если мой отец умрет. Если я превращусь в океан глубокого горя и никому не помогу. Эта мысль заставляет меня крепче ухватиться за робкую надежду, еще живущую внутри.

Я делаю несколько коротких вдохов.

– Это настоящая причина, по которой ты не поехал на озеро Тахо?

– Да. – Генри смотрит мимо меня на постер фильма «Другой мир».

– Ты все еще лжешь.

Он вздыхает, проводя рукой по лицу.

– Я не хочу говорить об этом.

Но