Книга Шоколадная вилла - Мария Николаи

Виктор поперхнулся водкой и закашлялся. Ротман смеясь похлопал его по спине:

– Вы это заслужили.

– Это очень щедро с вашей стороны.

– Ну, значит, решено.

– Однако… – Виктор все еще не мог откашляться. – У меня к вам еще одна просьба.

– Еще одна? 400 марок – это половина годовой зарплаты моего водителя!

– Речь не о размере денежной суммы. Вы очень щедры.

– А что же тогда?

– Я бы хотел у вас работать, господин Ротман.

– У вас не было с собой шляпы, господин Райнбергер? – спросила горничная, когда Виктор спустя два часа снова вышел в вестибюль.

Он отрицательно покачал головой.

– Она потерялась, когда я оттягивал Карла с дороги.

– Хозяин вам все возместит, – заверила она.

Виктор лишь улыбнулся. Шляпа была ему не важна. К тому же она была уже изрядно потрепана; пусть найдет свою судьбу на дорогах Дегерлоха. Или нового хозяина.

Девушка открыла ему дверь, и Виктор медленно пошел, стараясь не упасть, вниз по лестнице. Они не остановились на двух рюмках. А под конец Ротман предложил очень хорошее вино.

Когда Виктор стоял на улице, он еще раз обернулся и посмотрел на виллу Ротмана. В мягком свете летнего вечера достаточно новое здание с разнообразными оконными проемами и осями, многочисленными балконами и выступами, переходами от отштукатуренных фасадов к кирпичной кладке было не таким, как при дневном свете. Весь ансамбль был спроектирован и построен, разумеется, с огромными расходами. Все же Виктору казалось, что оно из прошлой эпохи – грубое, отталкивающее и высокомерное. Но при этом внутри у него не было такого ощущения.

Как бы там ни было, если он не хотел добираться домой в полной темноте, пора было отправляться в путь. Чтобы не тратить 20 пфеннигов на обратный билет на зубчатую железную дорогу, он пошел пешком вниз через лес и виноградники.

Глава 8

Рива на озере Гарда, начало августа 1903 года

Хелена сделала глубокий вдох, задержала воздух и выдохнула, издав при этом тихий шипящий звук. Закрыв глаза, она ощущала свое дыхание и тепло летних дней на своей коже. Panta rhei, у нее в голове прозвучало выражение Гераклита. «Все течет…» И правда.

Она зажмурила глаза.

С южной стороны по озеру прошелся сильный ветер. Он привел в движение гладь воды и освежил своим дыханием маленькие беседки на северном берегу, окруженные пробковыми дубами, араукариями и старыми шелковицами.

На просторной парковой зоне санатория «Гартунга», у самого озера Гарда, было расположено примерно двадцать таких беседок, рассчитанных на двоих. Они предусмотрены для пациентов с целью лечения горным воздухом, поэтому в них были большие незастекленные окна. При таком хорошем проветривании здесь легко можно было переносить летнюю жару, в других местах зной приносил духоту и апатию.

Хелена все же, как и сейчас, больше любила проводить время на каменистом берегу озера и наслаждаться глубоким внутренним умиротворением, которое она испытывала при виде переливчатых синих оттенков воды у своих ног. Ей казалось, что течение уносит все ее заботы, чтобы принести взамен безмятежное спокойствие. И могучие суровые горы за ее спиной не были для нее пугающими, а, напротив, создавали впечатляющий и вдохновляющий контраст. Здесь были ворота, ведущие на южную теплую равнину, там – неукротимая природа с убогими отвесными скалами и покрытыми снегом горными вершинами. Хелена не воспринимала горы как опасность, совсем наоборот, она чувствовала себя защищенной. Казалось, что эти горные цепи непреодолимо стоят между настоящим и прошлым, между ее нынешним приютом и цепью жизненных событий с северной стороны Альп, которую она была готова разорвать.

Слишком долго она спорила, жаловалась на судьбу, но тем не менее не пыталась что-либо изменить. Сейчас же она начала смотреть на мир другими, собственными глазами и выражать его посредством живописи. Хелена и не подозревала о такой творческой энергии внутри себя, и с каждым днем эта энергия удивляла ее все сильнее; работа с кистью и красками приносила ей спокойствие и абсолютно новое ощущение жизни. Это она своей рукой творила, улавливала игру света и тени, определяла композицию. Какой дар!

Она развела руки в стороны, откинула голову назад и медленно начала вращаться по кругу.

– Не так быстро, мадам, иначе голова закружится!

Хелена остановилась и улыбнулась.

Георг Бахмайер, гость из Мюнхена, как и обычно, занял беседку поблизости.

Она повернулась к нему.

– В этом же и смысл упражнения, господин Бахмайер! – весело ответила она и еще раз покружилась.

– Тогда кружитесь! Я с удовольствием вас поймаю! – Он подмигнул ей.

За несколько недель пребывания здесь Хелена привыкла к необычному образу жизни в санатории и относительно свободному общению мужчин и женщин. Солнце пробуждало жизненные силы и ощущения, и никто не препятствовал флирту между гостями. Это, очевидно, было связано с тем, что за публика преимущественно здесь отдыхала – писатели, музыканты, художники, поэты и мыслители, то есть элита из сферы искусства и культуры. Складывалось впечатление, что это место для свиданий. Как и Хелена, многие из них боролись с потрепанной нервной системой, и ей удалось найти нескольких товарищей по несчастью. Дома ее болезнь воспринималась как тягостный недуг, никто из родных ее не понимал. Диагноз неврастения, который был ей поставлен, и различные симптомы, от беспокойства до глубокой меланхолии, были, по мнению Хелены, неудачной попыткой объяснить, что с ней происходит. Больным, как ей объяснили, тяжело «найти баланс между производством и использованием нервной энергии». Ну, можно и так выразиться.

– Как вы смотрите на то, мадам, чтобы нам вместе отправиться в Торболе? – Георг Бахмайер продолжал разговор, хотя Хелена и дальше занималась своими дыхательными упражнениями. Ему пришлось некоторое время ждать ее ответ.

– Вы же знаете, что я больше всего люблю проводить время у мольберта, господин Бахмайер, – ответила она. – После поездок мне не по себе.

– Вы заблуждаетесь, мадам! Там останавливался в 1786 году великий Иоганн Вольфганг фон Гёте. Для вас, как для художницы, атмосфера древности, должно быть, так же живительна, как и для него!

Хелене нравился этот гость из Мюнхена, но она догадывалась, к чему может привести ее слабость перед его натиском относительно совместного времяпрепровождения. Георг Бахмайер находился в Риве всего лишь несколько дней и всячески пытался сблизиться с ней. Его интерес нравился ей, однако заводить роман Хелена была не намерена. Поскольку сама она еще мало где была в окрестностях, ей, разумеется, хотелось отправиться в Торболе, но прежде всего нужно было навести порядок в своей жизни, и для этого ей нужны были покой и дистанция, а отнюдь не любовник.