Книга Королевские клетки - Илья Ганин

Лиля взяла плоскую коробку, но за свои стеклянные изделия обиделась.

— Может быть, я в состоянии сама решить, что уместно надеть?! Кроме того, это украшения подбирают под платье, а не наоборот.

— Не думаю, мадам. — спокойно заметил Джеррисон. — Вы хорошо воспитаны, но Вам не хватает опыта. Откройте.

Лиля, готовясь съязвить и вообще дать сдачи, открыла. Съязвить не вышло.

Изумрудный (в основе своей) гарнитур включал в себя тиару, серьги, колье, парные браслеты и набор подвесок. В оправах, судя по всему, из золота и платины. Лиле было очень трудно сказать "почему", но она понимала, что видит работу "вне классов" — вещь, которая живет в веках и не нуждается в "стиле" или "моде".

Украшения были сделаны именно Иртонам — лебедей там не было, но именно эта мысль возникала при первом же взгляде на любой элемент. Изгибы, фактура плотного пера, шутка ювелира — застежки колье в виде лебединых лап и подвесок — в виде клювов. Камни, большие и очень чистые, обрамляли несимметричный центральный камень из категории "огромный", ограненный в виде сердца. Не сердечка — а именно сердца, причем человеческого.

Почти кабошон, с простой — но именно для него сделанной огранкой, он сумел собрать свет и мокрой травой блеснуть даже с тем малым количеством прямых лучей солнца, которое попадало в палатку.

— Работа мастера Рильке Хольца, выполненная триста пятьдесят лет назад из вечного серебра, золота и изумрудов, по заказу второго графа Иртона. Для его жены. Впрочем, она не успела его увидеть… Иртонам традиционно не очень везет в семейной жизни.

— И… Ваше Сиятельство, я не знаю, что сказать.

— Ничего и не надо говорить. Наденьте, к ним нужно привыкнуть. Послезавтра я… представляю Вас Его Величеству.

— Кто… кто его носил? — Лиля удержалась от вопроса "А почему про него ничего не знала ваша жена?!"

— Последней — моя жена. — глухо и медленно сказал Джеррисон. — Очень любила смотреть на эти камни, но одевала их всего два раза. Считала, что беременной не надо таскать на себе лишнее, а надо больше смотреть на красивые вещи. Что-ж, Миранда Кэтрин — красивый ребенок. Одевайтесь, мадам. Послезавтра утром нам подадут карету.

Вообще-то, думая о жене, Лилиан имела в виду "себя". А женой ее муж посчитал умершую десяток лет назад женщину, с которой и прожил-то всего ничего. Становилось и понятным отношение Джесса к тому самому кольцу ее матери — наверное, он просто не подумал, что это не просто дешевая симпатичная побрякушка. А заодно было интересно, что эти весьма дорогие ему вещи хранились не в поместье, не во дворце, а тут. В его полку.

Она подняла голову, чтобы поблагодарить — но вид графа полковника, вставшего в луч света, ей настолько не понравился, что она вместо этого сказала:

— Ваше Сиятельство, я понимаю, что вам не понравится вопрос — но вы, вообще-то, как себя чувствуете?

— Вам-то зачем? — ощетинился Джеррисон.

— Вкратце: вы мой командир, вы командир полка, мой муж… Логично так же, что мне хочется на Большой прием?

— Я справлюсь. У меня ничего не болит.

Лиля скептически подняла бровь.

— Я справлюсь. Мадам.

Поклонился и ушел. Лилиан задумчиво постучала куклой по руке. М-да. Это проблема.

— Госпожа? — тактично напомнила о себе портни… белошвейка.

— Да. Конечно.

— Очень красивый у вас муж, мадам.

— Мадам, а он правда болен — что вы ему об этом сказали?.. Простите. Мы забылись.

— Да нет, все в порядке… Девушки, у меня есть личная просьба — не обсуждать наши с мужем отношения с другими клиентами.

— Конечно, мадам. Вас мы вообще ни с кем и никогда не обсуждаем.

— Вы — тайна!

Стойко переносить…

Письмо от Ганца Тримейна привез аж курьер Службы.

— Мадам, лэйр Ганц Тримейн, королевский представитель, шлет вам этот пакет.

— Спасибо, сержант. Можно ли как-то… скомпенсировать вам беспокойство?

— За все заплачено, мадам. — улыбнулся курьер. — Нам иногда разрешается брать попутные письма.

— Спасибо за доставку! — улыбнулась в ответ Лилиан, забирая увесистый пакет.

Она обрадовалась этой весточке — раз уж нет пока возможности самой все проверить, да и потом — люди живы, работа идет, это же хорошо!

Убористый и четкий почерк человека, всю жизнь писавшего донесения от руки, заполнял листы уже вполне приличной на ее взгляд бумаги. Работают люди, растут в мастерстве — приятно видеть. Лиля углубилась в чтение.

"Госпожа Лилиан, мои приветствия!

Пользуясь нечастой оказией, отсылаю тебе отчет и рассказ о событиях и обстоятельствах, кои происходили после твоего отъезда и положении дел.

Начну с событий наиболее грустных, зная твоё обыкновение: отряд Лейса Антрела на известном тебе пути попал в засаду, и командир отряда в том бою, вместе со многими своими солдатами, погиб. Засада же состояла из людей конных и оружных, привычных к разбою, числом более ста, из коих изловили мы более двух десятков.

Утомлять тебя донесением о том бое не стану, ибо составляли мы его с капитаном Треем совместно по словам выживших, и в описании этом я не уверен. Сошлись на том…"

Лиля отложила письмо и закрыла глаза. Уже имея некоторое представление о том, что такое крупная засада, она понимала, что её присутствие там закончилось бы как и Антрела, если не хуже. Еще один погибший ради неё — да что там, какой один! Она снова взялась за письмо:

"… рад сообщить, что перезимовали мы вполне благополучно, и немало тому способствовала, госпожа, твоя мудрость — ибо припас мы закупили, пока он был. Зима же для многих и многих выдалась тяжкой, хоть и теплой. Привожу тебе, госпожа, таблицу, в коей видны расходы наши за полгода. К сей таблице сразу сообщу, что припас, выданный по моему указанию капитану Трею на нужды полка, полагаю я оплатить из своих средств, ибо… "

Сдурел что-ли? Нашел еще, тарелки разбитые! Для того и покупалось! Хорошо уже то, что не сидел как хомяк… Ладно, хватит на человека злиться — исполняет, как может, поручение. Надо бы королевскую долю в этом расходе как-то поделить, что-ли?

"… а дела торговые полагаю я удачными, обязательства наши исполняются, о чем привожу тебе вторую таблицу…"

— Мадам лекарь. Рад приветствовать. Я вижу, вы уже подготовились — лейтенант-разведчик Тавер должен был ехать завтра с ними. — Не составите ли нам с командиром компанию? Думается, стоит нам посидеть, поговорить о завтрашнем выходе.

В принципе, предложение было разумное. Глупо действовать разобщенно. Но, несмотря на легкий тон лейтенанта, Лиля ощутила смутное беспокойство. Слишком легко. Слишком весело. Слишком безмятежно.