Книга Дитя Всех святых: Перстень с волком - Жан-Франсуа Намьяс

Луи помертвел, внезапно оказавшись лицом к лицу с этим белокурым ангелочком, сходства которого с собственным отцом не мог не заметить. К счастью, маска скрыла его волнение. Квартальный старшина заговорил, силясь, чтобы голос его звучал спокойно:

— Чего хочет от меня герцог?

Адам Безотцовщина ответил не сразу. В нем начали зарождаться подозрения. Разве не сказал ему мэтр Фюзорис, что самое кричащее одеяние зачастую является самым незаметным? А что может быть удачнее такого вот костюма: получеловек, полуптица? Тем более что никто не видел лица квартального, а птичья лапа как нельзя лучше подходит, чтобы скрыть отсутствие руки.

Адам решил идти ва-банк и сразу спровоцировать противника. Он произнес:

— Имя Вивре вам что-нибудь говорит?

В очередной раз Луи возблагодарил свою маску, которая помогла ему утаить от собеседника потрясение. Он постарался ответить по возможности самым естественным тоном:

— Нет. А что, я должен знать его?

— Вы живете в доме Вивре.

— Это имеет какое-то значение?

— Монсеньор разыскивает этого Луи де Вивре, подлого арманьякского предателя, который скрывается среди его людей.

В эту минуту Луи безошибочно уверился в двух вещах. Он понял, что Адам Безотцовщина был его сводным братом, которого Маго д'Аркей родила от его отца. И этот сводный брат, этот бастард, раскрыл тайну Болтуна… или, во всяком случае, догадывается, кто он такой на самом деле.

Луи почувствовал, что они сошлись в смертельной схватке, и впервые ощутил, что больше не является хозяином положения. Противник нападал первым, а ему оставалось лишь отражать удары.

— Откуда у герцога такая уверенность?

— Этот Луи де Вивре объявил, что якобы отправляется в Блуа, поближе к дому герцога Орлеанского. На самом же деле его там не было, он не покидал Парижа.

Луи внимательно следил за своим противником. Он отнюдь не недооценивал Адама, скорее напротив. Но Луи де Вивре — не из тех людей, кого легко выбить из седла. Он решил сам перейти в наступление.

— В таком случае этот предатель не просто негодяй, он еще и дурак.

— Почему вы так решили?

— Он, как вы уверяете, прячется в Париже… Что ж по-вашему, он не нашел ничего лучше, как укрыться в собственном доме?

Адам Безотцовщина растерялся. Возразить на это было нечего. Если бы Луи де Вивре действительно был тем опасным шпионом, которого описывал мэтр Фюзорис, он не сделал бы подобной оплошности.

И Адам пробормотал:

— Я просто выполняю приказ моего господина.

Луи улыбнулся под маской и решил развить наступление. Он указал посетителю на сундук посреди комнаты.

— В таком случае выполняйте приказ! Откройте! Возможно, тот, кого вы разыскиваете, прячется именно там.

Адаму ничего не оставалось, как признать свое поражение.

— Простите, господин квартальный. Я удаляюсь.

Скрипя зубами от ярости, он скатился по ступеням. Однако мальчишке не удалось убраться отсюда так быстро, как бы ему хотелось. На первом этаже он столкнулся с Мишалеттой. Пышная пятидесятилетняя особа с головой волчицы попыталась его остановить.

— О, какой хорошенький блондинчик! Для тебя бесплатно!

Она попыталась заключить его в объятия. Адаму с трудом удалось вырваться. Она закричала во всю мощь своей необъятной груди.

— Ко мне, мои курочки! Приведите его, я его хочу.

В одно мгновение Адама окружила толпа растрепанных шлюх и нищенок. Оставался один лишь путь к спасению: собор Парижской Богоматери. Адам помчался туда со всех ног. Ему удалось захлопнуть дверь перед самыми их носами. Преследовать его в храме они не решились.

Адам с трудом переводил дыхание, когда навстречу ему попался мэтр Берзениус. Видя состояние молодого человека, студент не мог не поинтересоваться, что случилось. Адам пересказал ему свои злоключения. Берзениус не мог скрыть улыбки.

— Да уж, окружение нашего квартального порой довольно… живописно. Что до него самого, то он — один из самых верных наших сторонников, только немного не в себе.

— Вот как?

— Иногда он напоминает буйно помешанного. Все время что-то говорит, размахивает руками. Похоже, вы совсем его не знаете.

Адам Безотцовщина почувствовал, как его наполняет безграничная радость. Старшина квартала собора Парижской Богоматери — это Луи де Вивре. Теперь в этом не оставалось никаких сомнений! Безумец? Буйно помешанный? И это — о человеке, с которым он только что разговаривал? Ничего подобного. Перед Адамом стоял человек в высшей степени спокойный, рассудительный, обладающий, как утверждал мэтр Фюзорис, завидным хладнокровием.

Теперь Адаму все стало совершенно ясно. Поначалу Луи де Вивре понуждал себя играть роль безумца, чтобы скрыть собственную сущность, но истинная природа все же взяла верх. Или, что казалось более правдоподобным, в какой-то момент у него просто не оказалось выбора: безумец никогда не смог бы удержать в руках весь этот уличный сброд. На такое способен лишь человек, обладающий невероятно сильным и твердым характером. Оставалось выяснить одно, и Адам спросил:

— Вы знаете, почему он живет в этом доме?

— Конечно, знаю! Я сам ему выбрал жилище!

— Вы?

— Ему требовалось жилье неподалеку от площади. Поскольку этот дом давно уже пустовал, я велел ему там поселиться.

— Должно быть, он страшно обрадовался.

— Вот уж нет, ему это не очень-то понравилось. Правда, все эти ярмарочные комедианты привыкли ночевать под открытым небом.

Адам Безотцовщина распрощался с Берзениусом. Он просунул голову в ворота, чтобы осмотреть площадь. Нищенки и шлюхи разошлись, и он смог спокойно удалиться.

Адам припустил бежать, смеясь на бегу. Он не в силах был сдерживать переполнявшую его радость. Последнее сомнение только что рассеялось. «Не очень-то понравилось!» Слишком слабо сказано. Сам не зная этого, Берзениус загнал Луи де Вивре в ловушку, откуда тому уже не выбраться.

Мэтр Фюзорис оказался прав: везение — главное качество человека. Луи де Вивре таким качеством не обладал, и это обстоятельство решит его судьбу.

***

Вскоре после ухода Адама Луи решил отправиться на поиски герцога Бургундского. Это был довольно опасный шаг, но выхода не было — он обязан все разузнать.

Иоанн Бесстрашный находился в своем дворце Артуа, в башне, которую он велел построить двумя годами раньше, — настоящей башне укрепленного замка, которая выходила окнами на соседнюю улицу. Должность квартального открывала Луи все двери, и вскоре он предстал перед герцогом.

Для начала он изложил официальную версию своего визита: у него заканчивается вино. Герцог весьма любезно пообещал в скором времени пополнить запасы, но при этом счел необходимым дать совет: