Книга Залив Голуэй - Мэри Пэт Келли

— Сочувствую вашим бедам, сэр, — сказала я.

— Ну, зато вы прикупили славный магазинчик, — вставила Майра.

— О, я тут всего лишь клерк, не хозяин. Хотя действительно люблю работать с музыкальными инструментами и вообще с музыкой.

— Мы уже пойдем, — сказала я. — Спасибо, что уделили нам время.

— А своей жене скажите, что две женщины из Голуэя передают ей привет, — добавила Майра.

Джеймси пропал. Я нашла его в дальнем конце магазина, где он разглядывал трубы и скрипки на полках.

Профессор подошел к нам.

— Возможно, здесь найдется инструмент для…

— Пойдем уже, Джеймси, — перебила я, а потом продолжила, обращаясь уже к профессору: — Нет, правда, нам пора. Мы должны еще купить ему одежду для школы.

— Момент, момент, — вдруг заторопился немец и скрылся за занавеской.

— Томас ждет, — сказала Майра. — Мы должны идти.

Профессор вернулся с длинным узким футляром в руках.

— Вот.

Открыв коробку, он извлек оттуда тонкую дудочку.

— Ох, мама! — воскликнул Джеймси. — Мама, мамочка, можно я возьму это? Пожалуйста!

— Джеймси, a stór, мы не можем. Мы…

— Я попрошу у вас за это всего десять центов, — вмешался профессор Ланг.

Джеймси умоляюще взглянул на меня.

— Пожалуйста, мама. Когда я буду играть на ней, то буду чувствовать себя ближе к папе, — тихо произнес он.

Музыкальный талант Майкла горел в его сыне. Я посмотрела на Майру.

Та пожала плечами:

— Возможно, он смог бы играть на углу и собирать пенни в шапку. Только вот шапки у него нет.

— Я буду, — подхватил Джеймси. — Как Лоренцо и Кристоф.

— А я могу танцевать, — поддержал его Дэниел.

— Вот увидишь, мама! Мы заработаем целую кучу денег! — не унимался Джеймси.

— Вы, мальчики, рассуждаете очень по-американски, — заметил профессор.

* * *

Когда мы вышли из магазина на оживленную улицу, Джеймси начал насвистывать в свою дудочку, и в общий уличный шум влилась мелодия «Мы снова единая нация».

Джеймси оторвался от дудочки и улыбнулся мне.

— Я сыграю это нашему учителю, а Дэниел может напеть слова.

— Поторопимся. Томас будет злиться, — сказала Майра, жестом призывая нас войти в магазин.

Томас рассказывал нам, что «Мануфактура Крокера» торгует уже готовой одеждой — ничего перешивать не надо.

— Он возит ее прямо из Нью-Йорка, — сказал он.

Томас разговаривал с какими-то двумя парнями. «Служащие, наверное», — подумала я.

— Разумеется, настоящие джентльмены шьют костюмы у портного под заказ, — говорил им Томас, — но этим мальчикам одежда нужна прямо сейчас.

Мистер Крокер лично вынес штаны, куртки и туфли, попутно объясняя нам, что купил весь свой товар на востоке Штатов.

— Я сам — янки, приехал из Бостона. Теперь там настоящий большой город!

Крокер был невысоким квадратным мужчиной с круглой лысой головой и в очках — тоже круглых.

Времени на то, чтобы торговаться, у него не было, хотя Майра и попыталась.

— У нас одна цена, — отвечал на все он.

Покупать и продавать в этом темном и холодном помещении было занятием не из приятных — в отличие от располагающей обстановки в музыкальном магазине. Да и смотреть тут особо было не на что — сплошь рулоны ткани и ящики с одеждой, стоявшие на полках за пыльными занавесками.

— Вам здесь не хватает женской руки, мистер Крокер, — заметила Майра.

— Я спрашивал совета у своей жены, однако она совершенно не интересуется бизнесом.

— Женщина-администратор полностью изменила бы это место, — продолжала она.

— Ни один магазин в Чикаго не берет на работу женщин, — сообщил ей Крокер.

— А вот лучшие магазины Лондона берут. И это намного упрощает общение с покупательницами. Я и сама занималась торговлей в свое время, — сказала Майра.

— Вы? Но ведь вы… вы ирландцы, — возразил он.

— Вот именно. Это просто находка для вас: разве мы не самый словоохотливый народ на свете?

— Не пытайтесь обмануть меня своей лестью, — отрезал он.

Лестью?

— Я могла бы начать в понедельник с утра.

— Стоп-стоп, — проворчал он. — Я не могу позволить себе платить еще одному служащему.

— Речь идет о проценте, мистер Крокер. Двадцать процентов от стоимости того, что я продам. Что вы теряете?

— Дайте ей шанс проявить себя, — сказал один из молодых парней.

— Пять процентов, — буркнул Крокер.

— Десять, — быстро отозвалась Майра.

— По рукам, — ответил он. — Но у вас дети. Кто за ними присмотрит? Не буду ли я зависеть от этого? Смогу ли на вас положиться?

— Ах, это такая прелесть — иметь сестру. О детях позаботится она.

— Я дам вам неделю испытательного срока. Как вас зовут?

— Майра Лихи. Миссис Лихи. А это моя сестра, Онора Келли. Миссис Келли.

Я кивнула ему.

* * *

— Вот так-то, — сказала Майра. — Получите, Ма Конли, так вам! — Она щелкнула пальцами. — Мы и сами отлично позаботимся о себе в Америке!

Она пританцовывала, как в джиге, пока все мы шли по Лейк-стрит, а Джеймси играл на своей дудочке. Майра никогда не падала духом надолго.

— Да, Майра, позаботимся, — сказала я. — Ты у нас просто чудо. И ты тоже, Томас: это же надо — так ориентироваться в этом диком городе.

— А мы с Дэниелом? Мы разве не чудо, мама? — обиженно спросил Джеймси, помахивая дудочкой.

— И вы тоже, конечно. Важно шагаете вперед, ничего не боитесь, тогда как твоя мама напугана до смерти.

— Ты напугана, мама? — Голос Джеймси звучал тревожно.

— Она шутит, — ответила за меня Майра, и Джеймси вновь принялся извлекать из своей дудочки случайные звуки, пока мы двигались через толпу.

Вдруг возле нас остановилась подвода, груженная целой неустойчивой горой бочонков, и следовавшая позади упряжка лошадей налетела на нее. Бочки сорвались сверху и покатились в нашем направлении.

— Осторожно! — пронзительно крикнула я и оттолкнула мальчишек в сторону.

Но тут вперед вырвался Томас, который проворно схватил один бочонок и убежал.