Книга Скрипка - Энн Райс

– Как ты смеешь обвинять меня вподобном?! – взвилась Катринка и набросилась на меня. – Ты два днядержишь в доме мертвое тело, а я еще пытаюсь убедить их, что ты больна. Тебянужно сдать куда положено, тебя нужно обследовать, тебя следует уложить вкровать. И ты еще думаешь, что мне нужен этот дом, что я пришла сюда специальнов такой момент? А у меня, между прочим, есть собственный дом, хоть и сто разперезаложенный. У меня есть и муж, и дочери, а ты посмела сказать мне такоеперед всеми этими людьми, которых мы едва…

Грейди прервал этот поток слов и тихо, норешительно заговорил с ней о чем-то.

Доктор пытался взять Катринку за руку.Розалинда пожала плечами.

– Тринк, – сказала она, – мненеприятно напоминать тебе об этом, но этот дом пожизненно принадлежит Триане.Здесь хозяйка она, и право на него имеет еще только Фей, если Фей еще жива.Может быть, Триана и сумасшедшая, но она пока не мертва.

И тут я снова не удержалась от смеха – тихогоозорного смеха, а Розалинда ко мне присоединилась.

– Жаль, здесь нет Фей, – сказала яРозалинде.

Фей была нашей младшей сестрой. Маленькаяженщина, ангелок, рожденный больным и истощенным чревом.

Уже больше двух лет никто не видел мою дорогуюФей, не получал от нее никаких известий – ни по телефону, ни по почте. Фей!

– А знаешь, возможно, в этом и была бедас самого начала, – призналась я, вытирая слезы.

– Что ты хочешь этим сказать? –спросила Розалинда Она выглядела такой милой и спокойной, что мне это дажепоказалось ненормальным. Она неловко подняла со стула свое громоздкое тело,подошла ко мне и поцеловала в щеку.

– В трудные времена нам всегда нужнаФей, – всхлипнула я. – Всегда. Нам вечно не хватало Фей. ПозовитеФей. Попросите Фей помочь то с одним, то с другим. Все нуждались в Фей,зависели от нее.

Вперед выступила Катринка. Меня потрясловыражение ее лица. Неужели я так никогда к этому и не привыкну? С детства янаблюдала это нетерпение, яростное презрение, нескрываемую личную неприязнь ибезмерное отвращение! При одном только взгляде на сестру мне захотелось сжатьсяи уступить, отвернуться и промолчать и прекратить все споры, перепалки иобсуждения.

– Так вот, Фей, возможно, была бы сейчасжива, – сказала Катринка, – если бы вы не снабдили ее деньгами – ты итвой мертвый муженек. По вашей вине она убежала и исчезла без следа.

Розалинда резко приказала ей заткнуться. Фей?Мертва?

Это уж слишком. Я улыбнулась сама себе. Всепонимали, что Катринка явно перегнула палку. Фей действительно исчезла, никтоне спорит. Но разве она мертва?

И все же что ощущала я, старшая сестра?Покровительственный страх за Тринк, потому что она действительно зашла чересчурдалеко и теперь они начнут упрекать и оскорблять ее, бедняжку. Она расплачетсяи потом будет долго рыдать, но так ничего и не поймет. Они станут смотреть нанее с презрением, а ей будет очень больно.

– Перестань…

Я не успела договорить, ибо доктор Гидрипоспешил вывести меня из комнаты. Грейди взял меня за руку. Я растерялась.Рядом со мной оказалась Розалинда.

А Катринка все выла и выла. До полногоизнеможения. Кто-то должен был ей помочь. Возможно, этим человеком окажетсяГленн. Он всегда помогал людям, даже Катринке.

Меня вновь поразили услышанные от сестрыслова: «…была бы сейчас жива», но я старалась не вдумываться в их смысл.

– Фей ведь не умерла? – спросила я.

Знай я наверняка после стольких мучительныхлет ожидания Фей, что ее нет в живых, я позвала бы ее с нами в сырую могилу, имы могли бы быть там все вместе: Фей и Лили, и мама, и папа, и Карл. Я бывключила Фей в свою литанию.

Но не может быть, чтобы Фей оказалась мертва.Только не моя драгоценная Фей. Чего тогда стоили вся моя эксцентричность,кажущаяся чрезмерной мудрость и высокие чувства.

– Только не Фей.

– О Фей по-прежнему ни слова, –сказала Розалинда мне на ухо. – Она, наверное, попивает текилу вкаком-нибудь мексиканском кафе для дальнобойщиков. – Сестра еще разпоцеловала меня. Я почувствовала тяжелое и в то же время нежное прикосновениеее руки.

Мы стояли в парадных дверях, Грейди и я –безумная вдова и добрый старый семейный адвокат.

Мне нравятся парадные двери моего дома.Большие, двустворчатые, расположенные в самой середине стены, они ведут наширокую террасу вокруг дома. Такой красивый дом. И дня не проходило, чтобы я имне любовалась.

Много лет назад мы с Фей частенько выплясывалина крыльце и при этом напевали: «Он вальсировал с девушкой под звукиоркестра…». Она была младше меня на восемь лет и такая маленькая, чтопомещалась у меня на руках, как обезьянка.

А какие заросли азалий вокруг ступеней –кроваво-красные и удивительно густые! Нет сомнения, это весна. Повсюду цветутизнеженные растения – да, это типичный дом Садового квартала. И колонны такиебелые… Надо же, а ведь, оказывается, на мисс Харди вовсе не белые туфли. Онисерые.

А в доме Розалинда кричала на Катринку

– Не говори о Фей, только не теперь! Неговори о Фей. Катринка, как всегда, лишь рычала в ответ…

Кто-то приподнял от пола мою ногу. Это миссХарди надела на меня тапочки. Ворота стояли раскрытыми настежь. Грейди держалменя за руку.

Доктор Гидри ждал у распахнутых дверок «скоройпомощи».

Снова заговорил Грейди, уверяя меня, что еслия поеду в больницу, то смогу уйти оттуда, как только захочу. Пусть только меняподлечат там немного.

Подошел доктор Гидри и тоже взял меня за руку.

– Ваш организм сильно обезвожен, Триана,и к тому же вы давно ничего не ели. Никто не говорит о том, чтобы сдать васкуда-то. Я просто хочу, чтобы вы поехали в больницу. Только и всего. Вам нужноотдохнуть, и я обещаю, что вам не будут проводить никаких тестов.

Я вздохнула. Все вокруг начало становитьсяярче.

– Мой дорогой ангел-хранитель, –прошептала я, – которому вверяет меня любовь Господа…[6]

Внезапно все лица вокруг меня сталиудивительно четкими.

– Простите… – негромко проговорилая. – Мне так жаль… очень-очень жаль, что так случилось… Простите… – Яразрыдалась. – Можете тестировать. Да, проверьте все, что нужно. Простите…мне очень жаль…

Я остановилась на дорожке.