Telegram
Онлайн библиотека бесплатных книг и аудиокниг » Разная литература » Деревня на голгофе летопись коммунистической эпохи: от 1917 до 1967 г. - Тихон Козьмич Чугунов 📕 - Книга онлайн бесплатно

Книга Деревня на голгофе летопись коммунистической эпохи: от 1917 до 1967 г. - Тихон Козьмич Чугунов

117
0
Читать книгу Деревня на голгофе летопись коммунистической эпохи: от 1917 до 1967 г. - Тихон Козьмич Чугунов полностью.

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 118 119 120 ... 129
Перейти на страницу:
оплаты трудодня в этом колхозе, то в романе об этом есть такое упоминание: «Кило хлеба на трудодень — это благодать!» — воскликнул колхозник. Выражение «благодать!» означает, что это бывает только в лучшем случае. А в худшем случае, когда председатель все зерно сдаёт «под метёлочку», даже семена, — в этом случае колхозники абсолютно ничего на трудодни не получают. Следовательно, в описанной деревне колхозники получают на трудодень от 0 до 1 килограмма, или в среднем по 0,5 килограмма зёрна на трудодень.

Из–за непогожих д(ней и зимнего времени рядовые колхозники могут выработать менее 200 трудодней в году. Каждый работающий имеет на своём иждивении одного неработоспособного члена семьи. Колхозники в описанной деревне получают зёрна на заработанные трудодни столько, что хлеба придётся на каждого члена семьи только около 125 граммов в день.

Следовательно, хлебороб на колхозной барщине не может заработать для себя и своей семьи даже буквально «куска хлеба»… Земледельцы в описанном колхозе работают почти «задаром», трудодень их — «пустой». Поэтому один крестьянин, собравшийся бежать из колхоза, говорил; «Что мне терять здесь?..»

Действительно, работнику терять в колхозе нечего, кроме «пустопорожних трудодней» и «кроме своих цепей», если воспользоваться выражением «Коммунистического Манифеста».

Нищета и здоровье колхозников

При таком «символическом трудодне» колхозники могут питаться скудно: картошкой да пустыми капустными щами. Представление о сале и жирном борще имеют только старики, помнящие дореволюционную или нэповскую деревню.

Приобрести сносную одежду и обувь люди не могут. Поэтому колхозник–животновод много лет носит военную заплатанную гимнастёрку и ватную стёганку.

А дед его ходит в галошах, одетых на носки, т. е. носит галоши без ботинок.

Деревенские девушки носят резиновые сапоги и ватники.

Колхозник, описанный в романе, и его племянник спят на полу, на соломе, прикрытой дерюгой. Утром старуха–хозяйка убирает дерюгу, а соломой топит печь.

Итак, колхозники одеваются плохо, питаются скудно, работают тяжело, страдают от недоедания, холода и истощения. Поэтому здоровье у них слабое, и с юношеских лет они выглядят уже пожилыми…

Колхозник говорит новому председателю: «Вы видели сестру мою Катьку? Поверите ли Вы, что ей 26 лет?.. Все сорок дадите»…

Бегство в город

Из–за таких трудных условии многие колхозники бегут в города.

И там их ожидает тяжёлая работа: на строительстве, на шахтах, в качестве уборщиц, домашней прислуги и т. д.

Об этой работе колхозницы в романе говорят: «В домработницах при генерале состоять или кирпичи на стройке таскать — не велика радость!..»

Но все же там труд оплачивается лучше, чем в колхозе. Поэтому колхозники бегут в город. Особенно часто это делают демобилизованные солдаты. О них роман рассказывает: «…Показались, понюхали, чем тут пахнет, самогонки попили неделю — и кто куда!..»

В городах демобилизованные солдаты устраивались грузчиками, рабочими, шофёрами.

Воровство

Питаясь впроголодь, многие крестьяне стараются красть что–либо из колхозных продуктов или имущества.

В романе рассказано, как женщина–мать, заработавшая много трудодней, но не получившая от колхоза ничего, пыталась украсть мешок ржи с тока.

Испытывая острый недостаток кормов для своей коровы, колхозники воруют сено или яровую солому в артели. Об этом говорит заведующий животноводческой фермой.

Получая за свою работу «граммы» и «гроши», испытывая острую нужду во всем, крестьяне стараются «стащить» из колхозного добра то, что «плохо лежит». Новый председатель сам увидел, как мальчик-дошкольник схватил на колхозном дворе какую–то длинную железку и потащил её домой. Мальчику не удалось довести до конца своё дело только потому, что сельский начальник отнял у него железку и наградил его шлёпками.

Прежний председатель, в беседе с новым, так охарактеризовал эту проблему отношения колхозников к «священной и неприкосновенной социалистической собственности»: «Вот мы твердим на все лады: «Народ, народ! Творец!» А этот творец норовит как бы что нарушить, а не сотворить, как бы урвать, прикарманить, стащить из колхоза последнее, а не дать побольше колхозу! Неделю назад купил новые вожжи. А сегодня, гляжу, висят обрывки. Кто подменил, когда — с собакой–ищейкой не найдёшь. Сбрую, ведра, дёготь, лопаты — все под замком держать надо. Без замка минуты не пролежит»…

Колхозники воруют все, начиная с верёвки, железки, лопаты, — потому, что ничего этого у них нет. А за свою работу они получают жалкие гроши, на которые этих вещёй не купить. Да и с деньгами достать эти вещи очень трудно. Честный колхозник, прослушав обличительную речь председателя — главного вора и грабителя, — заявил ему прямо в лицо: «Не надо показывать пример»…

Колхозное имущество разворовывают почти все жители советской деревни, начиная от председателя и кончая малолетними детьми крестьян…

Гибель садов и упадок полеводства

Сельское хозяйство в колхозе находится в упадке.

О судьбе садов в деревне роман рассказывает: «Сады повысыхали, корни яблонь и вишен были ошпарены кипятком, отравлены мыльной водой или купоросом, и деревья были срублены на дрова».

Люди уничтожали свои сады: налог был установлен властью такой большой, что сад стал убыточным для хозяина. А когда вырубка садов была воспрещена правительством, тогда колхозники стали предварительно «засушивать» деревья, а потом вырубать их…

О низкой урожайности колхозных полей в этой деревне говорят факты. Только в лучшие годы колхозникам выдавали по одному килограмму зёрна на трудодень, в средние — гораздо меньше.

А в худшие годы зёрна не хватало даже на выплату государственных поставок, и тогда весь урожай, «под метёлочку», включая и семенной фонд, сдавался государству на заготовку.

Упадок животноводства

Особенно подробно и ярко в романе описан упадок животноводства в этом колхозе, который носит громкое название: «Гром Революции».

В колхозе кормов не хватает. Поэтому на корм достают солому с крыш. Приехавший новый председатель увидел такую картину: «На одном дворе… вместо кровли высились редкие ребра стропил. Другой был наполовину раскрытый. Человек вилами скидывал с конька солому».

Такой корм — полугнилая солома с крыш — привёл скот к истощению и падежу.

Кони в романе изображены так: «…Лошади всю зиму висели на верёвках от бескормицы»… «У конюшни человек запрягал лошадь, качающуюся на ветру, и… ворча, затягивал супонь». «…У лошади из Глаз катятся слезы, не может встать, оплошала».

От соломенного питания и холодов в колхозе гибнет много скота, особенно молодняка. Телятница объясняет; «С гнилой соломы долго не протянешь!.. А тут ещё постой–ка на ветру да на морозе»…

Жалостливая пожилая женщина, телятница, плачет и причитает над каждым погибающим с голоду телёнком. Роман рисует такую сценку:

«Донеслись причитания женщины. Аребин (новый председатель) приостановился.

— Макариха голосит, — пояснил Мотя (колхозник)… — Должно ещё один телёнок ноги протянул».

Но плач и причитания

1 ... 118 119 120 ... 129
Перейти на страницу:
Комментарии и отзывы (0) к книге "Деревня на голгофе летопись коммунистической эпохи: от 1917 до 1967 г. - Тихон Козьмич Чугунов"