Книга Деревня на голгофе летопись коммунистической эпохи: от 1917 до 1967 г. - Тихон Козьмич Чугунов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но крестьянки не ограничиваются тяжёлой колхозной работой. Начальство даёт им ещё дополнительную нагрузку. Так, например, председатель колхоза «Добросельцы» предлагает пожилой женщине придти к нему и побелить его квартиру. Этой свинарке председатель предложил ежедневно приготовлять, для его личного кабана, который находится и выращивается в колхозной свинарне, особый корм (болтушку, тесто) и заботливо откармливать этого поросёнка на сало для начальника.
Рабочее утро скотниц и «работа» председателя на ферме в повести изображены ярко.
В темноте, задолго до рассвета, скотницы по глубокому снегу идут работать на ферму.
Доярки «…уже выгребают снег из силосной ямы. Яма глубокая, так как большая часть силоса уже выбрана, и снега там по пояс. А сколько снега на початых концах картофеля!..»
«Пока нагребли из конца картофеля, пока Митрофан (старик-молоковоз) разжёг в кормокухне паровой котёл, начало светать…
«Андреиха (свинарка) торопилась, она знала, что через час уже может наведаться председатель… Он зайдёт прежде всего на молочную ферму, напьётся там молока, а, может, даже и позавтракает…
«Председатель не пропустил завтрака… Вскоре он появился на кормокухне и, облизываясь, приветливо улыбнулся…
«Андреиха понесла корм на ферму, а вслед за ней пошёл и председатель… Ступив на деревянный подстил свинарника, он сразу остановился около угловой удобной загородки и задержал Андреиху.
«— Ну, как он, ничего?… (Так председатель всегда спрашивает свинарку о судьбе своего собственного поросёнка, находящегося на откорме в колхозной ферме).
«— Да ничего, — ответила Андреиха.
«— Ест хорошо? — Шулай (председатель) опёрся животом о дверку, нагнулся и попытался погладить тупорылого рябого поросёнка. — Вы уж ему, пожалуйста, как нужно… Понимаете?.. Скоро заберу…
«— Да понимаю, — Андреиха поставила большое ведро на пол, а с меньшим вошла в клетку.
«Поросёнок начал быстро поглощать тесто, а Шулай стоял около клетки и довольно облизывался. Когда теста в корыте осталось уже немного, председатель пошарил в карманах, вытащил полгорсти соли, перемешенной с крошками хлеба, и, зайдя в клетку, посыпал тесто. Подсвинок принялся с большим усердием за еду, а председатель щупал его спину и про себя прикидывал, какой толщины будет на нем сало, на сколько пудов он потянет.
«— Много у нас ещё картофеля? — спросил он у Андреихи, разносившей уже, может быть, в десятый раз ведра.
«— Два копца, — на ходу ответила женщина.
«— Два? — Шулай вылез из клетки и на мгновение задумался или удивился. — Что–то маловато. На сколько же это хватит?
«— На месяц, — не оборачиваясь, сказала Андреиха. — А, может, и меньше.
«Маловато», — подумал председатель. — «Совсем мало. Если так, то ранней весной могут передохнуть все свиньи, хотя, впрочем, их у нас и так не ахти сколько. Что же делать?» Хотелось спросить у Андреихи, что делать, но он понял, что это неудобно. Председатель задумался, но на лице его не видно было ни беспокойства, ни тревоги. Тяжёлые мысли не задерживались в голове Шулая. Ему невольно вспомнилось, что дома, у жены, картофеля хватает: машины три отгрузил он туда, частично собственного картофеля, частично и несобственного»…
Шулай, накормив своего поросёнка, «самодовольно улыбаясь, покинул ферму… и пошёл в деревню, на приятный запах утренних дымков».
Так по–разному работают колхозницы и их начальство. Живущие впроголодь, истощённые колхозницы тяжело работают на колхозной ферме, приходя туда задолго до рассвета и уходя оттуда тёмным вечером. А разжиревший председатель занимается постройкой своего дома на колхозные средства, снабжением семьи колхозными продуктами, откармливанием на сало своего кабана да пустыми разговорами, которые отвлекают занятых работниц от дела и раздражают их…
Домашняя работа колхозниц
Но кроме колхозного труда, крестьяне имеют немало работы и дома.
Рано утром, в темноте, прежде, чем идти на ферму, описанная в повести колхозница–свинарка должна была основательно поработать дома: отгрести снег от дверей; дать корму корове и подоить её; напоить телёнка; наколоть лучины, вытопить печь; приготовить и сварить еду на день.
После работы, возвратившись домой поздно вечером, колхозница должна опять накормить и подоить корову, напоить телёнка, приготовить дров, помыть посуду, помыть бельё, убрать хату.
У колхозниц–матерей к этому добовляется ещё много дополнительной работы: кормление детей, уход за ними, пошивка и штопанье белья и т. п.
В повести рассказано, что председатель даёт лошадей для перевозки дров из леса только своей сожительнице. Остальные колхозники вынуждены ходить в лес и таскать дрова на себе, волоком.
И для поездок по другим нуждам начальник лошадей колхозникам не даёт. Поэтому крестьянка вместе со своим сыном–школьником однажды зимой вынуждена была за один день сделать поход в город к больному мужу за 22 километра, или пройти за день в оба конца 44 километра…
Другой колхозник имел сына с больной ногой. Мальчик не мог ни ходить, ни стоять. Его нужно было часто доставлять для лечения на медицинский пункт, за несколько километров. Председатели никогда не давали колхознику лощади для этой цели. «В любое время, в бездорожье брал отец больного сына (школьного возраста) на руки и нёс за несколько километров на медпункт». Каждый день носил колхозник на руках своего сына также в школу и обратно домой.
В этом случае поражает не только бездушие колхозного начальства, но и неслыханная нищета колхозников. Прежде, в дореволюционной деревне, для перевозки маленьких или больных детей крестьяне сами делали простые, самодельные детские тележки: ящик из досок на простых деревянных колёсиках. А теперь отец не может сделать для своего больного ребёнка такой тележки: нет для этого ни досок, ни долота, ни буравчика, ни гвоздей.
Из–за этого же колхозники не имеют теперь маленьких самодельных санок — для возки дров.
Коммунистическая власть запускает ракеты на Луну, космические корабли. А «советские граждане», колхозники, вынуждены пешком ходить в город, в лес, в больницу и десятки километров тащить свою ношу: дрова, картофель для продажи, больного ребёнка — на руках. Таковы парадоксы в большевистской «стране чудес»…
* * *
Работы у крестьян в колхозе и дома накопляется так
