Книга Русская басня - Николай Леонидович Степанов

раю!

ДУБ И ТРОСТЬ

       С Тростинкой Дуб однажды в речь вошел.

«Поистине роптать ты вправе на природу,—

Сказал он.— Воробей, и тот тебе тяжел.

Чуть легкий ветерок подернет рябью воду,

       Ты зашатаешься, начнешь слабеть

              И так нагнешься сиротливо,

              Что жалко на тебя смотреть.

Меж тем как, наравне с Кавказом, горделиво,

Не только солнца я препятствую лучам,

Но, посмеваяся и вихрям и грозам,

                     Стою и тверд и прям,

Как будто б огражден ненарушимым миром:

Тебе всё бурей — мне всё кажется Зефиром.

       Хотя б уж ты в окружности росла,

Густою тению ветвей моих покрытой,

От непогод бы я быть мог тебе защитой;

       Но вам в удел природа отвела

Брега бурливого Эолова владенья:

Конечно, нет совсем у ней о вас раденья».

— «Ты очень жалостлив,— сказала Трость в ответ.—

Однако не крушись: мне столько худа нет.

       Не за себя я вихрей опасаюсь;

              Хоть я и гнусь, но не ломаюсь:

              Так бури мало мне вредят;

Едва ль не более тебе они грозят!

То правда, что еще доселе их свирепость

              Твою не одолела крепость

И от ударов их ты не склонял лица;

                    Но — подождем конца!»

              Едва лишь это Трость сказала,

              Вдруг мчится с северных сторон

И с градом, и с дождем шумящий Аквилон.

Дуб держится — к земле Тростиночка припала.

       Бушует ветр, удвоил силы он,

              Взревел и вырвал с корнем вон

Того, кто небесам главой своей касался

И в области теней пятою упирался.

СОБАКА И ЛОШАДЬ

       У одного крестьянина служа,

Собака с Лошадью считаться как-то стали.

«Вот,— говорит Барбос,— большая госпожа!

По мне, хоть бы тебя совсем с двора согнали.

       Велика вещь возить или пахать!

Об удальстве твоем другого не слыхать;

И можно ли тебе равняться в чем со мною?

Ни днем, ни ночью я не ведаю покою:

Днем стадо под моим надзором на лугу,

              А ночью дом я стерегу».

              — «Конечно,— Лошадь отвечала,—

                   Твоя правдива речь;

       Однако же, когда б я не пахала,

То нечего б тебе здесь было и стеречь».

РАЗБОЙНИК И ИЗВОЗЧИК

      В кустарнике залегши у дороги,

Разбойник под вечер добычи нажидал,

      И, как медведь голодный из берлоги,

             Угрюмо даль он озирал.

      Посмотрит, грузный воз катит, как вал.

«Ого!— Разбойник мой тут шепчет.— Знать, с товаром

На ярмарку; чай всё сукно, камки, парчи.

Кручина, не зевай — тут будет на харчи:

      Не пропадет сегодня день мой даром».

Меж тем подъехал воз; кричит Разбойник: «Стой!» —

И на Извозчика бросается с дубиной.

Да лих; схватился он не с олухом-детиной:

             Извозчик — малый удалой,

             Злодея встретил мостовиной,

             Стал за добро свое горой,

                   И моему герою

             Пришлося брать поживу с бою —

И долог и жесток был бой на этот раз.

Разбойник с дюжины зубов не досчитался,

Да перешиблена рука, да выбит глаз;

Но победителем однакож он остался:

             Убил Извозчика злодей.

             Убил — и к добыче скорей.

Что ж он завоевал? — Воз целый пузырей!

                   Как много из пустого

На свете делают преступного и злого.

ВЕЛЬМОЖА И ФИЛОСОФ

Вельможа, в праздный час толкуя с Мудрецом

                 О том о сем,

«Скажи мне,— говорит,— ты свет довольно знаешь,

И будто в книге ты в сердцах людей читаешь:

           Как это, чтó мы ни начнем,

Суды ли, общества ль учены заведем,

           Едва успеем оглянуться,

     Как первые невежи тут вотрутся?

     Ужли от них совсем лекарства нет?»

«Не думаю,— сказал Мудрец в ответ,—

И с обществами та ж судьба, сказать меж нами,

           Что с деревянными домами».—

«Как?» — «Так же: я вот свой достроил сими днями:

     Хозяева в него еще не вобрались,

           А уж сверчки давно в нем завелись».

СОБАКА

     У барина была Собака шаловлива,

Хоть нужды не было Собаке той ни в чем;

            Иная бы таким житьем

            Была довольна и счастлива

            И не подумала бы красть!

     Но уж у ней была такая страсть:

     Что из мясного ни достанет,

                   В минуту стянет.

            Хозяин сладить с ней не мог,

                   Как он ни бился,

     Пока его приятель не вступился

     И в том ему советом не помог.

«Послушай,— говорит,— хоть, кажется, ты строг,

     Но ты лишь красть Собаку приучаешь,

            Затем, что краденый кусок

                   Всегда ей оставляешь.

     А ты вперед ее хоть меньше бей,

                   Да кражу отнимай у ней».

     Едва лишь на себе Собака испытала

                Совет разумный сей,—

          Шалить Собака перестала.

ЛИСА-СТРОИТЕЛЬ

Какой-то Лев большой охотник был до кур;

       Однако ж у него они водились худо.

             Да это и не чудо!

       К ним доступ был свободен чересчур.

                     Так их то крали,

       То сами куры пропадали.

Чтоб этому помочь убытку и печали,

Построить вздумал Лев большой курятный двор,

       И так его ухитить и уладить,

       Чтобы воров совсем отвадить,

А курам было б в нем довольство и простор.

             Вот Льву доносят, что Лисица

             Большая