Книга Тетя дяди Федора, или Побег из Простоквашино - Эдуард Успенский

— Как танк! — сказал дядя Фёдор.

Папа дописал:

— «Уверена в себе, как танк. В Думе будет представлять интересы сельских жителей».

— И женщин, — добавила мама.

— «Сельских жителей и женщин», — добавил папа.

— Клянётся, что будет уважать собак, — вставил Шарик.

— И других домашних животных, — предложил Матроскин.

Папа подумал и дописал. Получилось так:

— «Уверена в себе, как танк. В Думе будет представлять интересы сельских жителей и женщин. Клянётся, что будет уважать собак и других домашних животных». Что ещё?

— Надо добавить про личную жизнь, — сказала мама. — В детстве она много читала. На танцульки не ходила. Поэтому замуж и не вышла.

— «В детстве она много читала, — добавил папа. — Поэтому не вышла замуж». Что ещё напишем?

— О правительственных наградах надо, — подсказала мама.

— А какие у неё награды?

— У неё одних значков килограмма три, — говорит Шарик. — Она ими может Хватайку с головой завалить.

Папа так и написал. А потом добавил:

— «Все на выборы тёти Тамары!»

Кажется, получилось неплохо.

— Теперь я всё сначала прочту, — сказал папа.

Он прочитал:

— «Кандидат в городскую Думу Т.С.Ломовая-Бамбино.

Она — военная пенсионерка. Закончила службу в армии в звании полковника. Строга и выдержанна. Имеет колоссальный опыт хозяйственной работы. Уверена в себе, как танк.

В Думе будет представлять интересы сельских жителей и женщин. Клянётся, что будет уважать собак и других домашних животных.

В детстве она много читала. Поэтому не вышла замуж.

Имеет правительственные награды. У неё одних значков военных килограмма три. Можно ими с ног до головы небольшую ворону завалить.

Все на выборы тёти Тамары!»

— Теперь всё правильно? — спросил папа.

— Теперь всё правильно, — сказали все.

Папа взял ведро с клеем, которое от шариковской будки осталось, ушёл на почту и там на входную дверь эту листовку приклеил.

Через час почтальон Печкин прибежал.

— Знаете, какая новость! Нашу тётю Тамару в городскую Думу выдвинули.

— Кто выдвинул? — спрашивает папа.

— Не знаю, — отвечает Печкин. — Может, народ, а может, президент Ельцин. Только её фотография во всё лицо у нас на двери почты висит. Еле-еле двери хватило.

— И что там написано? — спросил папа.

— Написано, что она умная, как танк. И будет защищать домашних животных. И ещё, что много в детстве читала, поэтому её никто замуж не берёт.

Умная тётя Тамара в это время в районном центре на телефонном узле выбивала телефон.

Начальник телефонного узла говорил:

— А что мы можем поделать? У нас точек не хватает.

— У вас, товарищ Фёдоров, не точек не хватает, — объясняла ему Тамара Семёновна, — у вас шариков не хватает. Вы первым делом должны пенсионеров обслуживать, а вы коммерческие ларьки обслуживаете.

«Какая противная тётка с медалями! — думал про себя товарищ Фёдоров. — Откуда она всё знает?»

А тётя Тамара оттуда всё знала, что она первым делом разведку среди старушек в очереди провела. Старушки ей всё и доложили.

Товарищ Фёдоров пробовал сопротивляться:

— А у меня главный телефонист Куценкович в отпуск ушёл. Работать некому.

Но тётя Тамара была не промах. Она всё знала:

— Это верно, главный телефонист Куценкович в отпуск ушёл. Зато запасной телефонист Косолапченко из запоя вышел. Есть кому работать. И ученик Савельев простую работу может выполнить.

На это товарищ Фёдоров просто глазами похлопал, но ничего сказать не мог.

— В общем, я военная пенсионерка, — объяснила ему тётя Тамара, — и с вами чикаться и чирикаться не собираюсь.

Товарищ Фёдоров не очень ясно представлял, что такое «чикаться и чирикаться», но понимал, если с ним не будут «чикаться и чирикаться», то ему будет плохо. Уж лучше бы с ним «чикались и чирикались».

— Итак, мы ждём! — сказала Тамара Семёновна.

— Сделаем всё, что в наших силах! — пообещал товарищ Фёдоров.

Тётя Тамара пожала руку товарищу Фёдорову. От её рукопожатия он присел и потом целых полчаса не мог свои пальцы расклеить.

Тихо и хорошо в Простоквашине. За окном первые снежинки пролетают. Поздний вечер то надвинется, то опять отойдёт, чуть-чуть за окном посветлеет. Сидят за столом папа, мама, дядя Фёдор, Матроскин и почтальон Печкин — в лото играют.

Галчонок Хватайка им сильно мешается. То одну фишку схватит, то другую. И все за ним бегают, отнять хотят.

Вдруг раздаётся страшный шум, и входит в дом разгневанная тётя Тамара с дверью от почты в руках.

— Смотрите, что творится! Меня без моего ведома куда-то выдвинули! Это же катастрофа!

Она так дверью размахивала, что почтальона Печкина чуть-чуть с ног не сбила.

Тут Печкин возмутился:

— Что вас куда-то выдвинули без ведома — это пустяки. А то, что почта без двери осталась, — это по-настоящему ужасно! Там одних конвертов рубля на четыре лежит. А клей канцелярский! А скрепки!

Он дверь у тёти Тамары выхватил и упал с ней.

А когда он упал, все увидели, что с другой стороны двери другой кандидат наклеен:

«Господин Толстов А.С. — президент объединения „МННГ“ („Мыло-Нефть-Нафталин-Гуталин“). Образование высшее техническое, правительственных наград не имеет».

Все сначала прочитали про нефтегуталинного кандидата, потом подняли почтальона Печкина, и он с Ивановым-оглы пошёл дверь на место ставить.

Мама с папой стали тётю Тамару успокаивать.

— И чего ты переживаешь, — говорит мама. — Ну выдвинули тебя. Это же хорошо. Значит, люди в тебя верят.

— Да, — говорит тётя Тамара, — а почему они пишут, что я много читала, а потому не вышла замуж. Я не потому не вышла замуж, что много читала, а потому, что мужчины совсем измельчали.

— Так чего же ты удивляешься, — объясняет папа, — что тебя в Думу выдвинули. Неужели этих мелких мужичков выдвигать? На тебя вся надежда.

После таких слов тётя Тамара успокоилась и даже развеселилась немного:

— А что? Я им всем в Думе покажу! Пожалуй, я в городе наведу порядок.

«Вот и хорошо, — подумал про себя Матроскин. — Пусть там всем показывает. А мы здесь немного отдохнём от её показательных выступлений».

Иванов-оглы и Печкин шли и дверь тяжёлую несли. На улице ещё немного стемнело. Совсем немного. Но от этого так темно стало, что, если дороги не знать, можно совсем в другую сторону уйти, например в лес.