Книга Отшельник - Томас Рюдаль

– Ты поднял важную тему, Луис, – отметил Эрхард. – Кто, как не ты, жертвовал многим ради системы! Ты, конечно, сам отказывался от многих выгодных поездок, лишь бы не обидеть своих товарищей.

Эрхард прекрасно понимал, что Луис может счесть его слова за издевку. Луис никогда не отказывается взять пассажира. У него совсем немного постоянных клиентов, да и те в основном шлюхи или инвалиды, которые дают хорошие чаевые за то, чтобы тот возил их в больницу или в магазин. Эрхард говорил и не сводил взгляда с Густаво. По его лицу трудно было сказать, о чем он думает.

– В то же время, Луис, ты также стараешься обслужить клиентов как можно лучше.

– Кому охота терять доход из-за нескольких жуликов? – проворчал Луис. Опять! Некоторые таксисты кивнули.

– Вот именно. Ты надеешься получить даже побольше, – заключил Эрхард, заметив, как обескуражен Густаво.

– Вот именно! – поддержали его несколько водителей.

Луис оглядел собравшихся так, как будто победа уже у него в кармане.

– Вполне справедливо, что хороший водитель должен получать больше!

– Верно, – загудели водители, хотя кое-кто начал догадываться, что разговор повернул куда-то не туда. Но Луис ничего не подозревал.

– Да! – вопил он, словно профсоюзный деятель, который только что одержал победу над руководством компании.

– От лица компании вношу предложение класть по три евро в общий котел за тех водителей, которые привлекают новых пассажиров. Таким образом, Густаво и другие, у кого много постоянных клиентов, поддержит тех из вас, кто подолгу стоит в очереди.

Молчание. Густаво озадаченно посмотрел на Эрхарда, но в его глазах Эрхард заметил намек на улыбку.

– Неплохая мысль, – наконец отреагировал один.

– Откуда деньги? – спросил другой.

– Придется где-то их найти, – ответил механик Биляль. Здравого смысла у него было побольше, чем у многих водителей.

– Деньги – моя забота, – заверил Эрхард. – На вас это никак не отразится. Поверьте, я был на вашем месте. Хочу добиться, чтобы в нашей компании работалось хорошо, и сегодня только начало. Я бы многое хотел изменить… Луис, согласен ты на такие условия?

У Луиса не было другого выхода; он кивнул. Правда, он, судя по всему, не в ладах с арифметикой и не совсем понимает, как отразится предложение Эрхарда на его кошельке. Но, поскольку остальные очень были довольны, он кивнул Эрхарду и вышел из круга.

Эрхард подошел к Густаво и пожал ему руку:

– Надеюсь, ты понимаешь, что сделал верный выбор. Ни в коем случае нельзя наказывать водителей за то, что они хорошо обслуживают пассажиров.

– Но ведь вы и премий за это не даете. Наоборот, отрезаете кусок другим, которые простаивают в очереди!

– Да, потому что лучше работать они не умеют. Когда благодаря тебе они начнут зарабатывать на пятнадцать – двадцать евро в месяц больше, многое изменится. Ты станешь для них героем. Все захотят быть щедрыми благодетелями. Самое главное, чтобы ты не прекращал поступать как надо.

– А если водитель взял пассажира, который остановил его на улице, но уверяет, что пассажир вызвал именно его? Вы и за него положите в общий котел три евро, не проверяя?

– Я еще не все до конца обдумал, но не сомневаюсь, мы что-нибудь придумаем. Может быть, ты поможешь найти решение?

Густаво засмеялся, но тут же посерьезнел.

– Я работаю таксистом всего три месяца, и вы у меня просите совета? Я ведь сел за баранку только для того, чтобы немного подработать. Для меня такси – не основное занятие.

– А какое основное?

– Я музыкант.

– Барабанщик?

– Как вы догадались?

– По тому, как ты двигаешь руками. Руки у тебя очень проворные.

Густаво снова засмеялся:

– Если вам нужна моя помощь, буду рад.

– Я зайду к тебе на следующей неделе, и мы все обсудим.

Эрхард вернулся в кабинет. И, только подойдя к лестнице, заметил, что Ана по-прежнему идет за ним по пятам.

– Вы хорошо все решили, – тихо произнесла она.

– Вас это удивляет?

– Немного. Марселис терпеть не может Луиса.

– Луиса все терпеть не могут, но он работает таксистом больше двадцати лет.

– Марселис охотно уволил бы его.

– Что стало бы большой ошибкой.

– Где вы найдете обещанные три евро?

– Понятия не имею. Наверное, стоит изучить наши контракты с местными предпринимателями. Может, удастся из них немного выжать?

– Мы и так обходимся дороже, чем «Такси Вентура».

– Насколько мне известно, они сбивают цены.

– Марселису не понравится ваш план, если вы не придумаете, откуда взять деньги. Это я так, к сведению.

Внезапно Эрхард испытал прилив вдохновения. Он побежал наверх, перепрыгивая через две ступеньки, и более молодой Ане пришлось с трудом трусить за ним.

– Сегодня у вас встреча с Альфонсо Суаресом, – напомнила она, переводя дух. – В пять тридцать.

– Не рановато ли? Казино ведь еще не построено.

– Не знаю. Это Марселис попросил меня договориться о встрече. И она должна состояться в субботу, потому что Суарес любит выходить по субботам. Марселис сказал, что важно заключить выгодную сделку.

Пройдет еще два года, прежде чем стройка будет завершена. Такое долгосрочное планирование было вне понимания Эрхарда.

– Ясно, – сказал он, закрывая дверь кабинета. Впервые ему хотелось вникнуть в счета, которые лежали у него на столе. Впервые ему хотелось быть директором.

Но стоило Эрхарду сесть за стол, как ему снова сделалось не по себе.

В течение десяти минут, пока он разрешал конфликт водителей, не думал о происшествии в квартире. Но скоро закончится рабочий день, отсюда придется уйти. Что делать? К сожалению, вариантов у него было не так много. Когда-то было больше, но он сам понемногу избавлялся от прежних связей, и теперь почти ничего не осталось. Он сам во всем виноват.

Нужно найти новое жилье.

В квартире Рауля оставаться было нельзя. Соседка снизу явно следит за ним; кто знает, сколько головорезов к нему подошлют в следующий раз? И возвращаться в старый дом тоже было нельзя. Все, что он когда-то в нем ценил – уединенность, большое расстояние до соседей, завывание ветра в скалах, – становится недостатком, если за тобой охотятся головорезы и убийцы.

Миса, Солилья… Единственные два человека в его жизни, единственные, кто ему доверяют. Наверное, если он попросит, они пустят его переночевать у них на диване. Но он не хочет ни во что их впутывать. Особенно сейчас. Кто знает, как поведут себя Палабрас и человек в темных очках, если совсем отчаются? Довольно неприятно подсчитывать друзей, когда понимаешь, что их осталось всего двое – к тому же не самых близких. До последнего времени Эрхарду казалось, что у него больше друзей, чем он может себе позволить, но теперь все дружеские связи внезапно и навсегда оборвались. Он считал себя поверхностным человеком, который ни за что не отважится перевести отношения на более серьезный уровень. Обычно за подобными прозрениями у него следовали самые необузданные запои, после которых он с трудом отыскивал ключи в одном месте, бумажник в другом, а себя самого – в третьем. Но сегодня даже мысль о запое не грела душу. Сегодня он предпочитал быть совершенно трезвым и жалким, а не онемевшим от бесконечных коктейлей «Лумумба».