Книга Гарем - Бертрис Смолл

Все близкие ей люди были в безопасности, и онаискрение благодарила за это Аллаха. Одной лишь ей нет мира и покоя. Почему? Ейвдруг вспомнилось, как однажды давным-давно Гюльбейяр предупредила ее, чтопридет день, когда ненасытное честолюбие Карем толкнет ее на злодеяние противсамой валидэ.

Расстроенная Сайра пыталась собраться смыслями, когда до нее вдруг донесся голос Эстер. Она обернулась и увиделаспешившую к ней пухленькую еврейку.

— Боже мой, милая моя госпожа, Мариан всемне рассказала! Это ужасно! Как она посмела?! Она, которая всем тебе обязана!Ты, разумеется, должна отомстить ей. Вот, я принесла новый яд из Италии.Прелесть просто, следов не оставляет.

Сайра рассмеялась:

— Между прочим, Мариан, равно как идругим слугам, я велела держать язык за зубами. Ах, Эстер, ты меня рассмешила.Но нет, я не желаю зла Карем. Она слишком много значит для моего Сулеймана.

Золотые браслеты на пухлых руках Эстернегодующе звякнули.

— Я так и знала, что ты проявишь к неймилосердие, госпожа. — Сунув руку в кисет, висевший у нее на поясе, онадостала оттуда маленькую коробочку, открыла ее и, высыпав на ладонь несколькопилюль, протянула их Сайре. — Принимай по одной штуке ежедневно. В нихсодержится яд в малых дозах. Со временем твой организм привыкнет к нему, итогда тебя никакая отрава не возьмет.

Валидэ крепко обняла подругу:

— Не нужно, Эстер. Много лет назад Селимподарил мне дегустатора, старика египтянина. О, это был большой знаток разныхядов! И он научил меня трюку с этими пилюлями. Я уже много лет принимаю их, такчто шербет от Карем не принес бы мне вреда.

— Так почему же ты его не стала пить?Представь, госпожа, как бы она испугалась, узнав, что от ее отравы у тебя дажеживот не заболел! Бьюсь об заклад, она сама определяла дозу, с помощью которойрассчитывала отправить тебя на тот свет наверняка.

— Я не стала пить, дабы показать ей, чтоя прознала про ее предательскую выходку. Если бы я осушила кубок и не умерла,Карем решила бы, что кто-то из рабов подменил шербет. А так она будет знать,что из ее затеи ничего не вышло и что я обо всем догадалась. Страх — оружиеболее сильное, чем сомнение и неуверенность. Бедная Карем, ей не хватилохитрости. Если хочешь отравить человека, надо подсыпать ему небольшие дозы ядав течение длительного времени, чтобы он захворал и смерть его не возбудила быничьих подозрений. А Карем бросила в шербет столько отравы, что ею можно было быслона свалить!

— О, моя госпожа, какой у тебя светлыйразум! Воистину ты редчайший самородок.

Сайра вновь рассмеялась:

— Эстер, Эстер! Что бы я без тебя делала?Еврейка фыркнула и вдруг объявила:

— А у меня есть новости от Чарльза Лесли.

Сайра села и пригласила свою подругу сделатьто же самое.

— Говори.

— С ним все в порядке, и недавно корольпосвятил его в рыцари. Отныне он сэр Чарльз Лесли. Он пишет, что обручен сосвоей кузиной Фионой, дочерью твоего младшего брата, госпожа.

Сайра сдвинула брови:

— Я всегда относилась с предубеждением кбракам между близкими родственниками.

— Успокойся, госпожа. Фиона — приемнаядочь твоего брата Адама. Она ребенок ваших дальних кузенов Абернети. Чарльз мневсе подробно объяснил в письме. Когда она осиротела, твой брат взял ее к себе вдом. Чарльз пишет, что у нее тоже золотисто-каштановые волосы, хотя и не такиекрасивые, как у тебя. Ах, моя госпожа! В течение целых тринадцати лет он былоторван от тебя, а все же вспоминает с любовью. Какая ты счастливая, что у тебятакой сын!

Лицо валидэ стало печальным.

— Да, — прошептала она, — ясамая счастливая женщина на свете.

Эстер Кира на этот раз промолчала.

Шли месяцы, и Сайра стала подмечать некоторыеперемены, которые произошли в отношении к ней Карем. О происшествии сотравленным шербетом женщины вслух не вспоминали, но теперь встали на путьявной вражды. Сайра еще раньше обратила внимание на злопамятность Карем.Русская кадина не прощала тех, кто за что-либо наказывал ее. Она знала, чтоСайра убедила Сулеймана взять себе новых фавориток, и считала, что валидэпоступила с ней нечестно. К тому же Карем слишком долго прожила в своем мире,чтобы полностью стать турчанкой. И хотя внешне она исповедовала ислам, в сердцедо сих пор оставалась православной христианкой и не могла смириться с тем, чтоей приходится делить мужа с другими женщинами. Она считала себя единственнойзаконной женой Сулеймана, непонятно по какой причине лишив этого праваГюльбейяр. Султан теперь часто приглашал на свое ложе разных девушек из гарема,но Карем все же оставалась его бесспорной фавориткой. Он нередко ночевал у неев покоях.

Такое положение не устраивало Карем, онавинила во всем Сайру и твердо решила расквитаться с нею.

Но Карем не приняла в расчет железную волювалидэ. Сайра-Хафизе была сделана из более твердого материала, чем Карем и всеостальные женщины, если уж на то пошло. Шотландка провела в самом сердценаполненной интригами Османской империи тридцать девять лет и осталась жива.Дело тут было отнюдь не только в везении. Впрочем, в последнее время оначувствовала усталость и задумывалась порой: а стоит ли продолжать борьбу? Онаузнала в этой жизни столько счастья и любви, что до конца хватит. Заполучила вруки огромную власть и успела насладиться ею. Теперь Сайре хотелось толькодожить свое в мире и покое.

Однако какое может быть спокойствие, если тыживешь под одной крышей с Карем?

Валидэ встала перед лицом болезненного выбора:либо избавиться от Карем, либо рассказать о ее преступлениях Сулейману. Нопоследнее разобьет сыну сердце. Сайре-Хафизе всегда претило выносить смертныеприговоры. Она могла бы, конечно, удалиться в какой-нибудь дворец за пределамиКонстантинополя, но разве это решит проблему? «Сулейман, — рассуждалаона, — все еще цепляется за мою юбку. Что же мне остается? Умереть? Но яполна сил и здоровья, и жить мне хочется гораздо больше, чем уйти в мир иной».

А однажды во дворец пришла Эстер Кира. Онапребывала в состоянии сильного возбуждения и попросила валидэ поговорить с нейнаедине. Они ушли в сад, как всегда, когда хотели быть уверенными, что их неподслушают. Эстер начала с вопроса:

— Твой брат — граф Гленкирк? Сайракивнула.

— Он младше тебя на четыре-пять лет.

— На четыре, Эстер.

— Такой добродушный здоровяк с рыжейшевелюрой и упрямым характером?

— Откуда же мне знать, Эстер? —улыбнулась Сайра. — Последний раз я его видела, когда Адаму было всегодевять лет.

— Но скажи, госпожа, если ты вдругвстретишь человека, который станет утверждать, что он твой брат, как сможешьузнать его без ошибки?