Книга Тайное место - Тана Френч

Конвей плотнее нажала на педаль.

– В смысле, как такой пигалице дали такое большое дело? Надо ей было заниматься домашним насилием, да?

– Нет. Я имел в виду, что вы же новичок.

– И что? Хочешь сказать, мы поэтому ничего не нашли?

Значит, все-таки не безразлично. Скрывает, достаточно хорошо, чтоб парни на работе не догадались, но ей вовсе не все равно, еще как не все равно.

– Нет, я пытаюсь сказать…

– Потому что иди в жопу. Можешь сваливать прямо сейчас, в автобус и домой в свои Висяки.

Не держи она руль, наверняка уже тыкала бы пальцем мне в физиономию.

– Нет. Я пытаюсь сказать, что с таким делом – подросток, элитная школа – в вашем отделе должны были догадаться, что шума будет много. Костелло был старше по званию. Почему он не взял его себе?

– Потому что я его заслужила. Потому что он знал, что я хороший, мать твою, детектив. Усвоил?

Стрелка спидометра продолжала ползти вверх, далеко за разрешенный предел.

– Усвоил, – быстро согласился я.

Повисла тишина. Конвей чуть снизила скорость, но лишь чуть. Мы добрались до Тереньюр-роуд; когда поток машин поредел, MG показал, на что способен. Выдержав паузу, я сказал:

– Эта машина – настоящая красавица.

– Водил такую?

– Пока не приходилось.

Снова кивок, как будто я только что подтвердил сложившееся обо мне мнение.

– В таком месте, как Святая Килда, надо себя показать, произвести впечатление. – Она неопределенно взмахнула рукой у себя над головой. – Добиться уважения.

Это многое мне сказало об Антуанетте Конвей. Что до меня, я бы взял старенький “поло” с хорошим пробегом, такой, на котором даже многочисленные слои краски не скрывают всех вмятин. Приходишь к людям этаким бестолковым неумехой, пятое колесо в телеге, – и они сразу расслабляются, теряют бдительность, есть шанс застать их врасплох.

– Такое, значит, место, да?

Она опять скривилась:

– Срань господня. Думала, они погонят меня в санобработку, чтобы избавить от акцента. Или выдадут форму горничной и укажут на черный ход для прислуги. Знаешь, сколько там дерут за обучение? Начиная с восьми штук в год. И это без проживания и без всяких внеклассных занятий. Хор там, пианино, театр. У тебя такое в школе было?

– Ну, мы играли в футбол на школьном дворе.

Это Конвей понравилось.

– Была там одна овца. Я ее вызываю на допрос, а она мне выдает: “Ну-у, я вообще-то сейчас не могу, у меня же урок кларнета через пять минут?” – Она вновь усмехнулась углом рта. Что бы она ни сказала несчастной девчонке, это определенно было приятно вспомнить. – Допрашивали ее целый час. Не выношу такое.

– А школа? – спросил я. – Снобистская, но хорошая, или просто снобистская?

– Даже если в лотерею выиграю, своего ребенка туда не пошлю. Но… – Она дернула плечом. – Маленькие классы. Куча наград с научных олимпиад и призы юным исследователям. У всех отличные зубы, никто не залетает, и все эти гладкие породистые сучки потом толпами поступают в колледж. Так что, наверное, неплохая, если ты не против, чтоб твой ребенок превратился в заносчивый кусок дерьма.

– Отец Холли – коп. Дублинец. Из Либертис.

– Я в курсе. Думаешь, могу такое не заметить?

– Он бы ее туда не послал, если б думал, что сделает из дочери заносчивый кусок дерьма.

Конвей остановилась на светофоре. Зажегся зеленый, и она тут же рванула с места.

– Ты ей нравишься? – спросила она.

Я едва не рассмеялся.

– Она же ребенок. Ей было девять, когда мы познакомились, десять, когда дело пошло в суд. С тех пор, вплоть до сегодняшнего дня, я ее не видел.

Конвей бросила на меня взгляд, который ясно говорил, что ребенок в этой ситуации скорее я.

– Ты не поверишь… Вообще она как, врет?

Я задумался.

– Мне не врала. По крайней мере, я ее на этом не ловил. Хорошая была девчонка.

– Она врет, – отрезала Конвей.

– В чем?

– Не знаю. Я ее тоже не поймала. Может, мне она не врала. Но девчонки в этом возрасте вруньи. Все.

Я подумал, не посоветовать ли ей, чтобы в следующий раз приберегла вопросы с подвохом для подозреваемых, но вместо этого сказал:

– Мне пофиг, врунья она или нет, если мне не врет.

Конвей переключила передачу. MG это явно понравилось.

– Скажи-ка, – продолжила она, – а что твоя дорогая Холли говорит про Криса Харпера?

– Немного. Просто парень. Видела его пару раз.

– Понятно. Думаешь, правда?

– Пока не решил.

– Как решишь, сообщи. Мы вот почему обратили внимание на Холли и ее компанию. Их там четыре девицы: Холли Мэкки, Селена Винн, Джулия Харт и Ребекка О’Мара. Подружки не разлей вода, по крайней мере были. Вот так, – она продемонстрировала крепко скрещенные пальцы. – Их одноклассница, Джоанна Хеффернан, показала, что наша жертва встречалась с Селеной Винн.

– Потому он и полез в Килду? На свидание?

– Ага. И вот еще что – учти, прессе мы этого не говорили, так что смотри не проболтайся, – у него в кармане был презерватив. И ни хрена больше, ни кошелька, ни телефона – они остались в комнате, – только презерватив. – Конвей наклонила голову в сторону, крутанула руль и обогнала ползущий впереди, как улитка, “фольксваген”, проскочив прямо перед носом у грузовика. Грузовик остался недоволен.

– Иди на хрен, будет еще на меня наезжать… А на теле были цветы. Об этом мы тоже не сообщали. Гиацинты – такие голубые, с завитками, сильный сладкий запах, знаешь? Четыре цветка. Со школьной клумбы рядом с местом преступления, так что их мог положить и убийца, но… – она пожала плечами, – парень в школе своей подружки посреди ночи с презервативом и цветами? Нетрудно догадаться, на что он рассчитывал.

– А школа точно основное место преступления? Его не притащили туда уже мертвым?

– Не. Башку ему ударом разнесло еще как, до хрена кровищи. Судя по луже крови, наши эксперты установили, что он после удара лежал на одном месте. Его не переносили, и сам не пытался ползти за помощью, даже рану не трогал – на руках крови не было. Просто БАМ! – она щелкнула пальцами. – И все, кранты ему.

– А Селена Винн сказала, что никаких планов на вечер у них не было, – догадался я.

– Точно. И остальные три подружки подтвердили. Селена не собиралась с ним на свидание, они вообще не встречались, просто знакомые. Их прямо шокировало, что мы вообще такое предположили. – В голосе Конвей появились жесткие нотки. Девчонки, похоже, ее не убедили.