Книга Коронный разряд - Владимир Ильин

Тем временем Брунгильду оставили в покое (ценою изъятого тапка). Ника отпустила тут же отшатнувшуюся собаку и обратила внимание на пациента. Голова Максима была бережно уложена на коленки, а из его волос девушка принялась старательно убирать мелкие ветки и сухую траву, налипшую в момент соприкосновения с землей. Темных тряпок на ней уже не было, поэтому белоснежная ткань брюк девушки, бывшая под камуфляжем, равнодушно пачкалась землей и травой.

В процесс было сунулась Брунгильда – взволнованно подышать в лицо хозяину, но была тут же отодвинута небрежным жестом за морду в сторону. Что характерно – не возмутилась, а легла рядом, согревая правый бок Максима.

– Нам подменили собаку, – ошарашенно прокомментировала Катя.

Но потрясения на этом не закончились. Потому что Максим все равно проснулся.

– Привет, – донесся тихий голос, будничный и совершенно спокойный.

Будто не было вокруг улицы и ночной прохлады, не было падения и звезд над головами.

– Привет, – с легким смущением произнесла Ника, поправив левой рукой прическу.

Вернее, то, что от нее оставалось после маски и камуфляжа.

– Ты опять мне снишься. – Констатировал Максим.

– Ага, – даже обрадованно согласилась Ника.

– Только голова болит… – Поморщился парень, двинув легонько шеей и попытавшись приподнявшись на локтях. – Я, наверное, заболел?

– Совсем немного! Ты не вставай! – Бережно придержала его за плечи Ника.

– Но во сне ведь можно немного поболеть? – Успокоился отчего-то Максим и прекратил попытки подняться, откинувшись головой на колени девушки.

– Конечно!

– А ты будешь поить меня горячим молоком с медом? – Впервые на памяти сестер, послышались капризные нотки в голосе брата.

– Обещаю.

– Хороший сон. – Прикрыл глаза брат, а дыхание его вновь сменилось сонным, размеренным.

– Максим! – Тихо и чуть взволнованно шепнула Ника.

– Ау? – Откликнулся он еле слышно.

– Я тебя не травила!

– Знаю… Не твой почерк…

– Спасибо…

– Тем более завтра самолет, – пробурчал Максим, поворачиваясь на бок и обнимая рукой Брунгильду. – Не забудь…

– Завтра ничего не будет! – Пискнула Ника, но будить юношу не решилась.

Только поправила ткань, чтобы та прикрыла его обнаженную спину и растерянно оглянулась по сторонам. Потому что спать на земле – все равно неправильно.

– Что будем делать? – Слегка растерянно шепнула Катя сестре.

– Что-что… – Проворчала та.

А затем вышагнула из-за спины старшей и направилась в сторону Ники.

– Уже поздно, – остановилась она, стоило гостье ее заметить. – Давайте ложиться спать.

Голос Тони выражал тепло и расположение, раскрытые ладони были повернуты в сторону Ники.

– Я… – Подобрала Ника ноги под себя и воровато оглянулась в сторону забора.

– Поможете перенести Максима обратно в комнату? – Попросила Тоня. – Мы второй раз не унесем.

– А? Да, конечно, – спрятала взгляд Ника, оглянувшись на парня.

Тут же ворохнулась Брунгильда, понятливо подставляя шею так, чтобы опереть на себя руку Максима и его приподнять.

Молча вышла из-за угла дома Катя, тоже впрягаясь в старинную женскую забаву по перетаскиванию бесчувственного мужского тела обратно домой. С характерными вздохами и петляющими маневрами, это кое-как удалось – и даже о косяк двери головой не сильно стукнули. Только вот уложить его решили на первом этаже, на диване – потому что заносить на второй этаж уже не было никаких сил. В прошлый раз кое-как при помощи Машка справились – тот орал возле двери отца семейства, пока тот не проснулся и не помог уложить в постель задремавшего сына… Но сейчас вид всех четверых был слишком компрометирующий, да и папа не поймет второго захода…

Так что кота попросили помолчать, подкупив ночной порцией отварного мяса. Брунгильде, в свою очередь, тоже досталась доля лакомства.

– Ну, я пойду. – Потянулась к выходу Ника.

– Оставайся..

– Я лучше в гостиницу, – не согласилась она.

– Не надо в гостиницу. – Перехватила ее Тоня. – Тебе уже постелено в гостевой комнате. Да и одежду надо постирать.

Ника невольно посмотрела на зелено-коричневые разводы на некогда белоснежных брюках.

– Оставайся, оставайся! – Оказалась возле другой ее руки Катя. – У нас есть платья и костюмы твоего размера. Утром выберешь себе любой.

И тоже – добрым голосом, с нотками искреннего извинения.

– Мне тут неуютно, извините. – Коснулась Ника спиной двери и постаралась нащупать ручку двери.

Но тут из полумрака, созданного выключенным светом гостиной и полоской света из кухни, вышагнул огромный силуэт Брунгильды, молча ткнулся влажным носом в руку Ники, ухватил за поясок и без того пострадавшего костюма, и бережно, медленно потянул за собой внутрь дома.

– Бруня, пусти, – шикнула на нее Ника, но несколько шагов вынуждена была сделать, пока прижавшая уши собака не отпустила поясок и не легла прямо ей в ноги, тоскливо посмотрев то на нее, то – повернув морду – в сторону дивана, на котором дремал хозяин.

Тихое поскуливание тронуло сердце, а уходить стало не то, что неудобно – но отчего-то даже стыдно.

– Вы нас простите, Ника, – шепнули ей сестры, что так и стояли позади. – У вас просто никогда не было брата.

– У меня младшая сестра. – Эхом ответила она.

– Значит, вы нас поймете.

– Вряд ли. – Сжала ладони Ника, вспоминая пережитое.

– Когда-нибудь, вашей сестре могут сделать очень больно…

– Я этого не допущу!

– Мы тоже. – Послышалась нотка угрозы в ответе. – Ваша комната слева от лестницы. Спокойной ночи.

На этот раз ее никто не убеждал и не отговаривал – Катя с Тоней молча направились на второй этаж, предоставив Нике решать самой.

Оставаться не хотелось. Но и уйти – означало оставить сестрам шанс рассказать Максиму свою правду, в которой она все еще останется главным злодеем.

Пока думала, с лестницы тихонько спустилась Тоня с объемным свертком одежды, запакованной в пленку – только оголовья вешалок видны.

– Одежда, – негромко произнесла она, не поднимая взгляд.

После чего направилась в сторону гостевой комнаты и сложила на столик возле входа внутрь.

– Душевая внутри, – добавила Тоня. – Старую одежду можно сложить в белый бак рядом. Он волшебный, утром все будет чистым, но мятым. – Извиняющимся тоном завершила она.

И так же тихо вернулась на второй этаж.